– А твоя мама знает, что ты знаешь? – всхлипнула Вика.
– Что знает? – не понял Петя. Вообще-то его Петинамама знала, что он любит жить в шкафу на необитаемом острове. Может, Вика о том, знает ли мама, что ее нету и что она – антиволшебница? Про антиволшебницу нельзя говорить!
– Ну, что ты – ее неродной сын, – пояснила Вика. – Что из детдома?
Что?! Что он – мамин неродной сын?.. Петя не нашелся, что ответить.
– Понятно… – вздохнула Вика. – А вообще-то я давно догадалась, что ты – приемыш. Во-первых, ты на родителей не похож. Во-вторых, родных детей, например, можно в угол ставить. Они же свои. А неродных – нельзя обижать. Сирот вообще обижать грех. В общем, ты неродной…
Так в одиннадцать тридцать шесть Петя узнал, что он – неродной ребенок.
6. Дед Мороз
В одиннадцать тридцать семь Вика сказала:
– Ты не переживай, что у тебя мамы нет и что она неродная. Зато она блины делает и варенье. А у меня бабушка только под себя делает и вообще – Баба-яга.
– Как это – под себя делает? – не понял Петя. – Варенье под себя делает?
Вика засмеялась. Одновременно с этим она вытерла рукавом последние слезы и встала с пола.
– Чудной ты. Сразу видно, что у тебя мама неродная, ты жизни не знаешь. Она какашки под себя делает.
Петя покраснел. Раньше он не краснел, когда слышал неприличные слова. А недавно вырос – и стал краснеть.
– Хочешь посмотреть?
– Прямо сейчас?
За ушами потовых желез меньше всего, но Петя вспотел сначала за ушами. А потом уже весь целиком.
– Нет, не хочу. Давай сначала мультик посмотрим…
В одиннадцать пятьдесят пять стало ясно, что мультик они не посмотрят. Хотя Петя и уверял, что сто тысячу раз сам включал мультики, хотя Вика уже все выучила в школе, что полагается, но мультик на экране почему-то не появлялся.
– У вас телик испорченный, – вынесла вердикт Вика.
– Нет! Он целый!
– Значит, диск испорченный. Давай другой мультик смотреть.
Но Петя наотрез отказался смотреть старые мультики. Вместо этого он залез в шкаф, отвернулся и стал там сидеть и ни о чем не думать. А Вика стала ходить по квартире и все рассматривать. Хоть они и соседи, она редко тут бывала. В предпоследний раз – на прошлый Новый год, когда Петин дедушка наряжался Дедом Морозом. Потом еще раз с мамой заходила. А летом, когда у Пети был день рождения, она, как назло, болела ветрянкой.
Петя жил в шкафу, ни о чем не думал и краем глаза видел, как Вика вывалила из коробки его игрушки и стала собирать железную дорогу прямо посреди океана. Вот глупая! Пете было не жалко, что его дорога утонет. Пусть тонет! Теперь ему не нужны игрушки, он больше никогда не вылезет из шкафа. Так и будет жить на острове.
Зачем ему теперь вылезать? Раньше у него и так, конечно, мамы не было, но это на острове не было, а вообще в жизни была Петинамама, родная и хорошая, хоть и антиволшебница. А теперь… Теперь ему вылезать незачем. Мамы у него нет, и она неродная. Раз даже за украденные сигареты его в угол не поставили, как со всеми родными детьми делают… Ну, то есть не за украденные сигареты, а за украденные деньги и выкуренные сигареты…
Зачем ему вылезать? Он вообще никому не нужен, даже дедушке, который ушел. Катается теперь с ушибленной тетей Мариной на машине. И вообще…
Петя хотел заплакать, но у него не плакалось. Тогда он вспомнил, что он – мужчина. И понял, что не плачет не потому, что почему-то не хочется, а потому, что – мужчина. Это его обрадовало.
Вика упорно собирала в океане железную дорогу. Одна ее косичка расплелась окончательно, и занавеска золотистых волос висела над недостроенной железной дорогой. С установкой семафора возникли проблемы. Вика пыталась установить его прямо на развилке, а надо было – до развилки.
– Вика, а для чего ты – Вика?
– Что?
Петя не стал повторять свой вопрос, а вылез в океан и помог установить семафор.
В двенадцать восемнадцать паровозик с двумя вагонами отправился в путь.
Они были начальниками по очереди и даже почти не ссорились. Петя иногда вспоминал, что он – мужчина. А Вика его жалела, потому что он – неродной. И они не ссорились.
В двенадцать двадцать девять Вика опять предложила посмотреть мультик.
– Он же не работает.
– А мы другой посмотрим.
– А я старые не хочу.
– А мы другой новый возьмем.
– Где возьмем?
– На антресолях. Я видела, откуда твой дед достал.
– Я тоже видел.
– Так, может, там еще есть.
