Иван Сергеевич даже поморщился от такого ответа, но тут же взял себя в руки и продолжил:
- Вы смотрите слишком далеко вперед. Прежде чем выйти на такой высокий уровень, необходимо обладать конкретной информацией о потенциале английской стороны, и мне поручено передать вам предложение решить эту проблему. Хотите знать почему? Буду откровенен с вами, взаимно, конечно. Во-первых, ваша высокая квалификация и известность среди специалистов, во-вторых, возможность общаться с мистером Форби не вызывая подозрений и, наконец, свободное посещение Великобритании, родственников и вашей будущей собственности.
«Намек более чем откровенный, и совершенно бесперспективно валять дурака. — Мысль заработала в поисках выхода из тупиковой ситуации. — Сказать «да» и вляпаться в это дерьмо исключается, сказать «нет» — реакция этой команды непредсказуема».
- И все же, не думаю, что я — самая подходящая кандидатура для такой работы.
- Почему?
- Не скажу, что я популярная личность в Англии, но среди специалистов в области моих научных интересов фамилия Вольский известна. Так что частные контакты с Форби, даже если он мой родственник, будут взяты на контроль соответствующими местными органами.
- Вы правильно мыслите, Наум Григорьевич. Но все же — начните работать, а там посмотрим.
- Прежде чем дать ответ, я хочу обдумать все как следует.
- Жаль, что мы теряем время, но это — ваше право. Только недолго, пожалуйста.
Уже на выходе из кабинета Науму пришла в голову мысль, вполне реальная в свете прошедшей беседы:
- Иван Сергеевич, ваши планы относительно меня строились независимо от несчастья в нашем доме, еще до моего отъезда из Москвы?
Чиновник смеялся совершенно искренне; даже снял окуляры и вытер глаза носовым платком.
- С вами не соскучишься, дорогой соотечественник. Приятно работать с людьми научного склада ума, но не на все вопросы возможно получить немедленный ответ. Главное — мы хорошо поняли друг друга, а в нашем деле это уже немало.
ГЛАВА 3
Зайдя в квартиру, уже у порога, Наум почувствовал резкий запах спиртного. На кухне, у стола, сидел Роберт; голова опиралась на согнутую левую руку, а в правой он крепко сжимал изрядно початую бутылку виски. Остатки какой-то пищи лежали на столе, но добрая часть их покоилась на полу.
«Кажется, и я доберусь сейчас до такого состояния». Острое желание выпить хорошую порцию появилось сразу, как за ним закрылись ворота посольства. Наум достал из холодильника бутылку водки, налил почти полный фужер и выпил, не закусывая.
- А-а-а почему меня не приглашаешь?
Роберт пытался поднять голову, но та, явно перегруженная, совершила лишь колебательные движения в горизонтальной плоскости и, в конце концов, упала на руку.
- Догоняю тебя.
- Давай, я далеко впереди. Как приблизишься — дай сигнал, и мы продолжим как братья по крови и несчастью.
«Кажется, его умственные способности пострадали меньше, чем физические», — констатировал Наум. Он не ел ничего с самого утра, да и завтрак был весьма условным. Как обычно, от голода понемногу начинала болеть голова, хотя, для этого было достаточно и других причин. Нужно встать и приготовить что-нибудь на ужин, но сил не оказалось.
После второй порции водки начали разжиматься обручи, стягивающие нервную систему в комок, постепенно ослабевала пульсирующая боль в висках, исчезало ощущение безысходности; осталось одно только желание — сидеть спокойно, расслабившись, и ни о чем не думать.
В который уже раз Наум задавал себе один и тот же вопрос: почему его мозг действует вразнобой, почему он не в состоянии координировать его работу, почему часть этих серых клеток хотят одного, а другая, как будто назло, показывает свой независимый норов? Почему сейчас, когда так хочется покоя, эта «пятая колонна» продолжает функционировать как компьютер, анализируя ситуацию шаг за шагом?
«Не исключено, что идея привлечь его к шпионской деятельности, — не надо строить иллюзии и называть это более деликатным термином, — родилась еще там, в Москве. И все это время он, не замечая, был подопытным кроликом? Они следили, подглядывали, подслушивали?!»
Наума даже подбросило на стуле от мысли, что в квартире установлена аппаратура, но встать и проверить, опять же, не хватило сил. «Собственно, сейчас это уже ничего не решает, — уговаривал он себя. — Завтра утром можно тщательно проверить. Что серьезного эта команда могла узнать? Да ничего, никаких контактов с Кимом. Фу ты, черт, а ночь с Людмилой?! Хороший материал для шантажа. Короче говоря, обложили как медведя в берлоге — убийство, шпионаж; для полноты букета не хватает чего-нибудь экстравагантного, например, попытки провоза наркотиков!»
