Когда принцы и ал-Джамиль, поймавшие в этот день в степи козленка, вернулись, Сайф лежал у очага и стонал, и вместо утки валялись кости, и раб поведал всем вымышленный рассказал о некоем пустом колодце, в который он имел несчастье свалиться и поломать свои руки и ноги. Так враньем своим вытащил он голову из ошейника повиновения.
8. Как ал-Джамиль встретился с ужасным уродцем, и чем закончилась эта встреча
На третий день остался среди камней юный ал-Джамиль, и раб его, гонимый страхом, покинул своего хозяина. Степная буря утихала. Вот ал-Джамиль, приготовив вкусный обед и накормив коня, достал флейту и заиграл столь чудную мелодию, что услышав ее, шайтан должен был заплакать, так прекрасны были ноты, из нее извлекаемые. И точно, вдруг услышал он всхлипы, раздающиеся в развалинах, и отложил он флейту и извлек руденийское копье и белую саблю, носящую имя Тень смерти, и вышел из камней карлик, столь мерзкий видом своим, что заставил содрогнуться ал-Джамиля. И карлик этот был в великом раздумии, ибо увидел перед собой не воина, а только незрелого юношу, не знающего оружие, но знающего флейту.
И внезапно напав, ударил он управителя охот с великой мощью, и ал-Джамиль встретил его копьем, легким и быстрым, и волшебный посох карлика сломал его, заставив ал-Джамиля отступить. И юный управитель охот бил его саблей, и маленький дервиш столь искусно отразил удар, что клинок юноши развалился. И отойдя назад, поднял ал-Джамиль с земли камень и кинул в карлика, и камень, ударившись в посох, рассыпался. Тогда ал-Джамиль надел рукавицу для соколиной охоты и, сказав Нет бога, кроме бога, и Мухаммад — посланник божий, ударил его что есть силы рукой, и сам пророк направил его руку, и треснул колдовской жезл дервиша и сломался на две половины. Вот подхватил ал-Джамиль один кусок, и вооружившись им, вступил в бой с новыми силами, и уподобились они двум фантастическим животным, встретившимся в смертельной схватке, и ал-Джамиль был словно горный барс, а карлик был подобен степному леопарду, и барс рвал, а леопард — кусал, и шерсть их летела клочьями, сверкали клыки и когти, и пена из глоток брызгалась на песок. И юноша уподобился африканскому бегемоту, а дервиш — морскому крокодилу, и встретились они по колено в зеленом болоте, и крокодил норовил перекусить ему сухожилия на ногах и растерзать упавшего, а бегемот топтал его острыми копытами.
Вот стал ал-Джамиль одолевать, и на один удар отвечать двумя, и бил карлика по плечам и спине, по шее и по затылку, и кровь и пот заливали глаза его, мешая видеть, и маленький дервиш обратился в бегство. Вдруг подъехали аль-Мабуд, аль-Укба и Сайф и спешились, и вынув сабли из-за пазух, бросились помогать управителю охот, хотя не было в том нужды, и так вчетвером совсем убили бы ненавистного им карлика, если бы он не исчез, уйдя через дверь, о существовании которой они и не подозревали.
Решив закончить столь великое дело, укрепили сиятельные принцы, ал-Джамиль и раб его свой дух молитвой, а тело — жареной козлятиной, и налегли на дверь и выломали ее, и пойдя предлинным ходом, пересекли черную подземную реку, поднялись на высоченный подземный мост, перекинутый через глубочайшую подземную пропасть, и проклиная собственный страх и сильнейшую боязнь, ибо не ведали конца этого пути, вышли они на солнечный свет, очутившись возле удивительного дворца, поражающего своей красотой и великолепием, равного которому нет во всем свете, и который могли построить лишь джины и мариды, повинуемые великому царю Сулайману.
9. Как аль-Анвар завершил первую часть своего рассказа, ибо наступило утро
Тут аль-Анвар внезапно прервал свой рассказ, ибо наступило утро и муэдзин уже прокричал на четыре стороны света, что пора правоверным начинать свою молитву, как повелевает Аллах и Святая книга. Одноглазый купец обещал завершить свою историю вечером, но посланцы халифа более не могли задерживаться, и хотя всем непременно хотелось дослушать рассказ до конца, велено было собираться. Юный шейх аль-Мансур еще услышит продолжение этой истории, но это случиться в тот час, который укажет ему судьба, ибо в этом мире всему определен свой срок и удел установлен.
