Тин подумал, что в противоположном конце, скорее всего, есть запасной выход.
Бетонная крошка захрустела под ногами.
Хонда Мэй держалась на шаг сзади.
Подходя, Ники изучал тех, кто пришел раньше.
Один из них был стар, с седым ежиком волос и дубленой, морщинистой кожей. Двоим – лет тридцать, как и Ники Тину. Блондин и брюнет. Еще одному – двадцать два или двадцать три.
Все в штатском. Однако чувствовалось, что форма для них привычнее.
Может быть, за исключением брюнета.
Система отбора, видимо, дала результаты.
Взглянув на молодого парня чуть внимательнее, Тин понял, что инициатором является он.
Мальчишка. Вот почему – объявление в открытой Сети, и пустыри, недостроенные дома, этажи… Для него это – игра в серьезные дела.
Может, сразу повернуться и уйти?
– Вы говорили со мной? – решил уточнить репортер.
– Да.
– Располагаете боевым кораблем?
– Правильнее будет сказать – имею доступ. Это средний боевой корабль, широкого назначения. «Подкова».
Парень был немного смущен напором. Конечно же, предполагал, что вопросы будет задавать он.
– Не слышал. Почему так назвали?
– Подкова приносит счастье. По крайней мере, в теории. Это экспериментальная модель. И планируется испытательный полет.
– Не хочу вас обидеть, но вы очень молоды. Я имею в виду – чтобы командовать боевым кораблем.
– Пройдет. Со временем. А ваш опыт?
– Однажды замещал второго пилота. При необходимости смогу проложить курс. Еще разбираюсь в оружии. Легком и тяжелом.
– Воинское звание? – задал вопрос старик.
– Я бы не хотел вдаваться в подробности.
– Ясно…
Старик поморщился. Но более определенно выразить пренебрежение счел неуместным. Поскольку не он здесь принимал решения.
– Что, не подхожу? – спросил Ники, демонстративно обращаясь к парню.
– Хотелось бы иметь второго пилота. «Подкова» довольно проста в управлении. Минимального опыта хватит.
– Девушка с вами? – спросил дюжий блондин.
– Да. Она станет полезным членом экипажа. И не только на кухне.
– Что вы имеете в виду? – улыбнулся брюнет.
Ники решил, что припомнит ему эту улыбку. Если попадет на корабль.
Он засучил рукав и, достав из кармана складной нож, полоснул по мускулам предплечья.
Из глубокого разреза хлынула кровь.
– Смотрите.
Мэй, оказавшись рядом, поднесла к ране свои маленькие ладони.
Ее лицо выглядело бесстрастным.
Но через две секунды кровь начала сворачиваться. Через десять – перестала течь. Разрез на глазах рубцевался. А через минуту на месте открытой раны был тонкий шрам.
– Впечатляет, – улыбнулся брюнет. – Сеньорита, меня зовут Марио Кьянти.
Он галантно поцеловал даме руку.
– Неужели это имя настоящее? – чуть язвительно спросил Ники, застегивая рукав.
– А у кого тут настоящее имя? – распахнув свои итальянские очи, с напускным простодушием ответил Кьянти.
– У меня, – спокойно объявил инициатор. – Капитан Сергей Прозоров.
Он представился даме. И Хонда Мэй назвала себя.
– Ники Тин, – помедлив, назвался репортер.
– Лу Брэндон, – щелкнул каблуками дюжий блондин.
Старик медлил дольше Ники.
– Зоран Чолич, – выдавил он, так, словно и сам отвык от звучания собственного имени.
– Какова цель экспедиции? – спросил Тин.
– Я говорил, планируется испытательный полет, – сказал Прозоров. – Капитан имеет право на некоторые изменения в программе.
– До какой степени?
– Исходя из обстановки. Не хочу вас обидеть, но иллюзий по поводу экипажа я не питаю. Нам всем, по каким–то причинам, хочется нелегально покинуть Солнечную систему. И до определенного момента наши интересы, видимо, совпадают. А дальше посмотрим. Исходя из обстановки.
Ники был удивлен.
Зеленый паренек – не так прост. Что же он затевает?
– Думаю, вы правы, капитан, – подумав, кивнул Брэндон. – И давайте пока остановимся на этом.
– Но лично я впервые вижу, чтобы экипаж набирался таким образом и так поспешно, – сказал Ники. – Мне кажется, капитан, вы рискуете.
– Мало времени. Качества любого из вас я проверю в деле. Мы все рискуем. Почему я должен быть исключением? Предварительный отбор вы – прошли.
