— Что?
— Не подходи ко мне больше.
Когда первое препятствие к крыльцу было пройдено, тут же появились ещё два: этот назойливый мальчишка и вторая дверь (да-да, в доме было две двери, и мне жутко повезло, что по носу мне прилетело только от одной из них). Саша вновь схватил меня за руку, только на этот раз сильней.
— Всё же я хочу оказаться для Вас полезным.
Мы встретились взглядами.
— Отпусти, мне больно.
Хватку он ослабил, но за руку по-прежнему держал.
— А давай на «ты»? — сам Саша дрожал не меньше, чем его голос.
— А давай не будем?
Я резко подалась вперёд, и моя рука выскользнула из его. Обе двери громко хлопнули. Я вышла на крыльцо, а Саша зашёл в гостиную.
Глава 5
Понятия не имею, что там у них происходило в доме, но крик стоял такой, что я невольно закрыла глаза, поморщившись от этого шума. Побыть в одиночестве мне, правда, так и не удалось. Не успела я сесть на пуфик и прикурить сигарету, как хлопнула дверь, и на крыльцо вышел Миша.
— Что-то не так? — спросила я, выпустив клуб дыма. Миша стоял напротив меня и размахивал руками.
Что ж, парень, улететь у тебя не получится даже при всём твоём желании.
— Дым!
— Что дым?
— Он такой же вредный, как и само курение!
Что? Мальчик, ты сам-то понял, что сейчас сказал?
— Вы когда-нибудь слышали о пассивном курении?
Я хмыкнула:
— Слышала. Но предпочитаю всё активное. С пассивными не интересно, сечёшь? — он вытаращил на меня глаза. — Забудь. Мой юмор пока для тебя слишком сложный. Зачем ты пришёл? Спросить что-то хочешь?
— Думал, познакомиться с Вами поближе. Наедине, если Вы понимаете, — Миша подмигнул мне.
Моё лицо в тот момент выражало всю боль человека, которому за последние десять минут половина вагона метро прошлась по новым, белым кроссовкам.
— Марина, это же шутка! Мой юмор очень необычный! Но девочкам нравится, — он опять подмигнул.
— Каким девочкам? — решила уточнить я, не меняя выражения лица. — Твоим маме и бабушке?
Он засмеялся:
— И старшей сестре!
О, Боже. Это чудо появилось на свете не в одном, а в двух экземплярах. Остаётся только надеяться, что его сестра за ним не таскается.
— Прекрасно.
Впервые в жизни мне захотелось выкурить сигарету, как можно быстрее. Этот Миша что-то совсем не по-детски напрягал. А вот ему, похоже, наоборот, понравилось вести со мной беседу, несмотря на мои односложные ответы и недовольное лицо.
— Олеся сказала, что Вы пишете книги?
— Сестра преувеличивает.
Юноша растерялся:
— То есть Вы не пишете книги?
— Пишу, но не издаюсь.
— А почему?
Я пристально посмотрела в глаза Миши и выпустила дым ему прямо в лицо, из-за чего он вновь затряс ручонками. Терпеть не могу людей, которые лезут в твою душу без особого на то повода и приглашения.
— Не издают?
В точку, мой милый. Ты сейчас именно это хочешь от меня услышать?
— Вы не подумайте ничего такого, просто у меня профессиональный интерес.
Подумать только, сколько в этой деревне профессионалов! Один заслуженный пикап-мастер России, второй «мистер испуг года», третий криворукий кофевар, а прямо сейчас я разговариваю со специалистом по современной литературе! Правда же, цирк какой-то. Видимо, мне действительно следовало послушать Полину и, как минимум, остаться в Москве.
— Какой интерес? — процедила я сквозь зубы, злясь на сигарету, что так не хотела заканчиваться. Потушить её не могла; глупая и вредная привычка — курить до самого фильтра.
— Олеся Вам не говорила, что я тоже пишу?
— Нет.
Миша поджал губы. Расстроился, наверное, что я пока ещё не слышала о непризнанном гении.
— И что ты пишешь?
— Много чего! — оживился он. — Я сочиняю стихи, песни и сценарии!
Я хмыкнула:
— Универсал.
— А в каком жанре работаете Вы?
