…За столик она вернулась одна. Завтрак проходил под светские разговоры и обычные остроты Бойда, который, бог весть по каким причинам, любил иногда исполнять роль шута. Отсутствию Марка удивлялась одна только Дженни. Остальные поглощали пищу без каких либо волнений или вопросов, словно знали иную правду, которая Дженни была пока неизвестна.
Мишель, заискивающе глядя в глаза подруге, долго и нудно рассказывала, как тяжело сейчас бедному Марку и как трудно найти такое огромное количество денег… Стив и Бойд старательно кивали, слишком серьезно и печально сдвинув брови. Наконец Дженни надоел этот цирк.
— Ребята, я что-то пропустила? Что происходит, объясните мне, пожалуйста.
— Дженни, ничего особенного.
— Просто, ты сама понимаешь…
— Что я должна понимать?
— У нас у всех сейчас одна проблема.
— В самом деле? Это вы имеете в виду: как заставить меня обобрать того миллионера?
— Да нет, что ты!
— Как можно!
— Ни в коем случае!
— А что же? — Она вдруг поняла, что «случайная встреча» с Мишель и Марком была инсценирована от начала до конца. Они следили за ней. Они задумали какую-то чертовщину, в которую были посвящены все, кроме нее. От этой догадки стало тошно.
— Понимаешь, Дженни… Мы тут подумали…
— Ну? — Она смотрела на Стива зелеными злыми глазами.
— В любом случае ты должна выслушать до конца, прежде чем давать ответ…
То, что она услышала дальше, не обидело ее и даже не возмутило. Дженни Фокс испытала лишь огромное, безграничное удивление. А она-то думала, что ее уже невозможно ничем удивить.
— Ты должна помочь Марку, Дженни.
— Что?
— Да, мы все собрались здесь, чтобы помочь Марку.
— Что? — Она смотрела на них, подозревая, что все трое коллективно тронулись рассудком.
— И мы с Бойдом давно все подготовили, а этот клиент…
— То есть вы сюда собрались, чтобы… И обо всем уже договорились… А мне ничего не сказали?
— Почему? — возмутился Стив. — Мы давно тебе об этом говорили. Еще в Нью-Йорке. А ты взяла и сбежала.
— Но вы же говорили не о помощи Марку, а о замужестве и о миллионах.
— Ну… можно использовать этот случай и помочь Марку.
— Вы в своем уме? Мишель?
Та виновато опустила глаза:
— Марк, он… Понимаешь, Дженни, Марк попросил нас…
— Ах, это Марк попросил вас? И давно?
— Да.
— Он не может просто так взять у тебя денег, — виновато заговорила Мишель. — Он просто… хотел САМ заработать их. Понимаешь? Сам. С тобой в доле.
— Ага. Начинаю понимать. Для того чтобы Марк заработал деньги САМ, я должна буду спать с каким-то миллионером.
— Нет!
— Ну зачем ты так?!
— Тебе не нужно будет спать. Все не так.
Стив и Бойд заговорили наперебой:
— Мы все переиграли.
— Никаких свадеб.
— Никакого брачного контракта.
— Ты просто на некоторое время займешь его внимание собой…
— А дальше — Марк…
— Но ситуация стандартная, поэтому действовать можно сразу…
— Пока клиент в Сан-Франциско, понимаешь?
— То есть вы все-таки предлагаете мне… — Она внезапно громко расхохоталась. Так громко, что другие посетители ресторана стали оглядываться на них. Потом Дженни поднялась из-за стола, продолжая громко хохотать, и Стив, невольно любуясь ее улыбкой, подумал, что ей и правда надо было идти в актрисы.
— Вот что, милые мои. — Дженни оперлась обеими руками на стол, с улыбкой глядя по очереди на всех троих. — С этого момента вы меня не знаете, и я вас — тоже. А когда эта безумная идея наконец покинет ваши умы, можете со мной просто поздороваться на улице. Всего хорошего!
— Дженни! — раздался за ее спиной жалкий голосок Мишель.
Стив догнал ее в дверях и прижал к стене, словно на школьных танцах:
— Постой! Не пори горячку!
Она спокойно высвободилась из его рук:
— Я никогда не отменяю своих решений. Надеюсь, ты об этом помнишь?
— Помню. Дженни! Ну, Дж… Ну постой!.. Ну пожалуйста!.. Ну и черт с тобой!
Она сидела на широких качелях, меланхолично глядя в одну точку и стараясь «не терять» с ней зрительного контакта, когда раскачивалась. За последние пятнадцать лет она обманывала огромное количество людей, сыграла десятки ролей, сменила сотни образов и «сценических» костюмов… А в результате жизнь ее ничему не научила. Ее обманули собственные подельники, или, как любил говаривать Бойд, высокопарно подняв одну бровь, «коллеги». А среди них, между прочим, один — бывший любовник, утверждающий, что до сих пор испытывает к ней серьезные чувства, и второй — настоящий. Хотя, положа руку на сердце, она больше привыкла доверять Марку, считая его порядочным мужчиной, если, конечно, определение «порядочный» вообще подходит для человека его профессии.
Итак, остальные члены компании прекрасно знали о проблемах Марка еще две недели назад. Именно тогда Стив и начал потихоньку, исподволь заводить с ней разговоры о брачных контрактах. Значит, у него уже тогда созрел план. В том, что эта некрасивая и дешевая идея принадлежит Стиву, она почему-то не сомневалась. Удивительно, что он с такой легкостью всегда готов был отдать ее тело другому мужчине. Вот Марк никогда бы на такое не согласился, будь они до сих пор вместе. Скорее всего, он и сейчас был против этого плана, ведь так или иначе он принимает ее помощь… Дженни вздохнула. Но ведь Марку и в самом деле не выбраться одному. Либо он просто возьмет у нее пятьдесят миллионов, фактически опустошив все счета, либо они вместе «сыграют кон». И не один.
— Да-а. Вот так, Фокси, жизнь иногда прикладывает по самому неожиданному месту… — вздохнув, пробормотала она.
— Что, простите? — раздалось у нее за спиной.
Дженни обернулась и вздрогнула. Если бы позади качелей стоял Людовик Шестнадцатый, даже в том своем состоянии, в каком находятся теперь его бренные останки, она бы испугалась не так сильно. Но перед ней снова стоял тот тип с военной выправкой и нагло улыбался. Взволнованно сглотнув, она произнесла:
— Сэр, я давно хотела спросить, вы — привидение?
— Нет. Я вполне осязаемый. Хотите, ущипну?
— Не стоит себя утруждать. — Она против воли улыбнулась. — Просто вы всегда появляетесь очень неожиданно… и странно себя ведете.
— В каком смысле я себя странно веду?.. Кстати, у вас прелестные ямочки на щеках.
— Спасибо. Взять хотя бы вчерашний вечер…
— Вчерашний вечер? Мэм, я прилетел в Сан-Франциско два часа назад.
— Два часа назад? — Дженни встала с качелей. — Не может быть!
— Извините, вы, очевидно, меня с кем-то путаете. Всего доброго.
