— Нет, ну что за народ, а? — ворчала подруга, ползая на коленях по двору Никиты. — Когда не надо, работают по-стахановски, а когда их помощь нужна как воздух, сидят на печи, подобно Емеле.
— Ты о ком? — не поняла я. По примеру Катерины я тоже бороздила землю четырьмя конечностями в поисках улик.
— О ментах, о ком же еще?! Все подобрали!
Нынче модно ругать милицию. Все, кому не
лень, с удовольствием критикуют работу стражей порядка. Дескать, и ленивые они, и взяточники, и грубияны, а то и вовсе оказываются оборотнями в погонах. Наверное, доля истины в подобных умозаключениях присутствует, но лишь доля. Лично я глубоко убеждена, что все поголовно милиционеры не могут быть плохими, оттого сочла необходимым вступиться за родные правоохранительные органы:
— Это их работа, Кать. Нужно радоваться, что они ее хорошо выполняют.
— Да я радуюсь, — отозвалась Катерина, но искренности в ее словах я что-то не заметила. — А нам теперь что делать? Как преступление распутывать, если никаких улик на руках нет?
Вопрос я отнесла к категории риторических и отвечать не стала. Вместо этого осторожно поинтересовалась:
— А ты твердо уверена, что это действительно преступление, а не несчастный случай?
Катька взволнованно запыхтела, опустилась на пятую точку и так интенсивно замахала руками, что стало понятно: мысль о несчастном случае крайне неудачна.
— Эй, что вы там шныряете? — раздался грозный окрик со стороны ворот. — Чего ищете?
Я распласталась на земле и прикрыла голову руками. Тенденция, однако! Если так пойдет и дальше, придется учиться шустро передвигаться по-пластунски.
— Здравствуйте! — Голос Катерины звучал приветливо и немного заискивающе. Так обычно бывает, когда ей чего-нибудь нужно. Подивившись про себя (что на этот раз понадобилось моей неугомонной подруге? ), я отважилась приподнять голову. У ворот, уперев руки в бока, стояла женщина с точеной фигуркой. Церетели точил, стопудово! Пестрый платок небрежно обнимал могучие плечи дамы. Длинные волосы она собрала в идеальный пучок — ни одна волосинка не осмелилась выбиться из строя. Лицо тетки из-за дальности расстояния я разглядеть не смогла, но готова спорить, что оно не было похоже на доброе лицо Девы Марии.
— Сан Саныч, поднимайся уже! Хватит изображать из себя земляного червяка! — легонько пнула меня ногой Катерина. — К нам гость дорогой пожаловал. Сдается мне, это и есть Римма-Рая. На ловца и зверь бежит...
Кажется, Катька пришла в восторг от этого факта, чего нельзя было сказать обо мне. Как объяснить суровой тетке наше появление на территории ее хозяина? Мы с подругой проникли сюда традиционно хулиганским способом: через забор. По этому поводу я испытывала естественное чувство вины, потому принялась ковырять носком кроссовки землю, предоставив Катерине возможность самой вести переговоры с домохозяйкой Никиты.
— Здравствуйте, — повторила Катька, когда женщина приблизилась. — Мы соседки Никиты. Вчера были у него на новоселье... Такая трагедия, просто слов нет! Молодой ведь совсем, только жить начал... Да, так вот. Когда бомба-то взорвалась, меня волной сюда отбросило, а сережка возьми и соскочи. Мне жених недавно подарил шикарный комплект из сережек, колье и колечка. Бриллианты изумительные! Жалко терять, честное слово! Вот мы с подружкой и решили поискать — вдруг повезет? Ах, такая трагедия, такая трагедия!
Я незаметно усмехнулась — Катерина действовала по проверенной методике Штирлица: собеседник лучше всего запоминает первые и последние слова, сказанные во время разговора. В данной ситуации домработница должна была понять, что мы соседки и безмерно скорбим по поводу кончины Никиты. Однако тетка, как оказалось, тоже была знакома с методами легендарного разведчика, а может, просто была фанаткой детективных сериалов, оттого и не поверила ни единому слову Катерины.
— Чего ты горбатого лепишь? Какие бриллианты? — прогремела домохозяйка. Вблизи голос у нее оказался еще более зычным. Я подумала: неплохо было бы снова шмякнуться оземь и хорошенько там окопаться. — Никитушка мне о соседках своих рассказывал. Девушки приличные, скромные... Уж они бы точно нипочем не стали ползать по чужому участку в поисках бриллиантов сомнительного происхождения. А ну говорите, что вы здесь искали? В глаза смотреть!!!
