– Ну, это ты зря, потому что я пятёрочник… Ладно, так и быть, – отступил гость, с явным сожалением, хотя прекрасно знал, что треть клада тоже огромное состояние. – Раз добычу делим поровну и средства поровну. Их у нас конечно не много, сложим их вместе и будем тратить сообща.
Поселенцы вывернули карманы, и оказалось у бедняков семь рублей на двоих. Баланс компании составил, 507 рублей!
– Прихлебатели выходит… нищие, – закивал гость ехидно. – Что ж, тем более что будете у меня на иждивении, зарубите на носу: руководитель этого предприятия – я! Я автор проекта и начальник службы безопасности.
– А не слишком ли много титулов ты отхватил за раз, – засомневался Отважный. – Зачем нам начальник службы безопасности, например? Чем он будет заниматься?
– Вы слишком бестолковы, чтобы зарабатывать своим трудом, потому заботу об успехе дела я беру на себя, – смилостивился он.
– Почему же это мы бестолковые? – отставил свою работу Лохматый.
Но Бен, и не думает отступать.
– Да потому что оба вы друг друга стоите: оба непутёвые, глупые бездельники.
– Ну вот, теперь он и меня задел, – взъярился Отважный. – Зададим, козлу жару, чтоб на нашей территории бодаться неповадно было?
И впрямь, лакец, перейдя порог дозволенного, читал им нотации в выражениях способных унизить кого угодно.
– «Зададим жару!» – передразнил Бен, ухмыльнувшись. – В силу своей тупости, кроме драки, и предложить то ничего не можешь, бедняжка… закрой рот! Зевнув, ты постоянно забываешь это сделать.
Якуб закрыл рот. Рядом с Негодой он и впрямь выглядел недоумком. Этот пёс работал по программе, которая поселенцам не знакома. И вообще мотивы его поступков находились за гранью их понимания. Они всё ещё не постигают, почему свой выбор он остановил именно на них, и в то же время ведёт себя дерзко, явно затевая ссору.
Бен в свою очередь, не давая им опомниться, заговорил спокойно и властно.
– Я, – говорит. – Лакец… а быть лакцем непросто… и вообще это особое звание… Ну вроде сержанта среди рядовых – привилегированный класс… И пока вы тут ушами хлопали, я давно уже уяснил – чем жизнь взрослее, тем она сложнее. Мы на пороге взрослой жизни и должны подготовиться к её неприятностям. А наипервая неприятность взрослой жизни – повиноваться чужой воле… А я не хочу, кому бы то ни было подчиняться. Сам хочу быть Шефом, Босом и Начальником. И чтобы им стать нужно драться, необходимо рисковать, потому в интересах дела расскажу о том, о чём открыто, не принято говорить… Я покажу вам, как открывать замки зажигания без ключа. Я научу, как выслеживать адреса кладов и перехватывать их сигналы. Вы у меня информатику будете изучать и логику. Вы у меня псы изведаете неизведанное… Но сперва – наперво, я научу вас всем мошенническим хитростям и жульническим уловкам. Покажу, как врать, не краснея, как мастерски заметать следы. После чего легко сможете проворачивать тёмные делишки без каких-либо последствий для себя. Словом, я открою перед вами тайны преступного мира!
А сам при этом держал в уме намерение, крепко встать на ноги за счет нещадной их эксплуатации. В силу чего хочет сделать ещё что-нибудь этакое, чтоб они поглубже заглотнули наживку.
– Многие мечтают отхватить кусок побольше, но не знают, как это сделать. Знаю, что у вас на уме… Иметь свои «тачки», мечта всей вашей жизни, но вскоре у вас будет столько всего, о чём даже не мечтали. К концу сезона удачи каждый из нас будет богат, как принц Бахрейна, – пообещал он; и, сжав кулак напоследок, прямо пригвоздил их на месте. – Клянусь – говорит, – чесперцем!
Поселенцы переглянулись. Хотя они прекрасно и осведомлены о его вздорном характере, однако, наконец, ему можно было поверить на все сто. Зарок с упоминанием чеснока с перцем, был самой крепкой клятвой тарикольских мальчишек. Значит, всё, что он говорил за последние полчаса, – святая правда!
– Думаю ему можно верить, – кивнул Отважный, тронув за рукав Лохматого.
Наконец – то завязалась между ними непринужденная беседа-разговор.
– Помните – ли с чего началась наша вражда?
– Тебе приглянулся «вигвам», который мы сняли на лето.
– А из-за чего он мне приглянулся, вам, конечно же, невдомёк.
– Откуда нам знать, что у тебя на уме… мы же не волшебники.