Стали готовиться в дорогу и еще солнце не успело подняться на половину высоты копья, как шейх аль-Мансур, Абу Валид, воины и слуги были уже в пути и попутчиком их был второй купец, ассириец, который всю дорогу слезал со своего верблюда и шел у поводьев коня аль-Мансура, забавляя юношу различными историями и легкими шутками, но рассказы его были коротки, ибо из-за своей тучности купец быстро уставал, начинал путаться в словах и ногах и терял свои домашние туфли, на подошвах которых были написаны имена трех первых, неправедных, и тогда слуги снова усаживали его в седло и, проехав немного и отдышавшись, ассириец опускал животное на колени и снова бежал к аль-Мансуру, который предлагал ему вести беседу, сидя на верблюде, но купец из учтивости не соглашался. И в дороге он рассказал шейху о том, какая диковинка имеется в крепости, называемой Хабаш, и лежащей на пути каравана их, ибо тот, кто движется из Мубайяд в Рамулу, столицу Палестины, неминуемо проходит через Хабаш, и степная дорога, вливаясь в крепостные ворота, словно вода в глотку жаждущего, вытекает с иной стороны, как зловонная моча. И вот отчего это и почему так.
В центре крепости, — повествовал ассириец, — стоит старая-престарая языческая гробница, именуемая Красной, ибо имеет красные стены и купол, а люди, похороненные под ней сотни лет назад, были магами и жрецами, не верующими в Святую веру. Место это, проклятое Аллахом, зловеще и загадочно. Дверь, ведущая внутрь гробницы, покрыта плевками правоверных, ибо каждый вошедший туда попадает во власть ифритов, джинов и маридов, отвращаясь от истинной веры и впадая в безумие. Мудрецы говорят, что мир там кривой, и существа в нем изогнуты, как в зеркале, и слова их быстры и непонятны, и истинный мусульманин, очутившийся там, исчезает из одного мира и появляется в мире другом, ведомый за руку демонами. Есть там страна, дворцы которой сложены из халвы и скреплены медом, и реки, текущие меж ними, изливают шербет между изюмными берегами, и камни вдоль сахарных дорог — не камни, а застывшие витязи, и газели, несущиеся мимо — не газели, а волшебные гурии с шелковой кожей, столь прекрасные, что один вид их сводит с ума, и деревья, ощетинившиеся копьями веток, не деревья, а готовые к прыжку ифриты. Но все это зыбкие образы мира, ибо дверь внутрь Красной гробницы — это ворота к шайтану и отцу его — Иблису, побиваемому камнями. Но любопытство тварей Аллаха столь велико, что и сейчас находятся смельчаки, жаждущие открыть ее, рискуя собственными умом и жизнью, и ища приключений, и родственники их и друзья, скорбя о пропавших и посыпая головы пылью, раздирая себе лицо в великом плаче, покидают Хабаш.
Рассказывают, что один торговец тканями, войдя внутрь Красной гробницы, превратился в кошку, и безутешная вдова, прохлаждая глаза свои, держит кошку эту в доме на вышитой золотом подушке и кормит ее из серебряной посуды засахаренными мышами и сливками с медом. Говорят также, что некий доблестный воин поклялся уничтожить дьявольские чары этого места и вошел внутрь, ныне он — безумный дервиш, живущий подаянием у городской мечети, среди бродяг и нищих.
Это удивительное дело! — вскричал аль-Мансур, — и я желаю увидеть эту гробницу и посетить ее. И Абу Валид возопил горестно, и стал умолять шейха не делать этого, и вынул саблю, желая отрезать ассирийскому купцу язык, мелящий что попало, но аль-Мансур удержал его и успокоил. И сказав так, не оставил он своих безумных мыслей, и чем ближе были они к крепости Хабаш, тем сильнее затягивались аркан любопытства и петля любознательности вокруг беспечной головы безрассудного шейха.
10. Как въехали путники в крепость Хабаш, где находится гробница, называемая Красной
Вот на восьмой день подошел караван, отправленный халифом Харун ар-Рашидом за хараджем в Палестину, и открылись ворота крепости Хабаш, дабы впустить сиятельных посланников, и шейх этой местности, и родственники его, и челядь, и слуги, и рабы его вышли приветствовать аль-Мансура и воинов его. И йемениты встали в караван-сарае, дейлемиты заняли дома, где стоял раньше гарнизон крепости, когда халиф, милостью Аллаха, бил безбожных Омейядов. И аль-Мансур, и Абу Валид, и воины из гвардии Харун ар-Рашида проехали базар, и за ним был сад и мечеть крепости, и увидели они гробницу, именуемую Красной, и людей вокруг нее, а были это путешественники, прибывшие из других городов и стран, наслышанные о таком удивительном деле, желающие лицезреть гробницу, но опасающиеся вступать внутрь.
И аль-Мансур ехал медленно и смотрел внимательно, и изучая гробницу долго, усмехнулся он своим мыслям, и Абу Валид, видя великий интерес его, предостерег шейха быть под куполом и входить внутрь, ибо не желает видеть он аль-Мансура среди жителей могил или вдевшим в сердце кольцо безумия, а разум свой препоручившим богу.
