что леденит мои пальцы и лишает меня дыхания.
— Пожалуйста!
С его губ срывается благодарный звук, но он не тянет меня назад.
— Это было не так уж и трудно, правда?
Мои ноздри раздуваются, но мне удается сказать:
— Ты можешь прекратить это?.
— Нет, ты не выполнила свою вторую часть сделки.
Я уставилась на него, вероятно, выглядя ошарашенной.
— Вторую часть?
Он кладет руку мне на макушку, и тут я замечаю, что он высокий. Такой высокий, что это пугает.
Сначала он просто поглаживает несколько прядей моих волос за ушами. Этот жест настолько интимный, что у меня пересыхает во рту.
Мое сердце бьется так громко, что кажется, оно вырвется из грудной клетки.
Никто и никогда не прикасался ко мне с таким уровнем неоспоримой уверенности. Нет, не уверенности. Это сила.
Подавляющая.
Его пальцы, которые только что гладили мои волосы, впиваются в мой череп и давят так сильно, что у меня подкашиваются ноги. Просто так.
Никакого сопротивления.
Ничего.
Я падаю.
Падаю...
Падаю...
Я думаю, что он все-таки подтолкнул меня к смерти, но мои колени ударяются о твердую землю, и сердце тоже.
Когда я смотрю вверх, я снова нахожу этот блеск. Раньше я думала, что это вспышка света, некое подобие белого в черном.
Я думала неправильно.
Это черное на черном.
Оттенок абсолютной тьмы.
В его радужных глазах светится чистый садизм, когда он держит мою голову в заложниках, и самое страшное, что если он отпустит ее, то я непременно упаду назад.
Пугающая ухмылка приподнимает его губы.
— Стоять на коленях очень рекомендуется. Итак, начнем?
Глава 2
Глиндон
Это не может быть реальностью.
Это не так.
Не должно быть.
И все же, когда мои глаза сталкиваются с приглушенными и абсолютно безжизненными глазами незнакомца, я не уверена, реально ли это или я попала в кошмар.
Скорее всего, последнее.
Дело даже не в его дикой хватке за мои волосы, которые, я уверена, если я попытаюсь бороться, он может вырвать из моего черепа или, что еще хуже, использовать, чтобы сбросить меня с обрыва, как он угрожал с тех пор, как мы с ним познакомились.
Оглядываясь назад, я должна была быть готова к подобному, учитывая мою семью.
Я всегда считала, что у меня необычная семья и друзья. Черт возьми, дедушка — безжалостный социопат. Как и мой дядя. Мой брат еще хуже.
Но, возможно, поскольку я знаю их всю свою жизнь, я нормализовала их поведение. Я приняла его как данность. Потому что они — полноценные члены общества, а я никогда не была их мишенью.
Я была ослеплена и думала, что смогу справиться с такими людьми, как они, если встречу их в реальной жизни.
Но, опять же, ничто не могло подготовить меня к тому, чтобы оказаться в таком положении с человеком, которого я только что встретила.
Шум разбивающихся волн сопровождает мои хаотичные мысли. Холодный воздух просачивается сквозь мою куртку под верхнюю одежду, охлаждая пот, прилипший к моей коже. Я горю с тех пор, как в мои вены ворвался поток жизни, поэтому это ощущение приятно.
Несмотря на инстинкт, кричащий мне, что нужно бежать, я прекрасно понимаю, что любое резкое движение, скорее всего, убьет меня.
Поэтому я сглатываю слюну, собравшуюся во рту, и отвечаю на его последнее заявление:
— Что начать?
— Плату за то, что я тебя спас.
— Ты не спас. — Я вскидываю дрожащую руку. — Я все еще на грани.
— И ты останешься там, пока не дашь мне то, что обещала.
— Я ничего тебе не обещала.
Его голова отклоняется в сторону, и камера тоже, следуя за осью его тела с призрачным, методичным движением.
— О, но ты обещала. И я сделаю, все, что ты хочешь, помнишь?
— Это были слова, которые я произнесла в горячке. Они не считаются.
— Для меня считаются. Так что либо дай мне то, что я хочу, либо... — он прерывается, поворачивая шею в сторону того, что позади меня. Ему не нужно это озвучивать. Я могу сказать, куда он целится.
Это фактор запугивания.
Нависшая угроза.
И он прекрасно знает, что это работает.
— Могу я встать?
— Нет. То, что я хочу, происходит в этой позе.
— И чего же ты хочешь?
— Твои губы вокруг моего члена.
Мой рот открывается, и я надеюсь, что это кошмар. Я надеюсь, что это какая-то извращенная шутка, которая зашла слишком далеко, и я должна посмеяться над этим сейчас, а потом пойти домой и написать об этом девочкам.
Но у меня такое чувство, что если я хоть дыхну неправильно, ситуация обострится до самого худшего.
— Если тебе не нравится этот вариант, у меня есть альтернативные варианты. — Его рука скользит от макушки моей головы к впадине щеки, а затем вниз к моим губам.
За всю свою жизнь я никогда не была так заморожена, как сейчас. И это связано с его холодным прикосновением. Оно бездушное, лишенное всякой заботы и абсолютно пугающее.
Наверное, именно так чувствует себя Мрачный Жнец, вырывающий твою душу.
Его пальцы скользят вниз к моему горлу, и он сжимает его по бокам достаточно сильно, чтобы я потеряла голову и определила, кто контролирует ситуацию.
— Ты можешь встать на четвереньки, чтобы я мог вставить свой член в одну из твоих оставшихся дырочек. Возможно, в обе и без особого порядка.
Мне бы хотелось, чтобы это было притворством, но в его тоне нет ни капли лукавства. Этот сумасшедший ублюдок действительно без колебаний выполнит свои обещания.
Только сейчас я понимаю, в какой глубокой беде я нахожусь.
Этот псих сожрет меня заживо.
Если я медленно умирала в течение нескольких недель, то это точно меня прикончит.
Уничтожит меня.
Разорвет меня на куски.
Он должен почувствовать мою беду, учитывая дрожь всего моего тела. Я как шальная птица посреди ветреной ночи, которую толкают во все стороны.
— Какой вариант ты выберешь? — спрашивает незнакомец своим непринужденным голосом, который мог бы принадлежать герцогам и аристократам.
В его движениях и манере речи есть нервирующая легкость. Как будто он робот, работающий от какой-то испорченной батарейки.
Но в то же время он словно на войне. Он обостряет события так быстро, что характер его действий становится непредсказуемым.
И я не останусь здесь, чтобы узнать, до чего он дойдет.
Используя элемент неожиданности,
