Мы снова замолчали. Авария, после которой у меня отнялись ноги, произошла буквально через месяц после этого.
- И ты была самым лучшим другом на свете! - добавила Мэнди.
- Была? - переспросила я, удивленно вскинув брови.
- Ну-ну! Ты и сейчас мой самый лучший друг, - Мэнди скосила глаза и высунула язык. Затем вновь стала серьезной. - Но в последнее время мне кажется, что ты многое утаиваешь от меня. Ты знаешь, что я имею в виду.
Я снова занялась марками. Сказать ли ей все? Нет, не могу. Если я расскажу Мэнди о своих страхах, она поймет, что со мной творится. И, значит, она начнет ломать голову над тем, как мне помочь. Я решила изменить тему разговора.
- С кем ты будешь жить в лагере: с родителями или с девочками из колледжа? -спросила я и приподнялась, держась за кровать.
Мэнди помолчала, дожидаясь, пока я усядусь:
- Мама и папа разрешили мне жить в домике для молодежи.
Ее тон дал мне понять, что она поняла мой трюк:
- Надеюсь, мне тоже разрешат.
- Мы поедем туда все вместе на машинах, до самых гор. Поскорее бы, я не дождусь! -добавила она с радостной улыбкой. - Там будут состязаться, кто больше съест арбузов, будут костры и большой волейбольный турнир. Я решила выступать в команде Чипа. Мы отдохнем на славу.
- Конечно, - сказала я, пожимая плечами. - Я понимаю, что ты имеешь в виду.
- Какая же я жестокая! - вскричала Мэнди , ударив себя по голове. - Ты поняла, что я имела в виду только наш, а не твой отдых! Мне надо думать, что я говорю.
- Успокойся! Ничего не случилось! - сказала я бодрым голосом и так, чтобы она почувствовала себя лучше. - Я не желаю слышать все эти твои «охи» и «ахи».
Я действительно не хотела, чтобы ребята, разговаривая со мной, трижды обдумывали свои слова и всегда помнили о моей инвалидной коляске. Ведь тогда они просто не смогут быть искренними.
Мэнди с облегчением вздохнула:
- Я говорю, давай будем вместе играть в команде Чипа. Он - бесподобен. Ты заметила, как он вырос за последнее время?
Еще бы я не заметила! Чип выглядел настоящим студентом колледжа. И хотя ему всего тринадцать лет, выглядел он на все четырнадцать. Я даже подозревала, что Мэнди неравнодушна к Чипу, и относится она к нему не просто как к другу. Но я все же попыталась уверить себя, что у Мэнди есть голова на плечах, и она не будет забивать ее Чипом, хотя он и превратился за последнее время в очень славного парня. Дело в том, что мы знакомы с Чипом с самого первого класса, когда он еще был сопливым мальчишкой, вечно шмыгающий носом.
Все это быстро пронеслось у меня в голове:
- О, да! Мы будем стоять у самой сетки. Я займу место в углу поля. Ведь в середине я не смогу играть - моя коляска может отдавить кому-нибудь ноги.
Мы обе знали, что у нас так принято, чтобы я, по мере возможности, тоже участвовала в игре. В зале я обычно стояла в угловой позиции, а остальные ребята подавали мне мяч. Конечно, я не могу передвигаться по площадке, но зато, если мне удачно передадут мяч, я могу показать хорошую игру.
- Кстати, - хихикнула Мэнди, - я только что видела Эйприл в своих новых кроссовках, которые ей купила мама. Она решила заниматься аэробикой.
Я подавила смешок. Бедная Эйприл! Я взяла пинцет и сделала вид, будто выщипываю себе брови, как самая заправская модница.
- О, да! Она смотрится как надо во всех своих шмотках, несмотря на юный возраст.
Я фыркнула. Мне захотелось наговорить массу язвительного в адрес Эйприл, но я остановилась. Мы с Мэнди знали, что подчас бываем несносными.
Я начала думать о предстоящем отдыхе в семейном лагере. Арбузы, волейбол, рыбная ловля - мне не терпелось поскорее получить все это. Я даже мечтала о вечерних проповедях пастора Роба. В лагере они были лаконичны и точны - он всегда был немногословен, когда говорил проповеди не в церкви. Но тут я снова подумала о себе. Смогу ли я отдыхать так, как все? Раньше я всегда жила в домике с родителями. А сейчас? Неожиданно мне захотелось, чтобы Бог подал мне знак, что все будет хорошо.
Наши разговоры о лагере, Чипе, волейболе закончились, и мы с Мэнди снова стали лениво перебирать и перекладывать марки. Мэнди заполнила последнюю страничку альбома и взглянула на часы.
- Ох, мне пора! - сказала она, вскакивая на ноги и беря альбом под мышку. - Мама велела мне быть дома ко второму завтраку.