Отчего-то возникло непреодолимое желание вскинуть руку в пионерском салюте и гаркнуть молодецким голосом: «Да здравствует дорогой товарищ Сталин! Слава родному НКВД! » — и непременно в чем-нибудь покаяться. Трудно поверить, что эта монументальная композиция работала в обычной деревенской школе, да еще нянечкой. Впрочем, вполне вероятно, она работала под прикрытием.
— Ради бога, не волнуйтесь! Мы сейчас все вам объясним! — залопотала я, цепенея от страха.
— Да нужны мне ваши объяснения, как жирафу пианино! — рыкнула тайная агентша НКВД. — Ишь, налетели, стервятницы! Не успел мой Никитушка преставиться, эти мародерки уже тут. Вот ведь какие бывают люди — до чужого добра жадные. А ну, брысь отседова, иначе милицию вызову!
— Вызывайте, — неожиданно покладисто согласилась Катька, а я вздрогнула: еще одной встречи с людьми в форме мне не пережить.
Подруга тем временем спокойно продолжала: — Менты — люди любопытные. Они обязательно поинтересуются: что это вы тут делаете? Может, хотите забрать улики, припрятанные в доме? Остатки тротила, к примеру, или еще что-нибудь... Вынуждена вас разочаровать — ничего не выйдет. Дом-то опечатан, гражданочка! Мы во дворе копаемся, к тому же ПОСЛЕ того, как следователи тщательно осмотрели место происшествия.
— Вот они и прихватили вашу серьгу, — заметила домохозяйка вполне нормальным, человеческим голосом. Под действием железобетонных аргументов Катерины воинственность тетки как-то улетучилась, да и сама она вроде бы даже сделалась меньше в размерах. Хм, Церетели в этом шедевре явно что-то недоработал. Мне стало понятно, что моральное преимущество окончательно и бесповоротно перешло на нашу сторону, теперь следовало его упрочить.
— Как вас зовут? — Я мягко коснулась плеча женщины. Раз уж Катька взяла на себя роль «плохого» следователя, мне придется примерить облик «хорошего».
— Лариса Ивановна я... — немного удивленно представилась домохозяйка, и снова в ее глазах появилась настороженность.
Я многозначительно покосилась на Катерину: Римма, Рая... Заметив мой насмешливый взгляд, подруга дернула плечом: мол, подумаешь, ошиблась, ну и что?
— Видите ли, уважаемая Лариса Ивановна, — понизила я голос до полной интимности, — мы действительно соседки Никиты, и мы в самом деле были вчера на празднике. Более того, оказались непосредственными участниками трагедии, после чего именно мы вызвали милицию и «Скорую помощь». Так вот что я хочу сказать: после беседы со следователем Лютиковым у нас родилось убеждение, что милиция не очень-то заинтересована в расследовании этого преступления. Скорее всего менты решат, что произошел несчастный случай, и дело закроют с формулировкой «за отсутствием состава преступления и лица, его совершившего». Мы с подругой придерживаемся иного мнения. Раз был взрыв, значит, имело место преступление — обычные петарды ТАК не взрываются, а следовательно, есть злоумышленник, подменивший петарды на взрывчатку. Поверьте, Лариса Ивановна, мы к Никите очень хорошо относимся! То есть относились. А Катька так и вовсе тайно в него влюблена. Была... — Катерина возмущенно задышала, тараща на меня свои синие глазищи. Впрочем, Лариса Ивановна пыхтение подружки приняла за сердечные волнения и с трудом сдерживаемые рыдания из-за безвременной кончины объекта ее страсти. — В общем, мы хотим попытаться своими силами отыскать убийцу Никиты. Или убедиться, что это был несчастный случай. При любом варианте нам понадобится ваша помощь.
— Батюшки мои, да я-то чем могу вам помочь?! — всплеснула руками Лариса Ивановна.
Она прониклась моим эмоциональным выступлением — еще бы! Я очень старалась быть убедительной. Особенно тетеньку впечатлила та его часть, где речь шла о нежных чувствах Катерины к покойному. — Не могу я уже за убивцами гоняться. Годы не те, да и здоровья нету. Это я снаружи такая обширная, а изнутри... Болячка на болячке сидит и болячкой погоняет.
По правде сказать, при взгляде на мощную тетку мысли о каких-либо тяжких недугах, сопутствующих ее возрасту, трусливо прятались в лабиринтах мозговых извилин. Казалось, что Лариса Ивановна, подобно легендарному Вечному жиду, переживет даже Страшный суд. У Катерины, похоже, ощущения были сродни моим, оттого она негромко процитировала из «Сказки о Федоте-стрельце»:
— «Захворала? Не беда! Съешь лягушку из пруда. Чай, не химия какая, чай, природная среда! »
Впрочем, со слухом у старушки как раз оказалось все в порядке. Как ни тихо бубнила Катька, Лариса Ивановна все же услышала и совсем растерялась:
