Ему я ничего объяснять не стала - дернула так, что в ушах ветер засвистел. Все-таки регулярные пробежки здорово добавляли выносливости. Но бегала я не из-за желания вести здоровый образ жизни, и даже не для того, чтобы похудеть. Я бегала для одиночества. Моя работа не позволяла мне жить, а иногда даже думать для себя. А пробежка рано утром, наедине с собой добавляла бонусы в копилку выдержки, спокойствия и смирения.
Маргарита Васильевна сидела на скамейке, смотря вдаль и положив руки на колени. Михаил расхаживал рядом, крутя в руках мобильный.
- Наконец-то. Где вы были так долго? - боксер остановился передо мной, преградив дорогу. Часто дыша, я глянула на него снизу вверх.
- Пыталась вас догнать. Пропустите меня.
Он нахмурился и отступил в сторону. Я села рядом с Маргаритой Васильевной и стала доставать приспособления для инъекции.
- Мерцает перед глазами?
- Да, - она опустила веки. - Почти ничего не вижу.
- Вам не следовало пропускать сегодняшнюю процедуру.
- Вам следовало убедить меня в неправильности принятого решения.
- Дайте вашу руку, - я стряхнула жгут, распрямляя его. - Локоть сюда, на мое колено. Работайте кулаком.
Я набрала лекарство из ампулы. Все приготовления занимали у меня теперь считанные минуты, а вот раньше... Одна старушка во времена моей практики заявила, что умрет скорее, чем я сделаю ей укол. Я никак не могла найти у нее вену. Было очень стыдно.
- Все, - я убрала отходы в специально приготовленный для них пакет и сняла жгут. - Зажмите салфетку и посидите пятнадцать минут. Мне нужно отойти на некоторое время.
Маргарита Васильевна прикрыла глаза.
- Благодарю. Идите.
- А вы куда? - боксер снова встал у меня на дороге.
- Я машину бросила в неположенном месте - между маршруткой и автобусом.
- В смысле? На остановке?
- Почти. Меня зажали, когда я говорила с вами по телефону.
Михаил посмотрел на меня, как на идиотку, и, отступив в сторону, тихо заметил:
- Выходит, ездить с вами опасно.
Я ничего не ответила, просто прошла мимо. От этой беготни у меня у самой начинала болеть голова.
Так как в аварии участвовал общественный транспорт, ДПС приехали почти сразу - через полчаса. Ещё через два я была свободна. Все это время я регулярно звонила Маргарите Васильевне. Она почувствовала себя гораздо лучше, погуляла с внуком по парку, и теперь они обедали в ресторане тут же, неподалеку. Меня не пригласили, да и денег у меня на это мишленовское заведение не имелось, особенно учитывая помятость боков моей машины. Но обидно было не это, а то, что попала по глупости и невнимательности, в свою вторую аварию за семь лет вождения. В первой я вообще фактически не участвовала - мою тогда ещё девятку на парковке притер молодой парень на ниве. Кажется, я потом даже ходила с ним на свидание. И даже переспала...
Телефон зазвонил, когда я, дойдя до ресторана, завернула к ларьку с шаурмой. Машину пришлось отогнать к парку - только там и смогла найти свободное место.
- Вы уладили все свои дела? - спросил Михаил.
- Да.
- Почему тогда вы не поднимаетесь к нам?
- Не хочу вам мешать, - я обернулась и посмотрела на непрозрачные окна ресторана.
- Разве это не ваша обязанность - всюду находится при пациенте?
- Я рядом и приду в любую минуту.
- Я вижу. С шаурмой. Поднимитесь к нам сейчас, будьте так любезны.
Я вздохнула и, в последний раз с тоской глянув на ларек, у которого уже образовалась очередь, направилась в ресторан. Ничего хорошего меня там явно не ждало.
Заведение оказалось пафосным донельзя. Никакого намека на уют - золотые стены с белой драпировкой, огромные люстры, бра в виде лоз винограда, официанты, одетые в разы богаче меня - все это давило на мозг, самооценку и душевное равновесие.
Михаил и Маргарита Васильевна сидели у окна, в стульях с подлокотниками и полукруглыми широкими спинками. Я не успела сделать в их направлении и шага, как меня остановил администратор ресторана.
