осознал, что одного проекта Mars Oasis будет недостаточно».
Таким образом, чтобы решить задачу межпланетной навигации, первым делом нужно было снизить стоимость запуска. Если бы НАСА и частные компании тратили меньше денег на доставку спутников и людей в космос, они могли бы делать там намного больше. Коммерциализация отрасли открыла бы дополнительные возможности. Эта мысль подтолкнула Маска к активным действиям.
Той весной Маск организовал встречу примерно с пятнадцатью или двадцатью выдающимися аэрокосмическими инженерами в отеле Renaissance аэропорта Лос-Анджелеса. Многие из них пришли на нее по предложению Майка Гриффина, лидера этого сообщества, который спустя три года станет администратором НАСА и к которому Маск обращался за советом. Гарви, Мюллер и Томпсон тоже присутствовали на той встрече.
«В типичной для себя манере Илон слегка опоздал, что явно пришлось не по вкусу многим из присутствовавших в зале “зубров” аэрокосмической отрасли, – рассказывал Томпсон. – Прямо с порога он объявил о своем намерении основать ракетостроительную компанию. Я помню, как некоторые начали посмеиваться и говорить что-то вроде: “Прибереги свои деньги, парень, и сходи-ка лучше отдохни на пляже”».
Однако этот парень вовсе не думал никого смешить. Так или иначе, но сомнения участников встречи и некоторых из его соратников лишь придали Маску решимости. Кто-то из друзей уже пытался отговорить его от этой затеи. Адео Ресси сделал часовой видеоролик о неудачных запусках ракет и заставил Маска посмотреть его целиком. Инженер Питер Диамандис рассказал Маску о предпринимателях, которые попробовали себя в ракетном деле и потерпели неудачу. «Он мне уши прожужжал о том, что я могу потерять все свои деньги», – рассказывал Маск.
Поэтому, оглядывая застолье в отеле Renaissance, Маск стремился отыскать среди скептиков хотя бы несколько человек, которые поверят в его идею. Ему нужны были люди, которые принимают вызовы, а не уклоняются от них, – оптимисты, а не пессимисты. В апреле Маск предложил пятерым войти в число «основателей» новой компании. Он получил около 180 миллионов долларов от продажи своей доли в PayPal и полагал, что может позволить себе рискнуть половиной этой суммы, вложив ее в ракетостроительную фирму, и все еще располагать достаточными средствами на безбедную жизнь. Маск давал деньги и хотел, чтобы его первые сотрудники вложились своими усилиями.
Лишь два человека из пяти приняли предложение. Гриффин, которого звали на должность главного инженера, сказал, что предпочитает остаться на восточном побережье поблизости от Вашингтона, чтобы продолжать участвовать в национальной космической политике. Маск не хотел, чтобы тот ездил на работу через всю страну. И это, вероятно, было к лучшему, поскольку, несмотря на свои выдающиеся способности, Гриффин, будучи таким же упрямым человеком, как и Маск, вряд ли сработался бы с ним. Маск же продолжал искать подходящего человека, но, по его словам, «никто из тех, кто казался хорошим специалистом, не хотел участвовать в проекте, а нанимать того, кто не был достаточно хорош, не имело смысла». Посему Илон Маск взял роль главного инженера на себя.
Ему также нравился Джим Кантрелл. Маск полагал, что этот инженер с хорошо подвешенным языком мог стать директором по развитию бизнеса в SpaceX. Однако Кантрелл тоже не хотел менять место жительства. За переезд из Юты он попросил большую зарплату и всевозможные гарантии. «В конце концов он решил не присоединяться к нам, – говорил Маск. – Он лишь консультировал нас некоторое время».
Третий отказ Маск услышал от Джона Гарви, что стало неожиданностью, ведь этот ученый-ракетчик с энтузиазмом поддержал его начинание. Гарви считал создание ракеты, способной поднять в космос груз весом 450 кг, слишком амбициозной задачей и отдавал предпочтение более легкой конструкции. Он также хотел, чтобы Маск выкупил его небольшую аэрокосмическую компанию Garvey Spacecraft Corporation. Кроме того, по словам Маска, Гарви предполагал занять высокую должность финансового директора. Это весьма озадачило Маска, поскольку у Гарви не было никакого опыта в области финансов.
После трех отказов в списке осталось всего два человека. Том Мюллер знавал предпринимателей, собирающихся заняться ракетостроением, с хорошими планами и без денег либо с плохими планами и кучей денег. В лице Маска он нашел человека, у которого были идеи, которые нравились, и достаточно средств, чтобы преодолеть трудную стадию проектирования и разработки. Больше всего на свете Мюллеру хотелось самостоятельно создать новый ракетный двигатель. Когда Маск предложил ему такую возможность вместе с акциями компании, Мюллер обсудил перспективы с женой. У него была стабильная работа в крупной аэрокосмической компании. Однако его супруга знала, что он пожалеет, если упустит шанс. Она посоветовала ему согласиться на эту работу, что тот и сделал. Мюллер стал «сотрудником № 1» в SpaceX.
Крис Томпсон и его семья тоже переживали по поводу необходимости отказаться от должности в аэрокосмической отрасли. Во время телефонного разговора в конце апреля Маск попытался развеять их опасения. Маск понимал, чего лишатся Томпсон и Мюллер, поэтому положил на специальный условно-депозитный счет сумму в размере двухгодичной зарплаты обоих инженеров, чтобы гарантировать им доход на случай преждевременного закрытия проекта. Его решение помогло Томпсону убедить жену в целесообразности принятия предложения Маска. Единственное, о чем он пожалел в тот момент, что раздумывал слишком долго и в итоге стал «сотрудником № 2».
6 мая 2002 года Маск основал Space Exploration Technologies. Изначально он, Мюллер и Томпсон использовали аббревиатуру S.E.T. Однако несколько месяцев спустя Маск придумал более запоминающееся название – SpaceX.
Поначалу трио продолжало встречаться в отелях при аэропорте. Мюллер отчитывался о результатах разработки нового ракетного двигателя для ракеты-носителя, которой Маск вскоре дал имя Falcon 1. Оно происходит от названия легендарного космического корабля из киносаги «Звездные войны», а кроме того, связано с тем, что у проектируемой ракеты должен быть один двигатель, как и у звездолета Хана Соло. Будучи вице-президентом компании по двигательным установкам, Мюллер должен был создать ракетный двигатель, топливные баки и трубопроводную систему для подвода компонентов топлива: жидкого кислорода и керосина. Томпсону, вице-президенту по конструкции, предстояло спроектировать легчайшую раму ракеты из алюминиевого сплава и механизмы ее разделения во время полета.
Компании по-прежнему требовался специалист по оборудованию, который позаботился бы о бортовом компьютере и программном обеспечении для Falcon 1. Если бы Гарви присоединился к команде, эту работу, вероятно, поручили бы ему. На его место Томпсон порекомендовал немецкого инженера Ханса Кёнигсманна, который в то время работал в небольшой аэрокосмической фирме Microcosm в Южной Калифорнии. Маск уже встречался с Кёнигсманном несколькими месяцами ранее, в холодный день в пустыне Мохаве, и этот инженер сразу же поддержал его план создать недорогую ракету силами малой команды.
«Дело в том, – рассказывал Кёнигсманн, – что я не хотел быть астронавтом. Это не мое. Однако меня весьма заинтриговала попытка построить