На столе заворочался Роберт. Похоже, он поспал, и на этот раз попытка поднять голову удалась.
- Почему ты не спрашиваешь, что я здесь делаю?
- Я, кажется, догадался — ты пьешь виски и, притом, — без меры.
- Вот тут ты ошибаешься, потому что я каждый раз наливаю одну и ту же меру. Но главное в другом — хочу проверить один очень важный факт: «Клин клином вышибают». Один парень из. забыл как называется эта страна, но она возле Москвы, уверял меня, что это абсолютно проверено. Так вот, пока меня крепко заклинило, но если эта мудрость верна, то скоро я буду трезв. Например, как ты. — Он налил рюмку виски и выпил. — Ну а ты, Наум, не желаешь поставить эксперимент?
- Уже поставил.
- Какой, интересно?
- Не зная броду, сунулся в воду.
- Ничего не понял.
- Это можно понять только на трезвую голову. Лучше скажи мне, отчего это тебя повело на подвиги? Сбежал из дома?
- А ты?
- Не сравнивай, это твой родной дом.
Роберт медлил с ответом, вертел рюмку в руках, наблюдая за движением оставшихся в ней капель виски, затем резким движением переломил тонкую ножку.
- Видишь, какой хрупкой может быть связь с родным домом?
- Очень образно, но зачем ломать ценную вещь? Что случилось на вилле?
- Ничего особенного. Мамочка пребывает то в состоянии замороженной рыбы, то разъяренной кошки, а вокруг нее вьется эта нянька с бородой!
- А что необычного в этом?
- Все как обычно.
- Так что тебя так нервирует?
Роберт нашел в себе силы встать и, почти по кратчайшему расстоянию, подойти к Науму; качаясь, согнулся вопросительным знаком и зашептал ему на ухо:
- Ты что — слепой или играешься в дипломата? Ты не видишь, что этот прилипала стоит нам поперек горла? Тридцать пять лет сей рыцарь играет в платоническую любовь, а за нашими спинами люди хихикают!!
Он вернулся к своему месту, дважды попытался налить виски в поломанную рюмку, опрокидывал ее, плюнул и выпил несколько глотков прямо из бутылки.
- Все, я напился и пошел спать! А ты сиди, пей и думай. Кстати, все не могу вставить пару умных фраз. Тебя несколько раз спрашивал по телефону строгий голос из посольства, а потом я беседовал с родственником нашего великого писателя.
- Комиссаром?
- Угу.
- Ну, и дальше что?
- Я ему объяснил, что тебя пригласили на массаж в русское посольство. Он оказался очень любопытным и спросил зачем, а я был очень остроумным и пояснил, что тебя там очень любят и не могут равнодушно, без слез, взирать на бесчувствие английской полиции.
- Он не оценил твоего остроумия и повесил трубку?
- Нет, конечно. Шоу сказал, что тоже полюбил тебя и хочет сделать подарок в виде известных тебе шахмат. Его интеллигентность и вежливость, присущая абсолютно всем сотрудникам этого учреждения, не знала границ. Он даже не послал меня никуда, несмотря на мой невинный вопрос: нет ли у них более существенных находок в нашем деле?
- Я не сомневаюсь, Роберт, что ты оказался на высоте и выжал из него всю возможную информацию. Но пока не отправился на заслуженный отдых, могу я узнать — где и как получить шахматы?
Роберт, стоящий к этому моменту в дверях, вновь оживился.
- О, совсем забыл, он был так мил в своем красноречии! Я ему обещал, что завтра, с первыми лучами солнца, ты будешь стоять по стойке смирно у дверей Скотленд-Ярда, но любезный комиссар напомнил мне, что завтра воскресенье, которое он наметил провести с любимой женой. Знаешь, по-моему, он обиделся, когда я поинтересовался, что можно делать с женой целое воскресенье. Конечно, к тому времени я уже достаточно нагрузился, но не настолько, чтобы вмешиваться в интимные отношения столь уважаемого человека.
- Как я понял, он получил незабываемое удовольствие от общения с тобой. И все-таки, могу я узнать — на когда назначена встреча?
- Конечно, а для чего же я принял все муки от него? В понедельник, в девять утра.
За полчаса до назначенного времени Наум припарковал машину в нескольких минутах ходьбы от полицейского управления, и у него имелась возможность еще некоторое время не выходить на моросящий дождь. Он чувствовал себя вполне отдохнувшим и готовым к серьезному разговору с комиссаром, ибо не сомневался, что передача шахмат — лишь часть сегодняшней программы.
