Термином «языковая личность» обозначаются два феномена:
1) любой носитель того или иного языка, охарактеризованный на основе анализа произведенных им текстов с точки зрения использования в этих текстах системных средств данного языка для отражения видения им окружающей действительности и для достижения определенных целей в этом мире; 2) комплексный способ описания языковой способности индивида, соединяющий системное представление языка с функциональным анализом текстов» (Караулов 1999: 156). Формирование языковой личности происходит в процессе восприятия, переработки и продуцирования разнообразных текстов, устных и письменных. По существу, совокупность произносимых, воспринимаемых, слышимых, читаемых текстов формирует языковое сознание личности: «языковое сознание – величина, которая по мере накопления речевого опыта постоянно развивается и может выступать как «предмет воспитания» (Культура русской речи… 1996:416).
Ю.Н. Караулов описал структуру языковой личности, которая «представляется состоящей из трех уровней: 1) вербально-семантического, предполагающего для носителя нормальное владение естественным языком, а для исследователя – традиционное описание формальных средств выражения определенных значений; 2) когнитивного, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в более или менее упорядоченную, более или менее систематизированную “картину мира”, отражающую иерархию ценностей. Когнитивный уровень устройства языковой личности и ее анализа предполагает расширение значения и переход к знаниям, а значит, охватывает интеллектуальную сферу личности, давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания – к знанию, сознанию процессам познания человека; 3) прагматического, включающего цели, мотивы, интересы, установки и интенциональности. Этот уровень обеспечивает в анализе языковой личности закономерный и обусловленный переход от оценок ее речевой деятельности к осмыслению реальной деятельности в мире» (Караулов 1989:5).
Языковая личность, таким образом, с одной стороны, понимается как совокупность коммуникативных способностей и характеристик человека, позволяющих ему осуществлять дискурсивную деятельность, с другой – как совокупность отличительных черт, обнаруживающихся в коммуникативном поведении конкретного носителя языка и обеспечивающих ему коммуникативную индивидуальность. В.В. Красных предлагает триаду понятий, характеризующих говорящего человека: «“Человек говорящий” – личность, одним из видов деятельности которой является речевая деятельность; языковая личность – личность, реализующая себя в коммуникации, выбирающая и осуществляющая ту или иную стратегию и тактику общения, выбирающая и использующая тот или иной репертуар средств (как собственно лингвистических, так и экстралингвистических); коммуникативная личность – конкретный участник конкретного коммуникативного акта, реально действующий в реальной коммуникации» (Красных 1997: 54–55).
В лингводидактическом плане за термином «языковая личность» «стоит реальность в виде субъекта, обладающего совокупностью способностей и свойств, позволяющих ему осуществлять сугубо человеческую деятельность – говорить, общаться, создавать устные и письменные речевые произведения, отвечающие целям и условиям коммуникации, извлекать информацию из текстов, воспринимать речь (Соколова 1996:11). Имея в виду задачи обучения, целесообразно учитывать пять аспектов речевой организации человека: «1) языковая способность как органическая возможность научиться вести речевое общение <…>;
2) коммуникативная потребность, т. е. адресованность, направленность на коммуникативные условия, на участников общения, языковой коллектив, носителей культуры; 3) коммуникативная компетенция как выработанное умение осуществлять общение в его различных регистрах для оптимального достижения цели, компетенцией человек овладевает, в то время как способности можно лишь развить; 4) языковое сознание как активное вербальное “отражение во внутреннем мире внешнего мира” <…>; 5) речевое поведение как осознанная и неосознанная система поступков, раскрывающая характер и образ жизни человека» (Карасик 2003: 24).
Для характеристики речевого поведения важным оказывается понятие речевой паспорт. Речевой паспорт — это совокупность коммуникативных особенностей личности (Карасик 2003: 27). С понятием речевой паспорт соотносится феномен речевой манеры, описанный М.Я. Дымарским. «Индивидуальная речевая манера – это способ речевого поведения, определяемый типом социальной (в том числе коммуникативной) позиции, доминирующей в социальном бытии индивида, его характером и темпераментом; способ, включающий ситуативно обусловленный выбор коммуникативных стратегий и тактик, стилей и подстилей, а также предпочитаемых индивидом соответствующих синтаксических и интонационных конструкций, клише и штампов, пластов фразеологии и лексики. В это понятие входит и собственно манера говорения (темп речи, характер фонации, дикция и проч.)» (Дымарский 2005: 141).
