— А вот и он!
— Триста, это очень мило с твоей стороны… — рисуя в воздухе руну чистоты, начала рыжая, пока девушка доставала пирог из духовки. — Не знаю, как остальные девочки, но я не смогу попробовать твой… подарок.
— Почему? — не поняла Триста.
— Мне противопоказан глютен, — пояснила рыжая. Она медленно подошла к столу. — Он вреден для кожи. И сахар тоже. Там ведь наверняка много сахара?
Триста перевела растерянный взгляд на двух других девушек, не зная, что ответить. Те молча сели за стол и пододвинули к себе пакеты с ужином, стараясь не поднимать на нее глаза. Досада горечью разлилась по венам.
— А я с радостью попробую!
На первый этаж вприпрыжку спустилась кудрявая шатенка и приветливо улыбнулась:
— Я Шанти. Эта рыжая вредина Эйберли, а это Лея и Наони, — поочередно кивнув на альфариек, сказала она. — Уверена, они даже не соизволили представиться.
— Шанти, солнце, ты такая любезная, — пропела Эйберли, раскрывая свои контейнеры.
— В отличие от тебя, Эйб, — парировала та и уселась за стол. — Так что за пирог ты приготовила?
— С вишней, — пробормотала Триста.
— Отлично! Обожаю вишню.
Во время приема пищи Шанти соблазнительно жевала и причмокивала, иногда мыча от удовольствия и закатывая глаза. Остальные альфарийки кидали на нее недовольные взгляды, а Триста едва сдерживала широкую улыбку, то и дело наползавшую на лицо.
— Расскажи, откуда ты приехала? — спросила Шанти после ужина.
Триста подтянула колени к груди и опустила на них подбородок. Камин потрескивал рыжим пламенем, за темным окном моросил февральский дождь. Эйберли демонстративно сидела в телефоне на другом конце дивана.
— Из Ной-Тона. Это маленький городок на юге Сальвинии.
— Не слышала о таком.
— Он очень маленький, — улыбнулась Триста. — А ты?
— Из Люнберга. Эйб тоже, — Шанти кивнула в сторону рыжей.
— А я в столице никогда не была, — призналась девушка с плохо скрываемой досадой. — Там, наверное, очень красиво?
— Наверное, — пожала плечами шатенка. — Уж точно лучше, чем здесь.
Триста удивилась. Ей Альфар казался просто великолепным.
Вдруг дверь одной из комнат открылась, и наружу выползла сонная Оста — именно это имя значилось на оставшемся пакете.
— Я ничего не пропустила? — зевнула она.
У Осты было ультракороткое каре, выкрашенное в красный цвет. Кажется, именно с ней попыталась заговорить Триста за завтраком.
— Только ужин. Как, впрочем, и всегда, — не отрывая взгляда от экрана телефона, протянула Эйберли.
Девушка прошлепала к столу и лениво принялась за еду. Триста почувствовала, что их разговор с Шанти потихоньку сходит на нет, и ухватилась за первый пришедший на ум вопрос как за спасительную соломинку:
— Вы ведь не на четвёртом кругу? Не видела никого из вас в своей параллели.
— Мы с Эйб на пятом, Оста на третьем, а Лея и Наони с первого, — ответила Шанти. И вдруг спросила, слегка сощурившись: — Слушай, а почему ты пришла к нам так поздно? Да еще и посреди года.
Триста замялась. Наверное, стоило быть готовой, что каждый второй не поленится задать этот вопрос.
Она узнала о Рэйнере уже в середине первого круга, но предприняла первую попытку поступить лишь на третьем. Загвоздка заключалась в том, что для поступления в Альфар нужны были и способности, и деньги — чего-то одного не хватило бы при всем желании. А в ее случае не хватало даже этих двух показателей. Поэтому, помимо кропотливого изучения учебников и тайной подработки после занятий, Триста отсылала письма в Дом Власти с просьбами дать ей шанс отучиться в Альфаре. Ответ пришел лишь в середине ноября этого года — так она, визжащая от счастья, узнала, что выиграла счастливый билет. И пускай диплом будет без половины нужных печатей, пускай в Альфаре такому подарку будет мало кто рад, пускай кто-то из Властных просто решил отчистить душу и ухватился за сомнительную возможность… Главное было не то.
