Пустой автобус тянется по мертвой улице. Все в городе еще спят, но в салоне транспорта, держась за поручни, стою, я и она...
Что-то прорастает в горле похожее на ком, что расширяется и не дает дышать. Я плачу! У меня по щеке тянется слеза. Сэм стирает ее грязным пальцем и облизывает.
- У малыша соленые слезы - это похвально! Старый Сэм давно не пробовал слез. Иногда из глаз течет вода, без вкуса. У тех простых людей. Твои слезы горчат малыш! Скажи, с кем ты живешь здесь?
Со мной живут двое, говорю я ему, но не называю имен. Они меня любят и заботятся обо мне.
- Чем же ты живешь малыш? Ты похож на сталкера! Случаем, ты не лазишь в пустые дома на обочине мира, и не тащишь оттуда всякую дрянь? - спрашивает Сэм. Я мотаю головой. - Это правильно малыш, эти дома и вещи в них предназначены для другого, и мы не должны соваться туда. Копы поймают любого, кто сунется туда.
Я вспоминаю, как вчера мы покинули район пустых домов без последствий, не считая той женщины, что видела нас. Скольд хотел грохнуть ее, но Катрин его убедила.
- Будь осторожен малыш, копы и впрямь ищут кого-то. Я уверен, что это ты! Старый Сэм знает, что мы еще встретимся, поэтому припаси для меня несколько кредитов. Я выпью мерзкого пойла за твое здоровье и пошлю "Нокс" к черту!
*
Двое разговаривают:
...Малыш просто расстроен, и мы должны это понимать Мать твою! Катрин, этот ублюдок, толкает себя к проблемам, и мы сами ненароком становимся мишенями легавых Ему тяжело, у него ничего нет в "Ноксе" кроме воспоминаний... Пусть не забывает, что у него есть мы Нет, это у нас есть мы: у тебя есть - я, а у меня - ты. Он ничего не имеет за душой Я даю ему столько кредитов, сколько он пожелает, а его дурь с оральным суицидом, меня по правде выводит из себя. В "Ноксе" можно существовать, и это доказывают тысячи, что здесь находятся Малыш не может тут быть, ты это знаешь! Мы не отпускаем его далеко от себя, стараемся, чтобы он не вляпался в дерьмо, но мы не можем быть постоянно с ним. Он чувствует себя одиноким. Пусть приведет нору в порядок, и тогда у него не будет времени на его одиночество... Но у него есть память Скольд! Она его заставляет совершать эти глупости Его глупости мне многого стоят! Еще немного и он окажется не в своих грезах, а в "Садах отчаяния" и старый добрый мистер Борге распотрошит нашего маленького ублюдка как куклу Ты слишком жесток с ним! Он не приспособлен к "Ноксу" я сразу это понял, как он появился и я не могу нянчиться с ним, иначе... Да я знаю, его сожрут бомжи, его подсадят на иглу Нокс-наркоманы, его сделают секс-игрушкой грязные вавилонские шлюхи, или его загребут копы, но мне кажется Скольд, что он запуган. Запуган тобой! Пусть боится не меня, а "Нокс", я не причиню ему ни капли вреда, и он это знает Ему нужна помощь! Черта-с-два! Если щенок еще раз попытается вырваться из "Нокса", клянусь дьяволом, я пристегну его наручниками к батарее. Катрин, тот кто находится с нами не может быть слабым... Мне кажется он переживает видя нас вместе, видя как мы радуемся, занимаемся сексом, разговариваем. Ты не заметил, что наше с ним общение ограничивается только угрозами с твоей стороны, и жалостью с моей! Тебе не хотелось бы узнать, что на душе у нашего мальчика? Я не копаюсь в чужой помойке, мне достаточно своей, Катрин. Да и его рассказы слишком тоскливо начинаются, он вечно хнычет... Бедняжка хочет назад! Мы все хотим назад! Назад... Но тогда мы никогда больше не будем вместе! Все что у нас есть это "Нокс"! У тебя есть - я, а у меня - ты! А там мы никогда не будем вместе Катрин, я привык к этой помойке, я привык к тебе, я привык нечестно зарабатывать паршивые кредиты, я привык ломать кости слабакам, вроде того, что сидит за соседним столиком и считает себя сверхкрутым гражданином, лишь потому, что у него в кармане несколько сотен кредитов на алкоголь и развлечения, я привык пить гнилую воду, и видеть всю эту чушь на улицах: начиная от копов, что принюхиваются к каждому из нас и заканчивая священным ужасом перед "Ноксом"! И я даже привык к нашему ублюдку, что вечно таскает за собой свой плеер, но я не привыкну к клетке, в которой мы сидим. И мне слабо верится в свободу! Я люблю тебя Скольд! Катрин! Ты же знаешь, как я отношусь к этому слову: я не смогу без тебя в "Ноксе", но я не знаю, любовь ли это! А наш малыш не сможет без того, что он держит в голове! Ты никогда не вставишь себе дуло в рот, и не нажмешь на курок! Я тоже не сделаю этого, потому что не знаю, что последует затем! Мы взяли по одной вещи в "Нокс", а малыш захватил две - это проблема для него, но это шанс быть там. Там на время! Он гуляет на просторах разума, до тех пор, пока заново не переродится в "Ноксе" и не уляжется в свое старое тело. Это счастье для него! А для нас счастье быть вместе Катрин! Не банально ли? Грубый Скольд, я люблю тебя! Мы имеем кое-что здесь, он имеет это там. Сейчас это вся разница между нами... Ах, да! Мы должны найти для него пропуск в "Асфальтированный рай" - ему пора вырываться в общество. Бедняжка слишком давно блуждает в границах нашего района, ему пора познакомиться со всем "Ноксом" Мне нравится тот пижон за соседним столиком, что сосет мартини и глазеет на твою задницу! И совсем не боится меня! Это даже интересно... Выходи на улицу и подморгни ему, пусть идет за тобой! Заодно и разживемся новыми кредитами. А о нашем ублюдке мы подумаем в норе!