– Если не секрет, капитан. Чем объясняется включение в экипаж господина Зорана Чолича? – Ники заметил, как напряглись желваки на лице старика. – Насколько я могу судить, он человек немолодой, а даже в ближнем космосе для пенсионеров – не так много работы. В чем же будут заключаться его обязанности?
– Как выяснилось, господин Чолич располагает уникальной информацией о политической обстановке, в ближнем и дальнем космосе. Он знает несколько ведущих космических языков. Кроме того, у него есть боевой опыт. Без сомнения, он ценный член экипажа.
Ники вновь был удивлен. Это где же старый хрыч приобрел такие знания? И что за боевые действия затевает Прозоров?
– Вижу сомнение в ваших глазах, на мой счет – тоже, – сказал капитан. – Могу поклясться, я не собираюсь атаковать Землю, как, впрочем, и ни одну из планет Солнечной системы и ее союзников. Не буду грабить торговые суда.
– Спасибо, мне теперь спокойнее… – пробормотал Ники.
– Сеньор Кьянти убедил меня в том, что смыслит в технике, земной и не только. А мистер Брэндон хороший стрелок.
– Если кто сомневается – могу доказать, – объявил блондин. – Хоть сейчас.
– Не надо, – сказал Ники примирительно.
Какое–то время они все молчали, переглядываясь.
Каждый понимал: добиться взаимного доверия будет нелегко.
– Наш корабль строился на Луне, – прервал молчание капитан. – Сейчас находится там. Вы можете попасть на Луну в качестве туристов. Я пройду на военный космодром в своем качестве.
– А мы?
– Этот вопрос будем решать на месте. Исходя из обстановки. Вместо родной команды со мной должны полететь – вы.
Поймав взгляд Мэй, Тин вопросительно поднял брови.
И Мэй чуть заметно кивнула ему.
Глава пятая. НА ЛУНЕ КАК НА ЛУНЕ
На Луну они прибыли в один день.
Тин не сомневался, что каждый из них, кроме инициатора, воспользовался поддельным удостоверением личности.
Подделать можно все, купить можно все – были бы деньги. Но изготовить «липу», которая сошла бы за удостоверение пилота космических войск, пока еще не удавалось никому. По неписанному закону, действующему и в гражданском, и в военном флоте, капитан имел доступ к кораблю в любое время, даже если это новая, сверхсекретная разработка. То, что Прозоров сумеет попасть на свой корабль, на законном основании, сомнений, в общем–то, не вызывало.
А все остальные?
И взойти на борт нужно перед стартом, когда меры контроля станут предельно жесткими.
Они вяло обсуждали варианты в тихом углу гражданского космопорта, за аварийной лестницей на второй этаж. Понимали, что разговаривать в гостинице и за столиком кафе – небезопасно.
Сергея Прозорова с ними не было. Ему не следовало появляться в компании туристов, поскольку это могло бы заинтересовать ребят из Бюро и соответствующего отдела космических войск.
Ники посматривал в зал ожидания. Там ходили по делам, сидели или просто слонялись в ожидании отлета не только люди, но и представители иных гуманоидных рас, в основном энтойцы. И всюду сновали роботы, разных моделей и конструкций, лавируя между людьми, уворачиваясь друг от друга.
Иногда с потолка лились нежные голоса девушек, объявлявших о прибытии очередного рейса или приглашавших на посадку.
Но сейчас возникла часовая пауза.
И на высокой сцене, в дальнем конце огромного зала, выступал музыкальный ансамбль.
Певица в длинном сверкающем платье исполняла «Песню зияющих пустот». Инструменты звучали немного холодновато, отстраненно. И голос певицы – тоже. Но песня была такая, что ее трудно испортить, даже если она стала дежурным концертным номером в репертуаре заштатной группы.
«Туристы» на минуту смолкли, прислушались к словам.
Неожиданно к ним приблизился немолодой, лет пятидесяти, субъект, похожий на бездомного бродягу или одинокого чудака, не считающего нужным следить за собой. Он был небрит.
Ники решил – станет клянчить еду или деньги. Но бродяга сказал:
– Возьмите меня с собой.
Озадаченность была общей.
– Я знаю, вы хотите лететь дальше. Мне все равно – куда. Готов выполнять любую работу. Я буду вам полезен.
Тин поперхнулся. Ему–то ведь тоже было все равно – куда.
Бродяга угадал своих?..
А вдруг его – подослали?
– Иди–ка ты отсюда, – нахмурился Ники. – Мы туристы, с Земли. И скоро вернемся назад.
– Я не агент, поверьте. Мне нужно улететь.
Лу Брэндон встал, взял бродягу за плечи и повел в противоположный угол. Оставив его там, вернулся.