— Так сложились обстоятельства, — туманно отозвалась Триста, не желая раскрывать все свои секреты. Шанти понимающе улыбнулась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Надеюсь, тебе будет несложно влиться. Здесь бешенная учебная система, — ухмыльнулась она и встала с дивана. — Потом ещё как-нибудь поболтаем, идёт? Мне не помешало бы подготовиться к завтрашней практике.
Триста согласна улыбнулась. Но, когда Шанти ушла наверх вместе с Эйберли, почувствовала неприятную горечь.
— Эй, ты ведь Триста? — вдруг спросила Оста, когда они остались в гостиной вдвоём.
Девушка обернулась и уточнила:
— Разве нам можно разговаривать во время еды?
— Когда Эйберли нет, можно. Она типа глава дома, следит за всеми нарушениями, — пояснила альфарийка, размешивая вилкой салат.
Этого Триста не знала. Тем временем Оста кивнула в сторону пирога:
— Не знаешь, откуда это?
— Это я его испекла. Бери, он для вас.
— О! Супер, — обрадовалась она и отрезала себе большой кусок. — Хоть кто-то в этом доме знает толк в еде.
— А Шанти с Эйберли… они хорошо ладят? — пропустив похвалу мимо ушей, с легким волнением поинтересовалась девушка.
— Конечно, хорошо! Они же подруги.
Стало совсем погано. Триста поднялась с дивана и сказала:
— Я пойду в свою комнату. Приятного аппетита.
— Ага, — кивнула Оста и слизала с пальца сок вишни.
Не успела Триста сделать и пару шагов, как что-то дернуло ее остановиться и спросить:
— А ты знаешь Рэйнера тин Фолльта?
— А кто его не знает? — удивилась Оста и продолжила деланно-загадочным голосом: — Темная звезда академии! В общем, чудило каких поискать. А что?
Триста развернулась к ней и заломила пальцы на руке. Рыбка попалась на крючок.
— Я слышала о нем, но даже не знаю, как он выглядит.
— Да его несложно узнать, — отмахнулась девушка. — Ходит всегда один с важным видом и молчит.
— По-моему, здесь все такие.
Оста весело усмехнулась.
— Точно не такие, как Рэйнер! Ну а если серьезно, он обычно сидит за крайним столиком у окна. Если интересно, глянь во время обеда.
Триста растянула губы в улыбке. Ей было очень интересно.
Крайних столов у окна оказалось целых два. Это, впрочем, радости не прибавило: оба предательски пустовали. Триста скрипнула зубами, и этот звук, должно быть, услышала добрая половина столовой — так тихо там было в обеденный перерыв.
День у девушки не задался с самого утра. Как и велела Селетта, после завтрака она направилась в лечебное крыло и выслушала целый список нареканий о состоянии своего здоровья. Пожилая доктор тен Дюорти едва ли не плевалась ядом, рассматривая ее ногти и до хруста позвонков выравнивая осанку. Триста стойко выдерживала все экзекуции, мысленно обругав женщину похлеще невоспитанного таксиста, и сама не заметила, как задержалась там на непозволительно долгое время. Результатом стал первый белый штраф, выписанный профессором по магическому целительству. Мистер тин Вуфль, противный старикашка, даже не стал выслушивать ее оправдания! После его занятия Триста кипела от негодования и обиды, надеясь лишь на встречу с Рэйнером. А она так и не состоялась.
Единственное, что хоть чуть-чуть сглаживало ситуацию — новая форма. Вот она-то была просто чудом! Утром Триста целых десять минут любовалась собой в отражении зеркала, разглаживая треугольный воротничок зеленой блузы и мягкие складки черного сарафана с эмблемой, вышитой на левой стороне груди. А как замечательно сочетались с ними две старательно заплетенные косы! Правда, прожили те недолго — миссис тен Дюорти беспощадно велела их расплести, чтобы проверить состояние волос. Мымра! Триста со злостью воткнула вилку в филе горбуши и в очередной раз посмотрела на пустующий стол.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
По дороге из столовой ее неожиданно окликнули:
— Ты Трисса, так ведь? Я Хэйс, — девушка недоуменно уставилась на темноволосого альфарийца, зашагавшего с ней бок о бок.
— Вообще-то, Триста, — поправила она, осмотрев его с ног до головы. — А ты тот самый преследователь Селетты?
