Но вне зависимости от того, сплотились бы германские князья вокруг Карла для защиты своих владений или предпочли бы покориться Сулейману, к концу 1520-х годов они почти наверняка должны были бы осознать, что дальнейший религиозный раскол им не на руку. Это означало прекращение большинством из них поддержки Лютера. Что повлекло бы, в свою очередь, сужение социальной базы и, в конечном итоге, поражение Реформации в Германии. Лютер, по-видимому, нашел бы себе покровителя где-нибудь на севере, далеко от Дуная.
Разумеется, со временем возникли бы новые протестантские учения, да и распространение лютеранства, возможно, было бы лишь отсрочено. Но принципиально иная религиозная обстановка в Европе в середине XVI столетия не могла не оказать огромного влияния на будущее практически всех европейских государств.
Достаточно отметить, что сохранение католицизма в Англии и Нидерландах, вкупе с отказом Габсбургов (полностью сосредоточившихся на делах Германии и Испании) от притязаний на Италию, могло устранить с европейской сцены второй половины XVI века религиозно-политический антагонизм. Испания, не ставшая оплотом католической реакции, а значит и объектом ненависти со стороны протестантских государств, смогла бы колонизировать Новый Свет еще более успешно, не преодолевая препон и не сталкиваясь с конкурентами. И тогда в наши дни все американцы, как на юге, так и на севере материка, говорили бы по-испански. Когда бы не столь дождливое лето...
Питер Пирсон
Успех Священной Лиги
Питер Пирсон является профессором истории в университете Санта-Клара.
Что произошло, если бы двадцатилетний король Франции Карл IX, следуя зову сердца, внял призыву папы Пия и присоединился к Священной лиге[129] — вместо того, чтобы по наущению своей матери Марии Медичи и вопреки настойчивым советам адмирала Колиньи использовать затруднительное положение Испании во благо Франции (и, как рассчитывал Колиньи, на пользу протестантизму)?
Ведь только опасаясь Франции, Филипп II Испанский до 1572 года держал в резерве силы Лиги и не смог развить успех своего флота — блестящую победу над турками при Лепанто. Турки сумели восстановить флот и подавить освободительное движение греческих христиан. Тем временем гугеноты Колиньи вторглись в Испанские Нидерланды, и необходимость вести дорогостоящую войну на два фронта не позволила Филиппу установить господство на Средиземном море.
В 1572 году, когда командовавший войсками Лиги дон Хуан Австрийский (сводный брат Филиппа) смог наконец мобилизовать все имевшиеся у него военные ресурсы, время было упущено. К тому же Франция не отступила от своей антииспанской политики даже после того, как в Варфоломеевскую ночь (24 августа 1572 года) был убит вождь гугенотов Колиньи.
А ведь если бы, как то замышлялось доном Хуаном, усиленная французским рыцарством армия Лиги нанесла удар по мусульманам раньше, это могло бы вернуть Грецию и все Балканы в лоно европейской цивилизации. Таким образом, отказ Карла от вступления в Священную Лигу привел к тому, что балканские христиане оставались под властью Оттоманской Порты еще в XIX веке. Их частые восстания жестоко подавлялись турками и принявшими ислам представителями местных народов. Это превратило Балканы в узел сложнейших противоречий, не разрешенных по сей день и угрожающих спокойствию всего мира.
Росс Хассиг
Эрнана Кортеса приносят в жертву.
Теночтитлан, 30 июня 1521 г.
Одним из важнейших событий 20-х гг. XVI в., безусловно, явился захват испанским конкистадором Эрнаном Кортесом столицы ацтеков Теночтитлана (нынешнего Мехико). Очень часто возникает вопрос: как столь небольшой отряд мог уничтожить целое государство? Ответ заключается в том, что к испанцам, которых, по-видимому, насчитывалось около девятисот человек, присоединилось почти сто тысяч индейцев, желавших покончить с ненавистными ацтекскими угнетателями. Кроме того, не стоит сбрасывать со счетов и эпидемию: занесенная испанцами оспа за год истребила около трети населения Мексики, включая верховного вождя ацтеков. И наконец, Кортес, несомненно выдающийся солдат и человек, умел извлекать выгоду из любых обстоятельств. Ему неизменно сопутствовала удача. Ведь, как отмечает Росс Хасиг, «в ходе конкисты не было недостатка моментов, которые могли стать поворотными». Подобно Александру Великому, Кортес едва избежал гибели в бою, причем спасший его воин сам сложил голову. Попади Кортес в плен, ацтеки почти наверняка принесли бы его в жертву, а попытка испанского завоевания Мексики закончилась бы провалом. Это в очередной раз заставляет вспомнить о том, как много может значить один момент в истории и какую важную роль может сыграть случай.