— Сопливые, бабские романы, знаешь такой? — он покачал головой, — О, Господи. Современная проза. Какое это вообще имеет значение, что и как я пишу?
— Я думал, Вы согласитесь стать моим соавтором.
— Э, нет, — я поднялась на ноги, кинув бычок в пепельницу, — в соавторстве я не работаю. У меня не тот уровень, чтобы давать советы, дружочек. Ты же за ними пришёл, верно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что с Вами? — спросил Миша, когда я встала у двери, не решившись её открыть.
— Может, ты первый?
Он усмехнулся:
— Боитесь, что на этот раз Саша Вам точно сломает нос?
Я ехидно улыбнулась, и юноша первый прошёл в дом. Опасности поблизости вроде бы не было, и я последовала за ним.
Компания сестры уже дружно расположилась за столом, за которым не было только этого Саши.
— Марина, прости! — тут же воскликнула Олеся, встретившись со мной взглядом. — Я забыла налить тебе кофе!
— Не страшно, сама сделаю.
— Вы любите кофе? — из-за угла кухни показалась голова этого садиста.
Я приподняла бровь:
— Что-то невольно вспомнила Маяковского с его розами.
Саша покачал головой, а вот Миша мою фразу понял, как никто другой, и по гостиной пронёсся звук раненой гиены. Как выяснилось позже, у юноши такой специфический смех, не более того. И грустно, и смешно.
— Вы не ответили.
Я серьёзно посмотрела на Сашу.
— Мне уже сказали, что ты здесь специалист по кофе. И раз ты так хочешь загладить свою вину за два удара, то можешь сделать мне кофе, и будем считать, что мы рассчитались.
Он хмыкнул:
— Я не собираюсь перед Вами больше оправдываться. И если Вы хотите, чтобы я сделал Вам кофе, то Вам достаточно только вежливо меня об этом попросить.
Я выпрямилась:
— Вежливо тебя об этом попросить?
— Да.
— Удивительно, но я ещё в состоянии сделать себе кофе сама. Особенно, когда особого мастерства это совсем не требует, правда? Просто берёшь кофе, берёшь сахар и завариваешь себе напиток.
Саша скрестил руки на груди и прислонился плечом к косяку.
— Согласен. Но самое главное тут не переборщить с сахаром.
— Чтобы не было слишком сладко.
— Чтобы что-то слишком не слиплось.
— Э, — протянул Артём, встав из-за стола после небольшой паузы, — может, я всё-таки сделаю тебе чай? Я завариваю очень вкусный чай. Олеся может это подтвердить! — но Олеся лишь молча наблюдала, как мы с Сашей медленно друг друга убиваем взглядом.
Но терпения в нём терпения оказалось больше.
— Дай пройти, — прошипела я и направилась прямо на кухню.
В какой-то момент я задела его плечом и он, прислонившись спиной к стене, поднял руку. Вряд ли Саша хотел меня ударить, скорее, припугнуть или покрасоваться перед друзьями. Но Артём быстро среагировал. Наверное, и секунды не прошло, как юноша с татуировкой на руке втиснулся между нами, схватив приятеля за поднятую руку.
— Брат, бить женщин последнее дело.
Саша резко дёрнул рукой.
— Не собирался я её бить. Эта курица меня задела, и я просто хотел за что-то ухватиться.
— За воздух, например? — спросила я.
Похоже, эта фраза окончательно выбесила Сашу, и он подался вперёд, но Артём вновь его перехватил.
— Тебе надо остыть, дружище. Подыши минут десять воздухом, присоединишься к нам уже со свежей головой, м?
— С какой стати ты её защищаешь? Боишься, что у неё корона на голове покосится?
— У меня хотя бы корона упадёт, а не штаны свалятся, — я показала пальцем на его трусы, которые виднелись из-под шорт.
Не сводя с меня глаз, Саша оттолкнул друга и направился к двери. Однако перед тем как выйти из дома, он обернулся и сказал мне:
— А ведь достаточно было просто вежливо попросить!
— Моя корона не позволяет мне что-то просить у тех, с кого сваливаются штаны.
Он с такой силой хлопнул дверью, что фигурки в стеклянном шкафу затряслись и были готовы против собственной воли прыгнуть на пол. Все смотрели на меня так, словно я только что выгнала их друга не из дома, а из страны.
Артём хмыкнул:
