— Инокри… — начал Дебрен. И умолк. — Госпожа Петунка, простите. Я слишком много энергии в себе накопил, а дозировать ее невозможно. Либо высвободи всю, либо ничего.
— Паршивое заклинание, — решил Йежин. — Но коли уж выпускать, так надо было по Пискляку лупануть. А дверь… легче просто повернуть ручку…
— Так я ж и хотел в Пискляка.
— Теперь ты так говоришь? — зло глянула на него Ленда. — От ударов по голове ты, кажется, крепко поглупел. Что ж ты его упустил, если была возможность? Судя по тому, что ты сделал с дверью, ясно, что мог бы…
— Не мог. К объекту надо прикоснуться. И как следует. Чем больше площадь соприкосновения, тем слабее единичный поток. И больше надежда, что переживешь истечение.
— Пережи… — охнула она, гнев мгновенно превратился в страх. — Это… опасно? — Дебрен пожал плечами, указал на разбросанные по всей комнате обломки дерева. — Я не об этом. Я о чародее.
— Рискованно, — осторожно отметил он.
— Ты мог погибнуть? — уточнила она.
— Все мы могли, — отрезал он. — И до сих пор можем. Давайте ближе к делу. Что с твоей головой? Збрхл прав: кто-то должен взглянуть на это профессионально. А коли разговор о ненужном риске… На кой черт ты выбежала во двор? Перьев для шляпы поискать?
— Оскорррбррение! Крревета! — пропищал потенциальный поставщик перьев. — Ррренда добрррая! Ррррыцаррственная!
— Рыцари тоже не для того существуют, чтобы павлиньи чубы с поверженного врага сдирать, — пожал плечами Збрхл. — А тебя, бульонщик, как раз добрая-то госпожа Ленда дверью прихлопнула. Когда за Дебреном бежала. Это я еще понимаю. Но чтобы второй раз голову подставлять, к тому же ради какой-то канарей…
— Канарейки маленькие и желтые, — буркнула Ленда. — Если б не его брови и совиная ширина… лица, я сказала бы, что это настоящий ВИП.
— Для таких у нас есть следующая комната, — похвалился Выседел. — Та, в которой Претокар так жестоко по Ледошке проехался. Разочаровал, значит. Но что общего с аристократией и монархами у этого грифоньева пособника?
— Комната у нас только для ВИПов, — напомнила ему жена. — Что везде расшифровывается как «Власть и Положение» или «Важные и Премудрые». Этот петушок, конечно, существо премудрое. Но не важное, хоть и важничающее, вернее, возомнившее о себе.
— ВИП означает Весьма Интересный Попугай, — пояснила Ленда. — А иначе еще: ОРП, то есть Очень Разумная Птица. — Она подошла к камельку и подняла руку. Птица даже не встопорщилась. Опустила хохолок, прищурила как бы совиные, но чуточку насмешливые глаза, глухо заворковала по-голубиному. Дебрен подумал, что и сам прореагировал бы так же. Каждый, кого рука Ленды наградила бы такой нежной лаской, мурлыкал бы от счастья на свойственном ему языке. Разница была лишь в том, что Дебрен не прикрывал глаз. Лицо девушки снова выражало прямо-таки детский восторг. — Я видела таких в дневнике Мрачной Валь. Когда была маленькая. Мне даже не хотелось верить, что в природе где-то могут жить такие изумительные существа. Видите, как у него перышки переливаются?
— Дррроп, — проскрипела птица.
— Потому что в жире измазался, — опустила Ленду на землю Петунка. — Я человек не мстительный, но Збрхл прав. Лучше всего этого петушка сразу по горлу и в горшок. Вы не в самое удачное время к нам попали, у нас как раз запасы кончились. Мы продукты в деревне держим. Здесь мышей полно с тех пор, как нетопыри последнюю кошку сожрали. Надо было идти за новой. Вот и получается, что Ленда не зря рисковала, выходя во двор. Потому что на сегодня это весь наш провиант.
— Дррроп, — повторила птица, явно наслаждаясь звучанием слова. — ОРП. Огррромный Рррразумный Порхач.
— Не позволю съесть Дропку! — Девушка обвила попугая ремнем, прижала к груди.
Дебрен вздрогнул, сделал полшага к ней. Ореховый, искривленный и очень внушительный клюв неожиданно оказался близко от глаз Ленды. Достаточно одного быстрого движения и…
— Добррррая Рррренда, — забулькала птица. — Чисто зррратое серррдечко.
— Да, кстати, относительно золота, — вспомнил Збрхл. — Слушай, ты, бульонщик! Ты здесь, я слышал, кур насиловал, да и смерть у тебя на счету есть. Правда, касается это куриного рода-племени, но поскольку ты и сам летун, то попадаешь в один ряд с жертвами. А за такие действия казнь полагается. Я уж не говорю о твоей помощи уроду против честных людей. Короче говоря — тебе конец. Но поскольку у тебя не совсем злые глаза, дам тебе шанс себя реабилитировать. Говори, что Пискляк сделал с моей шкатулкой. И вообще все о нем. Где у него укрытие, как он дерется, как у него с логикой?
— Секрррет.
— Отодвинься, коза. Я ему покажу секреты, этому бульонщику!
— Дрррроп эмиссаррр! — запротестовала птица. Ленда крепче прижала ее к груди. — Запррррещено!
— Он прав, — согласился Дебрен. — Если он прибыл сюда в качестве посла, его обижать нельзя.
В принципе он не имел ничего против миски хорошего бульона. Но за такой, как сейчас, теплый взгляд Ленды пожертвовал бы и целой бочкой.
— Не учите кондотьера военным законам, — пожал плечами ротмистр. — Как с послами обращаться, я знаю. Это всего лишь птица. К тому же вредная.
— Он мой, — твердо проговорила Ленда. — Я его повалила и взяла в плен. Это о чем-нибудь вам говорит, господин кондотьер?
— Говорит, — поморщился Збрхл. — Пусть так: он твой. Но, надеюсь, ты позволишь твоего пленника чуток порасспрашивать? Он многое знает. А знание — оружие в современной войне.
Она хотела было запротестовать, но Дебрен опередил ее.
— Ленда спасает тебе жизнь, — обратился он к птице. — Ты мог бы кое-что для нее сделать. Например, сказать, почему к нам так прицепился твой Пискляк?
— Угрррроза.
— С ним трудно договориться, — предупредила Петунка. — Из семейных преданий я знаю, что некогда попугаи были очень болтливы. Но у этого выродка наполовину совиная кровь. У его отца не оказалось подружки нужных кровей, а поскольку он по ночам шлялся…
— Рррродитеррей оскорррбрряешь, — предостерегающе бросил Дроп.
— Факт, — поддержал его Йежин, вернувшийся после осмотра чердака. — Не следует к милсдарю Дропу цепляться. Сама знаешь, как здесь у нас с такими делами сложно.
Петунка, кажется, знала, потому что замолкла.
— Мы ехали через мост, — продолжал допрос попугая Дебрен. — Если бы грифон на нас не напал, мы поехали бы на юг, вообще не имея понятия об этом трактире. Так о какой же угрозе ты говоришь?
— Угрррроза. Ррррразведка. Смеррррть грррифона.
— Пискляк нас испугался?
— Прррравда.
— Значит, да, — сказал Йежин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