Я подтянулась к креслу. Как и сотни раз до этого, Мэнди остановилась и подала мне руку. Я оперлась на нее, и мы вместе подняли мое туловище на сидение коляски.
- Смотри-ка, какая ты сильная, Дарси!
- Посмотрите лучше... на небо! Там птичка. Там самолет. Нет, это взлетела суперкалека! Разрешите представиться: Дарси де Ангелис, полуобразованная студентка, выпускница виллоубрукской школы... - Я отъехала в сторону и поклонилась. Я пыталась быть смешной и веселой. Раньше я никогда не делала этого перед Мэнди.
- Ну, я пошла, - Мэнди задержалась ненадолго в дверях. - Хорошо? - она откинула косички назад.
- Хорошо! - сказала я, разглаживая складку на джинсах. - Позвони сегодня.
Я услышала ее шаги в холле и стук входной двери, подъехала к окну и посмотрела вслед убегающей Мэнди. Да, она была самой быстрой из всех двуногих существ на свете. Я грустно усмехнулась, вспомнив то памятное соревнование во втором классе. Неожиданно у меня засосало под ложечкой, и я почувствовала себя отвратительно. Почему? Откуда взялись эти гадкие ощущения? Ничего нового в бегущей Мэнди я не увидела. Но... я почувствовала, что после нашего утреннего разговора, когда я утаила от нее свои сокровенные мысли, мне стало только хуже.
4
«Дорогая Коробка!
Прошло три недели наших летних каникул. Эйприл была в Цинциннати, навещала своих бабушку с дедушкой. Не могу сказать, что мне ее не хватало, но я рада, что она тоже едет вместе с нами в лагерь в Сикс Флэгзе. Вместе с нами едут скауты - приятели Джоша. Мы с Мэнди взялись присматривать за ними.
Маленькие дети, кажется, не замечают моей коляски, в то время как взрослые всячески пытаются заострить на ней свое внимание: они хлопают меня по плечу, говорят что-то жизнерадостным голосом и пытаются уверить меня, что я «такая милая». Мне бы хотелось, чтобы эти взрослые поучились такту у детей.
Помню, как один мальчик по имени Дерек стоял вместе со мной в очереди на подъемник. Надо было видеть, как он смотрел на меня, когда мой папа взял меня из кресла и посадил на переднее сидение подъемника. Когда я подвинулась, чтобы и Дерек мог сесть рядом со мной, он остановился, как вкопанный, словно его ботинки приросли к полу. Я думаю, он решил, что я, как улитка, никогда не расстаюсь со своим креслом.
Затем он спросил, не хочу ли я подержаться за его руку. Как трогательно! Должно быть, он очень серьезно относился к своим скаутским обязанностям. Когда я сказала: «Да, конечно, дай мне свою руку!», он объяснил, что хочет поддержать меня, чтобы я не вывалилась из подъемника».
Я переложила ручку в другую руку и потрясла кистью.
Однако я стала часто писать письма Коробке. Боюсь, что скоро мне понадобится новая коробка, повместительней этой.
«Дерек сгорал от любопытства, но в этом любопытстве не было ничего нездорового или обидного. Он хотел посмотреть на подошвы моих ботинок, чтобы убедиться, что они не потерты, - ему все казалось, что я его обманываю. Он хотел знать, сплю ли я в своей коляске. Он даже ущипнул меня, чтобы проверить, действительно ли я ничего не чувствую. А когда он увидел, что мама везет меня в ванную, он стал очень серьезным и спросил: «Ты моешься в ванной?» - «Да. А ты что - нет?» - быстро ответила я ему вопросом на вопрос. И он засмеялся. Потом он часто пристраивался сзади на моей коляске, катаясь на ней вместе со мной и угощая меня кукурузными палочками, и прокладывал мне путь в толпе.
Думаю, что я, когда вырасту, возможно, буду работать с детьми, - они такие непосредственные».
Моника крикнула, что обед готов, и я быстро положила недописанное письмо в Коробку. Я опустила ее в ящик шкафа и поехала в холл. Это был тот семейный обед, на который я не хотела опаздывать. Вчера вечером папа обещал, что за обедом мы поговорим о нашей поездке в семейный лагерь.
После свиных отбивных и макарон с сыром Джош и Моника быстро убрали со стола. Мама налила отцу чашку кофе, и мы, дети, приготовились слушать.
- У нас новость, - начал отец, перебирая регистрационные карточки. - Обычно, как вы знаете, мы живем в лагере семьями, но в этом году мы, ко всеобщему удовольствию, решили устроить все по-другому. Моника, ты будешь жить в домике для молодежи вместе с девочками.
- Отлично! - воскликнула Моника и даже хлопнула ладонью по столу.
- Но я бы хотел напомнить вам о правилах хорошего тона, юная леди! И не забывайте, что домик ваших родителей находится недалеко от вашего, - сказал отец и погрозил пальцем.
