— Как ты здесь оказалась? Какими судьбами? Э-э-э… Где твой… Стив?
— Марк, ты не представляешь, как я соскучилась по вас с Мишель! — Дженни словно источала мед: так сладок был ее голос. — Я сегодня первый день в Сан-Франциско, и вот на тебе — мы случайно встречаемся в холле!
— А ты…
— Вы тоже сняли тут номер? Тут чудесно, правда?! Мне кажется, нет ничего в мире лучше океана, а из моего окна видно только небо и воду. Это чудо!
— А Стив…
— Правда, скоро, говорят, могут начаться дожди. Но мы ведь все равно будем тут…
Марк откинулся на спинку стула и, улыбаясь, слушал эту светскую болтовню. Он прекрасно знал характер своей бывшей подружки. Если Фокси взялась молоть какую-то чушь, значит, в ближайшее время от нее вряд ли можно добиться вразумительного ответа на вопросы. Особенно это касается Стива. Опять не поладили… или по работе, или в личных делах. Стив-то всегда говорил, что готов на ней жениться, а вот Дженни… Марк поднял одну бровь и заявил:
— Ну вот что, милая, не хочешь рассказывать, так и не надо. Я подожду. Ты просто скажи: Стив в городе или нет?
Она нахмурилась и замолчала.
— Ну ладно, не хочешь, не говори.
— В самом деле, Марк, зачем ты к ней…
— Я не знаю, где он. И это последнее, что я хотела бы слышать на эту тему. — Дженни угрожающе привстала со стула.
— Все-все, драгоценная моя! — Марк галантно поцеловал ее руку и тут же ловко усадил обратно за столик.
Неизвестно почему, но Мишель совершенно спокойно относилась к таким двусмысленным отношениям своего мужа и лучшей подруги. Причем спокойна она была как сейчас, так и пять лет назад, когда еще страстно любила Марка. Она ревновала мужа ко всему живому на свете, но только не к Дженни. По крайней мере, до сего момента. Это была одна из многих загадок в отношениях между подругами, которым ни в коем случае нельзя было пытаться найти объяснение. Это была данность, которую они обе принимали: Марк ТАК относится к Дженни. Ну что теперь поделаешь?
И точка. И больше ни слова.
— Марк, скажи-ка, здесь можно снять где-нибудь домик с прислугой? Вы с Мишель, кажется, давно в Сан-Франциско? — Дженни вопросительно переводила взгляд с одного на другого.
— Да, мы тут уже около месяца. Домик… Не знаю, домик, наверное, можно найти, несмотря на то что сейчас сезон. Тебе в каком районе нужно? Поближе к пляжу или к деловому центру?
Все трое переглянулись и захохотали.
— Дженни, зачем ты здесь? — отсмеявшись, спросил Марк. — У тебя достаточно денег, значит, в работе ты не нуждаешься. Ну… Что еще? Побережье ты никогда не любила, купаться и загорать тебе не нравится.
— Мне нравится смотреть на океан. — Она улыбнулась, давая понять, что не хочет поддерживать эту тему.
— Ты приехала сюда не работать. — Марк настойчиво и в то же время как-то нежно и даже интимно смотрел на нее, низко наклонив голову.
Раньше с таким лицом он спрашивал, склоняясь над ее подушкой: «Хочешь еще, малыш?».
— Нет.
— Ностальгия?
— По чему?
— Ну… Ты говорила, что родилась здесь.
— Марк, я не помню, где родилась, и теперь, тридцать два года спустя, никто уже этого мне не расскажет. Как я могу скучать по местам, которых никогда не видела?
— Ты скрываешься?
— Вот настырный! С таким же успехом я могла бы скрываться в полицейском участке. Ты же знаешь, что в Сан-Франциско скрыться невозможно…
— Тогда что?
— Тогда ничего. Кстати, слышала, что тебе нужны деньги.
— Я не возьму у тебя.
— Зря.
Мишель притворно зевнула и встала из-за стола. Знала, что муж не любит, когда она присутствует при его деловых разговорах, даже если это разговор с Дженни.
— Ну вы тут обсуждайте дела, а я пошла спать.
— Пока, дорогая. Я не знаю, во сколько приду.
— До завтра, подружка!
Они помолчали, провожая взглядом кокетливую походку бывшей стриптизерши и несостоявшейся фотомодели.
— Задница у нее — что надо, а вот мозгов Бог не дал.
— Не надо так говорить о моей подруге.
— Брось, Дженни, у тебя никогда не было и не будет подруг. У таких, как ты, не бывает друзей.
— Почему?
— Ты — одинокая Лиса… Я уже говорил тебе об этом. Тогда… Мне кажется, я один тебя знал. Настоящую. Тогда…
Взор Марка затуманился.
— Всем моим мужчинам так кажется.
Он улыбнулся:
— Могла бы и промолчать.
— А зачем?
— Чтобы пощадить мое самолюбие.
— Сильно ты щадишь самолюбие Мишель!
— Далась тебе эта дурочка! Мне кажется, что, начни мы с тобой прямо на ее глазах… она точно так же сделает вид, что устала, и уйдет, чтобы не мешать.
— Я думаю, мы не будем экспериментировать.
— Я тоже так думаю.
С минуту оба внимательно смотрели друг другу в глаза, потом Марк медленно закурил сигару.
— Ну что, Фокси, мне кажется, ты заскучала. Когда последний раз была работа?
— Полгода назад.
— Сколько?
— Три миллиона.
— Средненько.
— Не то слово. Так тебе нужны деньги?
— Вот из-за этого, Фокси, я от тебя и ушел.
Она захлопала глазами:
— Постой-постой. Мне казалось, что это я ушла к Стиву.
— Нет, по сути, это я ушел. Просто я мог бы тебя вернуть, если б захотел. Но вместо этого женился на Мишель. Не могу чувствовать себя альфонсом. Да и не получилось бы у нас с тобой ничего.
— Это почему же? — прищурив один глаз, спросила она, ибо знала, что Марк заведет сейчас одну из своих старых песен.
— Ну ты же знаешь, как я не люблю, когда женщина командует мной. А ты… Может, Стиву такой расклад и подходит, а мне — точно нет. Я люблю все решать сам…
— …деньги добывать сам, семейные дела вести сам.
— Ты все знаешь, Лисичка.
— Да-да. Вот из-за этого я от тебя и ушла… Значит, деньги не возьмешь?
— Нет.
— Сколько ты должен?
— Пятьдесят.
— Тысяч?
— Ты что, в школьные карты играешь?
Дженни задумчиво присвистнула.
— Но я могу дать тебе эти деньги. Они у меня есть.
— Это хорошо, что они у тебя есть. Но я не собираюсь обирать тебя…
— И вовсе не…
— Я все решу сам! Хватит, Дженни. Пойдем лучше потанцуем.
Музыка была отменной. Или ей так казалось от выпитого вина? Дженни крайне редко пила в своей жизни: работа не допускала случайных расслаблений. А сегодня все не так. Все наперекос. Эх, и надо же было ей сбежать от Стива с Бойдом!
— Дженни, ты не думала остановиться? — Марк несильно, но, учитывая факт совместного прошлого, ощутимо прижимался к ней бедрами и медленно вел танец.
— Нет.
— Тебе мало?
— Ты сам прекрасно знаешь.
— Дженни, я все время не решался у тебя спросить…