– Вообще-то, вы своей безграмотностью ставите под сомнение репутацию моей компании, – сокрушается гость. – Но, что поделаешь, сегодня я добрый… Так и быть раскрываю свою жуткую тайну… Держитесь, чтобы не упасть… тут поблизости, – говорит, находится условный знак, сделанный рукой «Джигита Ночи», который, как вы утверждали, был похуже какого-то Кудеяра.
На какое – то время воцарилась полная тишина.
– Врешь! – задохнулся Якуб, схватившись за первое попавшее деревцо.
– А вот и нет, – зашипел лакец. – Я вам это говорю, разве этого мало?
– И где же он? – замер мальчик, сочтя сообщение за розыгрыш. – Ориентировка, есть какой.
У поселенцев не было и доли его остроумия, живости и сообразительности и Бен недвусмысленно давал об этом знать. Он усмехнулся, приняв привычный для него наглый вид и с бесцеремонной дерзостью, которая была его силой, его оружием, бросил им:
– А под твоим патлатым дружком!
Покусившись на легенду, он проявил известную дерзость, сумел из массы противоречивой разноголосицы выбрать то главное, что позволило пролить свет истины на загадочную судьбу пропавшего купца. В чём убедился и Гамид, как только поднялся с валуна.
– Ах ты, чёрт! – воскликнул он, увидев, как легенда на глазах обретала подлинность.
На изрезанном временем камне записи, выдумать которых просто невозможно… На граните действительно красовались таинственные знаки со стрелкой, направленной в урочище Шурибарг. А чуть ниже ещё какие-то петроглифы, которые словно уходят вовнутрь камня. Знаки, по всему, сделаны были давным-давно, и, если как следует не всмотреться, терялись из виду. Не мудрено, что они до сих пор не заметили их среди морщин разноцветного лишайника.
– Но, а с чего ты взял, что это знаки Харбила? – наконец-то заинтересовался и Лохматый.
Тихое упорство лакца добилось-таки своего. Вид у его такое, словно ничего не произошло, но чувствовалось удовлетворение – наконец-то он зацепил и второго, но подсекать при этом не торопится. Начал водить.
– Знаете, чем я отличаюсь? Я могу зарабатывать на жизнь, а вы нет. Вы не можете превратить знания в деньги. Нельзя сказать «абракадабра» и решить свои проблемы, для этого необходимо информация и сила воли. Жизнь это не мечты и желания, а ПОСТУПКИ. Нужно всё планировать и шаг за шагом добиваться своего. Неотступно следовать за своей мечтой… Лишь предприняв действия для их достижения, мечты становятся целью!
Уверенный в правильности выбранной тактики, он добавил довесок, способный своей неотразимостью, смести с пути всякое ребяческое недоверие – протянул им якобы купленную за последние деньги истертую, выцветшую от времени старую как мир карту.
Нужно было быть непомерно изощренным фальсификатом, чтобы так изумить поселенцев. Но, шаг за шагом Бен своего добивался… И ход этот был ему необходим для придания легенде видимости действительно происшедшего события.
Обычным цейлонским чаем, застарелая бумага выглядела, как папирус их архива Тутанхамона и Шурибарг на ней походил на лист крапивы, от которой некая прожорливая гусеница отгрызла изрядные куски. Бумага пожелтела, чернила выцвели, и была испещрена еле заметными петроглифами, горами, реками и орлами. Бен легко провёл пальцами, ибо его оптимизм нуждался в обосновании. Несколько линий прояснили ситуацию: справа отвесные скалы, слева река, а по центру Табинский лес… Точно это они!
Хуторские лопухи подозрительно долго разглядывали схему со всех сторон и, хотя «документ» была изготовлена всего месяц назад, подлога не обнаружили. Карта была старинная, и по всем признакам подлинная и подлинность её не вызывал никаких сомнений. Сработал Бен, что называется, на совесть. Впрочем, как всегда. Маленькое колебание в подлинности документа возникло лишь у Отважного. Правда, всего труднее бывает обмануть самых маленьких недоумков. Все они, как правило, страшно подозрительны и боятся попасть впросак.
Сперва покоробив, он послушал кагъар[7] на шум, затем, прищурив глаза, посмотрел на просвет, а, напоследок смочив слюной палец, попробовал размазать чернила. И, в конце: – Но почему я не вижу тут главного? – впился в бумагу. – Къайда[8] крестик? Ну, где клад закопан?
– Ну, ты меня огорчил, – с укоризной качает Бен головой. – Ведешь себя как второгодник… Да если бы тут был крестик, зачем были мне вы? Я бы его и сам выкопал… Часть карты, где был крестик, мыши съели… Видишь следы.
– Тагдысь… какой от нее толк? – выпрямился Отважный. – Не темни. Мы же с тобой подельники и ты у нас Командор. – Приставил он руку к «козырьку».