- Добрый день. Прошу прощение, но у нас действует дресс-код.
Я вскинула брови. Чем моя футболка и брюки отличались от футболки и джинсов (рваных, к слову сказать) боксера?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Макс, это ко мне! - рявкнул Михаил через весь зал. - Вера, идите сюда!
- А, - только и пискнул администратор и отступил в сторону. Я пожала плечами в ответ на его растерянный взгляд.
- Как ваше самочувствие, Маргарита Васильевна? - спросила я, проходя к столу.
Михаил так резко вскочил мне навстречу, что я шарахнулась в сторону, но боксер только лишь решил выдвинуть мне стул.
- Присаживайтесь, Вера.
Я села, а Михаил уже успел вскинуть руку и позвать официанта.
- Черную даме принесите, пожалуйста.
Не поняв, о чем он, я брякнула первое, что пришло в голову.
- Я не пью.
Официант и Михаил недоуменно посмотрели на меня.
- Черную икру, - пояснил боксер.
- Не надо мне черной икры! У меня денег нет!
И тут Михаил сделал совсем уж непонятную для меня вещь - приветливо улыбнулся и положил свою ладонь на мою, лежащую поверх белоснежной скатерти. Я вытаращила глаза, глядя на его жилистую руку, сбитые костяшки и длинные пальцы, но сразу эту лапищу скинуть не решилась. Так и замерла, точнее остолбенела.
- Вера, я вас угощаю.
- Я худею.
- То есть шаурму вам можно, а икру нельзя? - он глянул на официанта. - Оставьте нам меню и идите за бутербродами.
Я вцепилась в протянутую мне книжку в кожаном переплете, довольно грубо выдернув свою руку из-под ладони Михаила. Ступор прошел - пришла пора все вернуть на круги своя.
- Маргарита Васильевна, - обратилась я, наконец, к своей клиентке и только тут увидела наполовину пустой бокал у ее руки. - Вам нельзя алкоголь.
Маргарита Васильевна величественным движением повернула голову в мою сторону. Весь наш странный разговор с Михаилом она глядела в окно.
- Это не алкоголь.
- Сок? - уточнила я.
- Вино, - сухо ответила моя подопечная и пригубила красного.
- Вино - тоже алкоголь.
- Не в моем возрасте.
Я нахмурилась.
- Два часа назад я сделала вам укол вещества, которое нельзя употреблять с алкоголем. У вас будет кружиться голова.
- От вина? Прекрасно, - она вздохнула и неприязненно посмотрела на меня. - Послушайте, дорогая, не нужно пытаться наставить меня на путь истинный. Будьте рядом, чтобы помочь, но мешать мне жить не стоит.
И она снова отвернулась к окну.
- Хорошо, - ответила я и открыла меню.
С пациентами лучше не спорить, а делать так, как предписано доктором и подобным образом, чтобы они считали, что это правильно и удобно. С Маргаритой Васильевной эта тактика тоже должна была сработать, просто я ещё плохо знала свою подопечную и часто натыкалась на острые углы.
А вот меню мне открывать вообще не стоило. Из всего написанного там я понимала только цены. Поэтому закрыв книжку, я поспешила отложить её подальше.
- Вы выбрали? - спросил Михаил, поворачиваясь, чтобы позвать официанта, который уже нес нам вазочки с черной икрой, кругляшками масла и кусочками багета. Как бы потом все это не вычли из моей зарплаты.
- Нет, я не голодна.
Михаил поднял одну бровь.
- Не голодны потому что я хочу вас угостить?
- Миша, - предостерегающе произнесла Маргарита Васильевна.
Внук мельком глянул на нее.
- Ладно. Закажу сам.
Перед нами поставили поднос с икрой. И я заскучала по шаурме.
- Флорентийский стейк и салат из авокадо и кедровых орешков, не помню название, - Михаил снова уставился на меня. - Что вы будете пить?
- Апельсиновый сок.
Боксер кивнул официанту, и парень испарился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Что с вашей машиной? - Михаил взял вилку. На его тарелке была какая-то ярко-розовая рыба, точнее кусок рыбы в окружении струи из коричневого соуса.
- Крыло подбили. Ничего страшного.
- Не в первый раз?
- Во второй. За семь лет стажа.
