– Нет, нас сестрица тоже не пропустила.
– Как так?! Неужели ей так плохо? – Юкия невольно перешел на шепот, но не успел Акэру ответить, как у двери возник чей-то силуэт.
– Не настолько, чтобы вы беспокоились.
Спадающие блестящими волнами красивые волосы рыжеватого оттенка не могли не вызывать восхищение. Перед ними стояла старшая сестра Акэру, главная придворная дама госпожи Сакуры – Масухо-но-сусуки.
Сейчас она носила не такие яркие одеяния, как раньше: видимо, выбирая более подобающие ее статусу, однако не менее утонченные. От внимательного взора не укрылись бы роскошные узоры коутики – белые на нежно-алом.
– Просто усталость накопилась. Вот мы и решили воспользоваться случаем и дать ей отдохнуть.
Когда красавица энергичным шагом вошла в комнату к посетителям, мужчины поспешно выправили осанку.
– Но почему…
– Что «почему»? – Масухо-но-сусуки пристально посмотрела на озадаченного Сигэмару. – Если госпожа Сакура ласкова с вами, не стоит воспринимать это как знак особого расположения. Вы ведь не думаете, что вас пустят в спальню к молодой даме, к тому же супруге вашего же хозяина?! Надо же, какие дерзкие мысли!
С этими словами она почему-то презрительно взглянула на Сумио. Тот под ее острым взором проблеял какие-то оправдания:
– Я ведь уже извинился за это. Просто госпожа Сакура говорила, что не нужно обращать внимание на сословные различия…
– При чем здесь какие-то сословия?! Речь о приличиях в отношениях между мужчинами и женщинами!
Глядя на кипящую Масухо-но-сусуки, Сумио совсем стушевался и умолк. Сигэмару, тоже напуганный, только и мог что повторять извинения. Да и Акэру, видимо уже получивший такой же выговор, сидел с кислым видом, будто набил рот солью.
Вздохнув про себя, Юкия посмотрел на растерявшихся приятелей и спокойно встал перед Масухо-но-сусуки.
– Госпожа, вы совершенно правы. Мы повели себя неподобающим образом.
Склонив перед дамой голову, он развязал сверток, который держал под мышкой.
– Однако мы тоже беспокоимся о госпоже Сакуре. Поймите нас правильно.
Улыбнувшись, он протянул Масухо-но-сусуки бутылку с настойкой и еще что-то завернутое в красную бумагу:
– Это питательная настойка из Тарухи. И вот еще.
В бумаге оказались сладости: сахарные конфетки в форме цветов сакуры и мелкие изящные карамельки.
– Что это?
– Мы, мужчины, многого не понимаем, и потому дамы сердятся на нас, но вы столько для нас сделали, и мы вам искренне благодарны.
Переводя взгляд с Юкии, который заливался соловьем, на конфеты, Масухо-но-сусуки явно не знала, как ответить.
– Спасибо вам большое, – продолжал тот. – Вам здесь наверняка приходится нелегко, но если что-то понадобится, то обязательно сообщите.
Нерешительно улыбаясь, Масухо-но-сусуки неопределенно качнула головой, не в силах скрыть замешательство:
– Благодарю.
– Бутылка тяжелая, позвольте донести до кладовой, – невозмутимо предложил Юкия, и дама кивнула.
– Будь любезен. А вы подождите здесь, пока не появится молодой господин.
Напоследок она бросила холодный взгляд на Сумио и повела Юкию за собой.
Когда их шаги затихли, Сумио устало вздохнул. Акэру не знал, куда деваться, ощущая напряжение между друзьями. Сигэмару же, наблюдавший за происходящим с недоуменным видом, наивно спросил:
– Господин Сумио! Что вы такого сделали госпоже Масухо-но-сусуки?
Сумио что-то прохрипел, но Акэру с криком «Болван!» треснул Сигэмару по плечу.
– А ну иди сюда. – И, схватив великана за рукав, вытащил его в коридор.
Отойдя достаточно далеко, чтобы их не услышали, Акэру глубоко вздохнул:
– Умоляю, не лезь в это. У меня сердце разрывается, когда поднимается эта тема.
– Извини. А что случилось-то?
Акэру, оглядев коридор, прошептал:
– Только это секрет. Понимаешь, сестрицу и Юкию пытались сосватать.
Сигэмару выпучил глаза.