Другие вопросы не задают почти никогда: что, если бы Кортес погиб и его экспедиция не увенчалась бы успехом? Последовала бы за этим (как предположил в предыдущей статье Теодор К. Рабб) переориентация испанских экспансионистских устремлений на какой-нибудь другой регион, например Северную Америку? Или Испания предприняла бы новое, возможно более успешное вторжение в Мексику? Смогла бы христианская вера совершить то, что не удалось христианскому оружию? Как долго в случае победы ацтеков продолжалась бы практика человеческих жертвоприношений? Какая нация сложилась бы из племен, населявших державу ацтеков? И, наконец, какое влияние оказало бы на политическое развитие Соединенных Штатов соседство с крупным сугубо туземным государством?
Росс Хассиг, профессор антропологии университета штата Оклахома и один из крупнейших специалистов по истории ацтеков, автор многих капитальных трудов, в том числе: «Мексика и испанское завоевание», «Война и общество в древней Месоамерике» и «Ацтекские войны: имперская экспансия и политическое управление».
Перепрыгнув через пролом в дамбе, Кортес и его воины устремились в погоню за бегущими ацтеками, но те неожиданно повернули и напали на преследователей. Путь к отступлению был отрезан, и в завязавшейся кровопролитной схватке ацтекам удалось пленить самого Кортеса и еще шестьдесят восемь конкистадоров. Десятерых пленных убили на месте, а их отрубленные головы перебросили во вражеский стан, дабы посеять среди испанцев страх и уныние. Оставшихся пятьдесят восемь отвели в Великий Храм, который был прекрасно виден с испанских позиций, заставили танцевать перед статуей бога войны, Уицилопочтли, а потом, одного за другим, принесли в жертву. У пленников вырвали сердца, с лица и рук содрали кожу, чтобы выдубить и разослать по непокорным городам в качестве предостережения. Кортес избежал такой же участи лишь благодаря вмешательству Кристобаля де Олеа, сразившего четверых уже схвативших Кортеса ацтеков и спасшего своего командира ценой собственной жизни. В тот миг решалась судьба Мексики.
Последним актом этого великого завоевания стало падение столицы ацтеков 13 августа 1521 г., когда, одолев последние оборонительные сооружения, испанцы ворвались в Теночтитлан. Еще четверо суток союзные конкистадорам индейцы продолжали тысячами истреблять жителей и грабить лежавший в руинах город. Но предыдущий ход событий вовсе не гарантировал того, что все непременно обернется именно таким образом. Не раз и не два неудачное решение, ошибка или просто случайное стечение обстоятельств грозили привести поход к совершенно иному завершению.
Первым европейцем, достигшим побережья Центральной Америки, был Франциско Эрнандес де Кордова, высадившийся в 1517 г. на полуострове Юкатан. Оттуда он был вытеснен племенами майя, в кровавых стычках с которыми понес большие потери. В 1518 г. последовала вторая экспедиция, под руководством Хуана де Грихальва. Де Грихальва, также столкнувшись с индейцами майя, обогнул Юкатан и, обследовав побережье нынешнего штата Веракрус, встретился с ацтеками. Еще до возвращения Грихальвы губернатор Кубы, Диего Веласкес, дал Эрнану Кортесу разрешение организовать третью экспедицию. Когда губернатор передумал и попытался отстранить Кортеса от командования, тот не подчинился. Он самовольно поставил паруса и в начале 1519 г. добрался до Юкатана во главе отряда в 450 человек. А ведь сумей губернатор воспрепятствовать отплытию Кортеса, мексиканский поход оказался бы сорванным, еще не начавшись.
Ускользнув от Веласкеса, Кортес последовал курсом своих предшественников и, в конце концов, достиг места стоянки Грихальвы, в районе центральной части Веракрус. Туда прибыли представители ацтеков с провизией и дарами, но после того, как Кортес отказался переместить лагерь, они удалились. А ведь если бы ацтеки вместо посольства сразу выслали против испанцев сильное войско, те, скорее всего, были бы истреблены.