Для определения стратегий языкового образования необходимо выявить основные характеристики языкового сознания современника. П.Н. Денисов так характеризует этот феномен: «Языковое сознание как одна из форм интеграции всех форм общественного сознания (наряду с текстами, другими семиотическими системами, а также общественной практикой, не опосредованной знаками) существует в виде индивидуальных языковых сознаний, в виде того, что знают и помнят (твердо или не очень твердо) из литературного языка его статистически средние носители. Если же пытаться «подержать в руках» современный русский литературный язык целиком, то нельзя предложить ничего другого, как, например, словарь Ожегова, Грамматику-80, а также книгохранилище ближайшей районной библиотеки» (Денисов 1986). В аспекте педагогической лингвистики представляется важным выделение метаязыковой способности, отражающей сознательное отношение к языку и к речи. Языковое сознание включает в себя оценку своей и чужой речи, рефлексию над фактами языка, критическое отношение к нарушениям нормы – качества, необходимые для любого педагога. Языковая компетенция предусматривает сознательный выбор языковых средств, опирающийся на совокупность знаний о нормах речи.
В условиях бурных социолингвистических процессов возрастает значимость понятия языковой вкус. Симптоматично название книги В.Г. Костомарова «Языковой вкус эпохи», в которой еще в начале 90-х годов (первое издание появилось в 1994 г.) была сделана попытка на большом фактическом материале показать те существенные изменения в речевом поведении современника, в его речевых предпочтениях, которые были связаны с глобальными социальными переменами в России в конце 80-х – начале 90-х годов. В основе языкового вкуса современной эпохи лежит «стремление к индивидуальному разнообразию, мощному личностному началу, свободе выражения, которая граничит со вседозволенностью» (Вепрева 2006:118).
Принципиально важно для осмысления современных языковых процессов положение о том, что в процессе демократизации происходит уменьшение различий между элитарной и массовой лингвокультурой. Вкус, по словам В.Г. Костомарова, «отражает в своем развитии динамику общественного сознания и объединяет членов данного общества на данном этапе истории». «Важнейшее условие вкуса – социальное по природе, усваиваемое каждым носителем языка так называемое чувство, или чутье, языка, являющееся результатом языкового и социального опыта, усвоения знаний языка и знаний о языке, бессознательной по большей части оценки его тенденций, путей прогресса. <…> Чутье языка есть своеобразная система бессознательных оценок, отображающая системность языка в речи и общественные языковые идеалы. <…> Чутье языка образует основу для глобальной оценки, принятия или непринятия определенных тенденций развития, определенных пластов лексики, для оценки уместности тех или иных стилистических и вообще функционально-стилевых разновидностей языка при сложившихся условиях и для данных целей» (Костомаров 1994: 21–22).
Актуальное для характеристики речевого поведения личности пояятие языковой моды справедливо связывается с обязательной избыточностью лингвокультурных образцов, с осознанием их престижности в том или ином социуме, с осуществляемым личностью языковым выбором. Соотнося понятия «ЯЗЫКОВОЙ вкус» и «языковая мода», В.Г. Костомаров отмечает: «Меняющиеся представления о правильном и эффективном использовании языка, доводимые порой до абсурда, можно обозначить словом “мода”» (Костомаров 1994: 25). «Мода как регулятор культурно-речевого поведения ярче проявляется в том обществе, которое динамично, открыто, мобильно и избыточно, то есть в нем присутствуют разнообразные и конкурирующие культурные образцы, между которыми можно осуществлять выбор. Для современной России характерна усиленная тенденция обновления, а мода обеспечивает возможность разрыва с ближайшим прошлым» (Вепрева 2006:115).