Катрин встает и поправляет юбку на виду у тощего, как вешалка урода! Подмигивает ему, и идет по направлению к выходу. Скольд пьет свой коктейль и делает вид, что ему все равно. Крутит в руках трубочку, и стучит пальцем в такт музыке. В клубе слишком людно, чтобы заподозрить что-то неладное. Музыка бьет по мозгам, табачный туман расстилается по танцполу, стробоскопы ослепляют и выбивают ритм из зрительных нервов, а Скольд вливаясь в мелодию, грациозно проходит между танцующих, и нащупывает в кармане плаща электрошок. Катрин с пижоном уже на улице, и наверное та, промывает мозги сексуально озабоченному извращенцу, и предлагает ему попробовать оргазм, приумноженный "Ноксом" или все виды нелегального секса. Он открывает дверь и выходит на свежий воздух. Здесь людей почти нет, все находятся в клубе. Но нет и Катрин с пижоном! Скольд нервно ищет ее взглядом, и достает электрошок. Что-то не так. Здание громыхает музыкой, холодная ночь плавно перетекает в легкие. Это должно успокаивать. Но Скольд что-то чувствует. Он заходит за угол, и его дыхание останавливается вместе со стуком сердца.
- Грязная сука, решила меня трахнуть? - пижон выкатывает свои рыбьи глаза, облизывается, но не опускает пистолет, все еще держа на мушке Катрин. - Это ищешь! - он трясет кредитами в кармане. - Ну, раздевайся! - Катрин не шевелится, и лишь полы плаща развеваются на ночной улице как крылья ворона. Она видит боковым зрением Скольда, что притаился за углом, которого скрывает темнота и музыка, что идет из здания. - Именем "Нокса" приказываю тебе вавилонская шлюха снять с себя одежды! - второй рукой пижон лезет в карман и достает жетон.
- Коп! - еле слышно, одними губами говорит Катрин. Они превратят ее в падаль. Скольд все видит, но с каждой секундой в его теле разливается ярость - никто не смеет его Катрин называть шлюхой. Легавый может успеть выстрелить, но у него нет выбора. Есть только шокер и секунда времени, пока "Нокс" не пронюхал, что к чему!
- Незаконное занятие проституцией, вы знаете, чем это грозит!
- Это недоразумение, - говорит Катрин, - вы мне понравились.
Коп растягивает губы в подобие улыбки и смеется, но его смех, почему-то напоминает кряхтение. Скольд готов наброситься на легавого, но тот, опуская пистолет говорит.
- Детка, я не могу нравиться, я коп! Из этого следует, что меня могут ненавидеть!
- Вы и вправду симпатичный мужчина.
- Я почти отпустил тебя, но я не люблю, когда мне врут! - он снова поднимает пистолет и нажимает на курок. Но прежде чем выстрелить, его откидывает на землю, и волна электроимпульса проходит по его телу. Катрин отскакивает назад, от возможной траектории полета пули. Катрин отскакивает назад, от возможной траектории полета пули. Но легавому, уже не до пальбы. Беднягу начинает трясти, его глаза лопаются, а ноздри издают судорожное шипение. Вены на руках вздуваются, и прорываются кровью, заливая пиджак из синей материи. Голова больше не дергается, и из носа течет струйка крови. Над ним стоит Скольд и отключает электрошок.
- Я завалил легавого, скоро здесь будет жарко. Пора сматываться!
- Ты спас мне жизнь, - Катрин обнимает его и целует его в губы. Скольд принимает поцелуй, и когда заканчивает то говорит:
- Никто не смеет называть тебя шлюхой, будь это хоть сам создатель "Нокса"!
- Коп, кто бы мог подумать! Но на нем не было формы...
- Это не важно, легавый отдыхал, на нем не было формы, и он прошел не по жетону, а по пропуску. Я срежу штрих-код, а ты проверь карманы. Ему наливали коктейли не за красивые глаза.