Они подтащили стремянку. Петя полез наверх, а Вика осталась внизу, чтобы страховать и переживать. Котенок нехотя приоткрыл один глаз на шум, но тут же прикрыл его обратно. Потянулся, свернулся в другую сторону и замер.
– Тут нет мультиков.
– А что есть?
– Коробки большие разные. Один, два, три. Три штуки. Одна с елкой, одна с елочными игрушками и еще одна не знаю с чем.
– И все?
– Еще пакет какой-то. Огро-о-мный.
– Давай в пакете посмотрим.
Петя послушно передал вниз пакет. И сам слез. В пакете оказался новенький конструктор «Лего». Из него можно было собрать большой пиратский парусник с пиратами и пушками. И мачтами.
– Ничего себе… – произнес Петя. – Я о таком у Деда Мороза просил… А он, оказывается, у нас дома есть. А от меня его спрятали…
– Это, наверное, потому спрятали, что ты себя плохо вел, – предположила Вика.
– Я хорошо себя вел!
– Ты курил и деньги воровал!
– Но я не ку… Нет! Это не из-за этого! Я точно знаю.
Петя крутил в руках коробку, и губы его дрожали очень конкретно.
– Значит, это потому, что ты – неродной, – объяснила Вика. – И это конструктор не для тебя.
И она решительно сунула коробку с конструктором обратно в пакет. Чужие вещи брать нельзя!
– Может быть, у твоей мамы есть другой сын, родной, и это для него.
– Нет, такого не может быть! – твердо сказал Петя, перестав дрожать губами. – Нет! Нет! Ни за что!!!
Он подошел к столу, взял последний оставшийся блин и стал его механически жевать. А дожевав, сказал:
– Ну и пусть я неродной. Но это все равно для меня подарок. Для меня. На Новый год. От Деда Мороза. Деду Морозу трудно таскать подарки всем детям, это же целый вагон подарков. Вот он и разносит заранее по квартирам. А потом, когда приходит, берет и дарит.
Вика только ухмыльнулась.
– Ты что, до сих пор в Деда Мороза как бы веришь? Ты что, когда-то видел настоящего Деда Мороза?!
– Сто тысячу раз видел. Он ко мне в прошлом году на елку приходил. Со Снегурочкой. Ты же сама тогда у нас была, на елке! Ну, што ли, не помнишь? Ты еще ему в шубе пингальским огнем дырку прожгла.
Вика выразительно покрутила у виска пальцем.
– Петя, ты точно дурак. Снегурочкой тогда я не знаю, кто был. А Дедом Морозом нарядился твой дедушка. А огонь называется бенгальский. Потому что он сделан на бен-зине.
Петя расхохотался.
– Это ты дура. На бензине огонь нельзя делать, сразу взрыв будет. Мне папа это сто тысячу раз говорил. Вот увидишь, этот подарок мне подарит на Новый год настоящий Дед Мороз. Он есть! Он мне его под елку принесет!
– Не принесет под елку.
– Почему?
– Потому что у тебя елки нету! Ага, съел!!! Петя нахмурил лоб. Точно. Елки нет. И мамы нет. И папы. Бабушка вообще на полгода уехала за каким-то новорожденным смотреть. А дед на машине с тетей Мариной катается. Но какой же Новый год без елки? На такой Новый год Дед Мороз не придет, это точно.
– Давай сами нарядим елку! – решил Петя.
– Ура!!! – обрадовалась Вика. Петя решительно залез на стремянку. Длинную коробку с елкой удалось выволочь почти без труда. Коробку с елочными игрушками они с Викой чуть не уронили на пол. Хорошо, что Вика сообразила залезть на пирс и помочь, подхватить вовремя. Третью, последнюю, коробку они тоже спустили на пол.
– Кажется, в ней гилянды, – сказал Петя.
– Гирлянды, – поправила Вика.
В третьей коробке оказался костюм Деда Мороза с прожженной бенгальским огнем шубой. В отдельном пакетике, в шапке, лежали усы, брови и борода. Ненастоящие, на резиночках.
Так в двенадцать сорок девять Петя узнал, что Деда Мороза на свете не существует.
7. Шторм в океане
Вика наряжала елку, а Петя опять сидел в шкафу, на своем острове. С котом. Кот был настоящий, проверенный временем. Не то что Дед Мороз.
Елка была не очень большая, чуть выше Вики. Эту елку обычно ставили в другой комнате, это была вторая елка. А в этой комнате полагалось стоять первой, живой елке. Но если Дед Мороз дедушка, то не все ли равно, какая елка?
Вика долго-долго раскладывала игрушки на паласе в несколько рядов. И они не тонули в океане, потому что океан был полом. В первом ряду лежали шары. Самые крупные. Во втором – средние шары. Потом – фигурки.
На елке пока висел – как-то по диагонали – только один дождик.
– Ойки, какие пингвины! – восхитилась Вика. – Я таких никогда не видела, даже в магазине. Откуда?
Петя вылез из шкафа:
