максимально чётко. Чтобы у Нели не было шанса соскочить, извратить его и вновь свести все к перепалке или шуткам.
— Долго же ты собирался, — не став дожидаться, самодовольно произнесла Нинель.
Она смотрела на него искоса и довольно улыбалась.
— Ты знаешь, о чем я хочу поговорить?
— Это очевидно, — женщина фыркнула. — Я удивлена тем, сколько долго ты смог терпеть эту Нику.
— Нику? — повторил Стас и скептически усмехнулся. — И при чем здесь она?
— Признаю, вы весьма неплохо держались. В начале я даже поверила в то, что у тебя действительно отношения. Но сегодня ты подтвердил, что никакой любовью между вами и не пахнет.
— Вот как…
Станислав протянул это специально — хотел посмотреть что ему скажет Нинель.
Сейчас, вне стробоскопов танцпола и музыки было заметно, что женщина выпила больше нужного — вела она себя значительно более развязно, чем обычно. И говорила как будто искреннее — впервые за всю эту недолгую поездку. Впервые за неполные три дня, Стас чувствовал, что Неля действительно говорит то что думает, и ведёт себя соответственно, не пытаясь поддерживать маску светской дивы.
— Знаешь, я ведь тоже скучала… Все эти годы, — она отвела взгляд и мечтательно улыбнулась.
— Скучала…
Медленно повторил Стас.
Эта информация, наверно, должна была… Ошарашить? Изумить. Вызвать сладкий трепет в груди… Но Станислав не почувствовал ничего из этого. Только недоумение и досаду.
Это признание было несвоевременным. И совершенно уже ненужным.
Забавно, но после того как эти слова прозвучали, Стас понял со всей ясностью: ему не нужна Нинель. И не факт, что была нужна когда-то… Как возлюбленная не нужна.
Им было — бывало, — хорошо вместе. Но пара из них была откровенно плохая. Это тоже стало теперь очевидным.
— Я всё ждала, когда ты наконец осмелишься… Когда пересилишь свою дурацкую гордость…
Нинель не смотрела на Стаса, не видела его реакции — его эмоций и мыслей, которые без труда читались и в позе, и на лице и, особенно, во взгляде.
— Гордость значит.
Станислав не спешил врываться в монолог Нели, что-то объяснять или оправдывать. Для себя он уже всё понял и решил. Но ему было интересно узнать, о чём думала она. Почему всё сложилось именно так, а не иначе.
— Ну конечно, — Неля фыркнула, бросая на мужчину весёлый взгляд. — Как ещё это назвать?
— Мы поссорились тогда из-за твоих дурацких претензий, — сухо напомнил Стас. — А при нашей следующей встрече ты уже была замужем.
— Боги, Стас, ну ты прям как глупенький, — покачав головой, Нинель умиленно улыбнулась. — Конечно же тогда наш брак был просто шалостью. Мы просто договорились и поженились, только и всего.
От этих слов стало мерзко.
И от понимания, что он сам сейчас в каком-то смысле поступил так же… Но был один нюанс. Их с Никой не связывало ничего иного, кроме договора. И ничего иного не было предусмотрено. Тогда как о нежных чувствах Ильи к Нинель в компании знали все, включая саму Нелю.
— То есть желание сделать мне больно было настолько велико?
Стас нахмурился. И постарался не думать о том, как Неля поступила с Ильёй — их общим другом, вообще-то! Илья ведь наверняка пошёл на это осознанно.
— Ты драматизируешь. Ты первый начал! — Нинель повернулась к нему с недовольным видом.
Стас покачал головой. Он не понимал, что женщина имеет ввиду. И в то же время чувствовал, что не особо то и хочет знать.
— После нашей ссоры, на следующий же день! Ты!!! Ты демонстративно улетел в другой город с другой женщиной! Ты думаешь я этого не видела⁈
В голосе Нинель звучала настоящая драма. Выпестованная за три года боль.
Стас поморщился — такие спектакли ему не нравились и тогда. Но тогда их неплохо скрашивала страсть, что пылала между ними, и сопутствующие ей удовольствия. Сейчас же… Это напоминало дешевую постановку, когда недостаток таланта и спецэффектов заменяют громкостью голоса и странными гримасами. В этом плане у Нинель было не так уж плохо, но ситуация все равно напоминала фарс.
Стас не собирался выводить все это на объяснение. По сути, он хотел узнать лишь вопрос на ответ, почему она тогда не сказала, что не любит его, напрямую. Не сказала об отношениях с Ильёй и скорой свадьбе с ним же.
Объяснения Нели — или скорее её интерпретация событий, — вполне годились за ответ, однако просто развернуться и уйти Стас не мог. Понимал, что надо разрубить этот узел до конца. Получить ответы на свои вопросы, и дать ответы на вопросы Нели. Чтобы закрыть эту тему навсегда. Чтобы она не давила на него изнутри, не мешала и не отправляла больше дурацкими мыслями. И чтобы больше их не связывало ничего совершенно.
— В другой город я летал с секретарей отца. Она старше меня на десять лет. С ещё она моя родная тётя, — сухо ответил Стас.
Нинель отшатнулась, заморгала часто-часто, глядя на Стаса как на предателя, и губы обиженно поджала.
— Ты врёшь!
— А если бы ты, — он выделил это интонацией, — Тогда не уперлась в свою гордость и хотя бы просто поинтересовалась, куда и зачем я лечу, то узнала бы, что к командировке я готовился почти три месяца. Но каждый раз, когда я пытался тебе о ней сообщить, ты переводила все на грань ссоры.
Под конец собственной речи, Стас развеселился. Озвучивая то, что терзало еще тогда… Да что там, все три года терзало! Он понял, что отпустило.
Ему больше не обидно. Не стыдно. Не больно. Не терзает и не тянет. И Нинель — такая как сейчас, — вызывает лишь жалость. Даже не сочувствие.
— Ты хочешь сказать, что я… Была дурой? — Нинель натянуто улыбнулась.
Стас поморщился и неопределённо качнул головой, не став говорить ни да, ни нет. В конце концов, если так подумать, он ведь и сам не лучше — три года боялся подойти и просто спросить. Идиот.
— Значит… Стас, мы… Мы просто все три года вели себя как два дурака?
— Можно и так сказать, — Станислав дёрнул уголком рта, обозначая короткую улыбку.
— Тогда… Мир?
— Мир, — задумчиво согласился мужчина.
Хотя налаживанием дружеских отношений этот разговор назвать было сложно, но теперь неля хотя бы не будет постоянно цепляться.
— Значит мы… — с нескрываемым облегчением женщина улыбнулась. — Значит, теперь наконец всё станет, как надо. Как должно.
— Значит ты перестанешь наконец цеплять Нику?
— Конечно, — Нинель с улыбкой отмахнулась. — Не буду же я ей звонить, чтобы позлорадствовать.
— Звонить?
— Когда она уедет, — с улыбкой пояснила Нинель. — Впору пожалеть её, что она упустила такого шикарного мужчину.
— Упустила? Кого?
Стас напряженно посмотрел на женщину. Не