– Чего?! Первый раз слышу. Неужели это правда?!
– Это хуже кошмарного сна, но да, это правда. Масухо-но-сусуки старше, но ненамного, и положением внук главы Северного дома и дочь Западного вполне равны. К тому же сватовство не состоялось, так что почти никто об этом не знает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Когда это случилось?
– Довольно давно. Я еще был в Кэйсоин.
– Я не знал. – Сигэмару помотал головой. – Но почему твоя сестра злится на Сумио?
– Потому что это он предложил Юкию ей в мужья.
Очень многие просили Масухо-но-сусуки – первую красавицу Ямаути – отказаться от пострига и вернуться в мир. Молодой господин и госпожа Сакура тоже желали ей счастья и, выслушав предложение Сумио, сочли его приемлемым.
Однако, когда об этом спросили саму даму, она отказалась, внезапно страшно разгневавшись: «И кто же придумал такую глупость?!» С тех пор Масухо-но-сусуки злилась на Сумио и питала к нему недоверие, а разговоры о сватовстве прекратились, так и не дойдя до «жениха».
Его Высочество с супругой высоко ценили Юкию, но Акэру в глубине души вздохнул с облегчением, узнав, что этот сухарь не станет ему братом. Он ни секунды не сомневался, что этот союз был бы проклят и никому не принес счастья. Однако Сигэмару никак не мог сообразить, в чем дело.
– Не понимаю, что у этих девиц в голове. Почему твоя сестра так рассердилась?
В ответ на такой простодушный вопрос Акэру скривился:
– Так ведь ей пытались предложить в мужья прекрасно всем известного Юкию, даже не спросив ее мнения! Разумеется, она разозлилась!
Сигэмару почесал голову.
– Но ведь он ей нравится.
– Да.
– Обычно люди радуются, когда им предлагают брак с любимым человеком.
– Чего?! – раздался изумленный вопль. – Что за ерунда?! Как тебе в голову могло прийти такое?!
– Так ведь и господин Сумио поэтому предложил Юкию, разве не так?
Потрясенный Акэру потерял дар речи.
* * *
– Так что там на самом деле?
От этого тихого голоса сердце Масухо-но-сусуки подпрыгнуло в груди. Она взглянула на шедшего рядом Юкию. Тот чуть улыбался, но при этом пристально наблюдал за лицом дамы.
– Что значит «на самом деле»?
– Как я понимаю, госпожа Сакура не просто приболела.
Сталь в его мягком голосе говорила о том, что обмануть себя он не позволит. Масухо-но-сусуки хотела отшутиться: мол, что ты такое говоришь, но растерялась и замолчала.
– Я не могу… У меня нет права говорить об этом.
– Ясно. Вот, значит, как…
Юкия не стал настаивать.
– Простите, что осмелился спросить. Хорошо бы госпожа Сакура скорее поправилась.
Металл исчез из его голоса.
Они добрались до кладовой и отдали смотрителю бутыль. Юкия собрался уже вернуться к остальным, но Масухо-но-сусуки остановила его.
– Подожди. Я тоже кое о чем хотела спросить.
– Конечно, если только я в состоянии буду ответить.
– Почему вы не боретесь с этой ложью?
– С какой ложью?
– С той, которая утверждает, будто проникновение обезьян через гору Тюо – возможно, неправда.
В последнее время среди благородных воронов распространялись очень убедительные слухи о том, что обезьяны на самом деле попали в Ямаути не через Тюо, а из провинции.
И действительно, пострадали именно поселения у края гор, а врагов за Кин-мон видел только молодой господин да его немногочисленные прислужники. Поговаривали, будто двор опасается объявлять, что обезьяны пришли от внешних границ, чтобы жители с окраин не сбежались в Тюо, поэтому чиновники нарочно вводят народ в заблуждение.
Но Юкия только усмехнулся:
– Какие глупости. Госпожа Масухо-но-сусуки прекрасно знает, что это неправда.
– Вот поэтому я и не могу понять, почему вы позволяете этой лжи распространяться! Ведь многие благородные вороны остались в столице, приняв ложь за правду!
Она сама, услышав о переезде в Рёунгу, недоумевала, почему выбрали место, столь близкое к Тюо. Мало того, когда воплощение Золотого Ворона и его супруга – те, кто больше всего нуждался в защите, – не уехали в провинцию, а остались во дворце, вся эта безответственная ложь только получила подтвержение.
