«тестированием». Переодевания в облегающие костюмы с датчиками, сканирования, неврологическая проверка скорости реакций — многое из того, что мы и раньше делали на медосмотрах. Если, конечно, не брать в расчет странные костюмы. Каждого обследовал… разумеется все тот же керр Дорман, точнее его клоны.
А вот вмешательства в чип вызывали серьезные опасения. Ведь индивидуальный чип граждана — это всё. Вся информация, накопленная за жизнь. Достижения, документы, медкарта, доступ к счетам и облачным данным. Дорман объяснял, что в чипы интегрировали «Аркадию» — какой-то кристалл, без которого переносу сознания не быть. Как раз во время вживления я подловил момент, чтобы спросить Дормана:
— Почему с нами такая срочность?
— Время там течет быстрее. Проект и так слишком долго был на утверждении. Как и опасались в Совете, за это время Рой уже прочно обосновался на планете, которая вас ждет. Так что поторопитесь и не задерживайте очередь.
Да, про Рой слышали, наверное, все, кто хоть немного интересовался Т-Нуль-Пространством. Неизвестные, чуждые человеческому пониманию существа населяли большинство обитаемых планет.
Про Рой хотелось бы, конечно, узнать больше, но ни один из Дорманов не соглашался обсуждать подробности. Тестирование продолжалось, нагрузки росли. Нас поили какими-то субстратами, что-то кололи. Надевали VR-шлема: в них проверяли физподготовку, координацию и даже запускали нас в бассейн. По прошествии нескольких часов меня изрядно «штормило» — нагрузки нарастали, и восприятие мира через специфичные шлема, а не привычную допреальность, изрядно сбивали с толку. Оказалось, мне еще повезло: кто-то терял сознание или выбывал с сильными позывами тошноты.
По-моему, ради механоидов можно и потерпеть! Я вообще мало думал о происходящем — и много о том, что нас ждет. Лучше, конечно, в мечты не зарываться, а то получишь сплошное разочарование. И все равно я прокручивал в голове воспоминания, как здорово было управлять механоидами в «Полигоне» и «Звездном искусстве». После этих игр я и правда подумывал пойти в управленца механоидами, но год службы в Корпусе эти идеи приглушил. А теперь такой сюрприз…
На моих глазах из проекта выбыли шесть человек — в общих масштабах не так и много, и все же было видно, что управлять механоидами смогут далеко не все. И это вносило такой диссонанс. Ведь одни кадеты считали проект сомнительным и опасным, другие, наоборот, видели в этом редчайший шанс.
— Пилот 35583-2, — отчеканил местный солдат, лепя мне на плечо несмываемую печать с номером. — Тестирование окончено. Ожидайте в комнате, номер которой соответствует первым трем цифрам вашего номера.
Допреальность вернули. Правда, в ограниченном режиме: гео и связь не работали — сообщение никому не напишешь, координаты не посмотришь. Но мне и некому писать. Всем выдавались одноцветные серые комбинезоны, распечатанные на ассемблере — молекулярном принтере. На комбинезоне спереди и сзади белым цветом был указан индивидуальный номер.
Комнату искать не пришлось — допреальность сама рисовала пунктирную линию, ведущую к цели. По коридору бродили такие же как я новобранцы, изредка проезжали мимо местные роботы-помощники. Внутри комнаты не было ровным счетом ничего, кроме матово-черных стен и узкой скамьи, выпирающей прямо из стены. На ней сидел крупный парень, сложивший голову и руки на колени. Казалось, что он спит.
— Не помешаю? — дежурно сказал я, прикрывая за собой дверь.
— Если и помешаешь, то не сейчас, — выпрямился он и лениво закинул руки за голову. — Ты кто?
— Экелз, — ответил я, присаживаясь на скамью.
— Я не про это. Где службу проходил?
— Первый корпус имени Джулиана Единого. Второй курс.
Только сейчас я заметил, что номер на комбинезоне парня отличался от моего лишь на одну последнюю цифру: вместо двойки была единица.
— Планета Серпентхольм, — не то пренебрежительно, не то сочувственно кивнул он, после чего выждал долгую паузу. — Ну а я из Второго корпуса имени Джереми Завоевателя. Сам понимаешь, совсем другой уровень.
Честно говоря, утверждение было до безумия странным. Значит, он с соседней планетной системы. Те же окраины Империи, тот же уровень кумовства и подготовки. Но тон, с которым кадет произносил название своей военной школы, звучал максимально гордо. Как будто речь шла о столичных регионах, а не окраинах.
— А еще я…
Он не успел договорить, как дверь резко открылась, и в проходе показалась Джина. Комбинезон на ней был тот же, что и у всех, но на ней он отчего-то больше походил на пижаму. Я уставился, конечно же, на номер у нее на груди: тот же, что и у нас, только последняя цифра — тройка.
— Джина! — приятно удивился я, сглатывая слюну. — Все-таки решилась?
— Шевели зад! — раздался у нее за спиной знакомый голос.
Кальбер. И сюда его занесло… Я уже был готов встать, если бы он хоть пальцем коснулся Джины, но быстро передумал, когда увидел его лицо. Тесты сильно вымотали Кальбера. Глаза — влажные и красные. Щеки бледные, на лбу — капли пота.
— И без вас тошно, — выдохнул он, мешком сваливаясь на скамью подальше от нас.
Джина присела рядом, помахав рукой кадету с Резула. В комнату прошли еще двое: очень худой черноволосый парень и девушка, чьи волосы, возможно, были когда-то красивы и шелковисты, но сейчас напоминали желтые морские водоросли. Выглядела она старше всех нас — лет на пять. Несмотря на усталость, взгляд у нее был внимательный, а движения уверенными.
Спустя минуту на скамейках сидели все, кроме той самой «взрослой» девушки. Она в нетерпении расхаживала по комнате.
— Чего мы ждем? — спросил я в надежде, что кто-то знает больше.
— Остальных, — тут же ответила незнакомка. — Мало нас ещё.
— Предлагаю познакомиться, раз все равно без дела сидим, — сказал я, и инициативу поддержали.
Я, Джина и Кальбер представились первыми. Горделивый кадет, которого я встретил в комнате первым, носил имя Пауль. Тощий паренек оказался из его же корпуса — того звали Кель. Последней представилась девушка.
— Миранда. Антилиада. Выпускница академии Семфер.
— Чё?! — поднял голову унывающий Калбер. — Ты что тут забыла?
Думаю, аналогичные мысли крутились у всех. Девушка из столицы Империи! Еще и выпускница!
— Я вообще теряюсь в догадках, по какому принципу нас собирают, — задумчиво сказал я.
— Да кто тебя вообще… —
