облачко пара, будто он бродил по улице зимой, а не прохладной осенью, как все остальные. Тонкие перчатки и длинный шарф явно не спасали положение. Но почему?
Запахло вереском, и отец Александр поморщился, а затем чихнул.
— Это ваши духи? Извините за грубость, но вам бы их поменять. У меня от них голова раскалывается. Думаю, у других людей может быть такая же реакция.
Все резко стало на свои места. Калунна почуяла жреца чужого бога и мягко (пока что!) пыталась выгнать его.
— Отец Александр, может, вам лучше пойти домой? Вы увидели достаточно.
— Вы прогоняете меня, потому что собираетесь устроить оргию или околдовать людей? Я этого не допущу, даже если замерзну насмерть! — отрезал он.
— Могу я предложить вам горячего грога, чтобы этого не случилось? — из темноты вынырнула Голди и протянула ему стакан дымящегося напитка. — Это угощение, платить не надо.
Она мило улыбнулась. На Голди был белый берет, скрывающий родимое пятно, короткое белое пальто, длинная клетчатая юбка и сапожки на каблучках. К некоторому удивлению Беаты, они с отцом Александром оказались почти одного роста.
Он взял бокал и сделал пару глотков. Улыбнулся.
— Спасибо. Вы меня просто спасли. Сразу согрелся.
— Голди, это отец Александр, — представила его Беата. Она ожидала, что его тут же стошнит, но никаких неприятных эффектов не последовало. То ли Калунна смягчилась, то ли дело было в том, что напиток варили Беата с Адалиндой. — Священник из Морланда. Я пригласила его на мою проповедь, и он пришел.
— Неправда! — возмутился тот. — Я пришел, чтобы своими глазами увидеть, что вы здесь творите, а не потому, что был приглашен! Я проник сюда тайком, без вашего ведома!
Беата с трудом подавила смех. Она знала, что мужчины взрослеют позже женщин, но чтобы настолько? Священник-шпион во вражеском логове! Что он тут рассчитывал застать: черную мессу? Героически спасти девственницу или младенца и сбежать, отбиваясь от полчищ демонов?
— Крались от самой станции или через лес?
Голди шаловливо улыбнулась. В ее карих глазах заскакали черти.
— Беата, не обижай нашего гостя. Позвольте, я вам все покажу. Спрашивайте о чем угодно.
— Благодарю. Приятно видеть, что порядочные люди есть везде. Вы живете в Хисшире?
— Да. Переехала сюда некоторое время назад, вместе с сестрами. Начнем с торговых рядов?
— Согласен.
Беата послала ей выразительный взгляд, и Голди понимающе опустила ресницы. Затем взяла отца Александра под локоть и мягко повела за собой. Отлично, она присмотрит за ним. Можно было отправиться в лес.
— Что-то я беспокоюсь за него, — хмуро заметил Джеральд, — надо будет потом найти этого священника. Он глупец, раз не верит в вересковую богиню, но мне не понравилось выражение ее лица.
— Да брось, Голди его не съест. Ты выпил согревающее и усиливающее зелья?
— Да. Надеюсь, земля не сильно промерзла. Беата, лучше не смотри на труп.
— Я его уже видела.
— Он лежит там две недели.
Она содрогнулась.
— Ладно.
Они быстро справились каждый со своей задачей: Джеральд забрал ботинок Роджера Бриггса, а Беата заново заколдовала тело, превращая его в тыкву. Чарами разровняла землю. Вот так. Никакого трупа не найдут, даже если раскопают.
— Отнеси ботинок в дом и проверь все ли в порядке у Голди, — велела Беата на обратном пути, — мне пора читать проповедь. И, Джеральд?
— Что?
— Спасибо, — она чмокнула его в щеку.
Он обнял ее и несколько секунд не отпускал, уткнувшись лицом в ее рыжие волосы.
— Я люблю тебя.
— И я тебя, — легко ответила Беата, — все, пусти, мне пора.
Проповедь имела оглушительный успех. Люди были очарованы Беатой и Калунной, спрашивали, когда будет открыт храм в Морланде, вызывались помочь с этим и пожертвовать на нужды вересковой богини. В первом ряду сидели морландские полицейские, пили грог и задавали вопросы. Они были настроены доброжелательно, тем более что рядом устроилась Адалинда, внимавшая проповеди. Они явно старались ей понравиться и думать забыли о своем дежурстве в лагере.
Всю проповедь Беата ощущала тонкий запах вереска и приятные мурашки, скользящие по коже. Калунна простила ее и будто стояла рядом, обнимая. Беата расслабилась. Все, наказание отменяется. Она справилась.
Когда проповедь закончилась, люди разошлись к торговым лоткам: перекусить, выпить горячих напитков и поболтать. Кто-то танцевал под музыку, а Адалинда направилась переодеваться ко второй части своего концерта.
К Беате подошел Джеральд.
— Я не нашел ни Голди, ни священника. Не знаю, куда они делись, — хмуро сообщил он, — в остальном все в порядке.
— Не волнуйся, она наверняка уже в доме. Иди, отдохни.
— Беата, у меня дурное предчувствие. Нам только еще одного трупа не хватало.
— Чушь. Голди не станет никого убивать.
Однако на душе у нее стало неспокойно. А что если пылкий молодой священник напал на Голди, узнав, что она ведьма? Кто его знает, зачем он на самом деле приехал на праздник Калунны? Вдруг уничтожить «зло» любой ценой?
В доме она выпила отвар багульника, подозвала Пуховку для помощи, а Мглу отправила на поиски Голди. Та объявилась лишь спустя четверть часа.
— Где ты была? — мрачно спросила Беата. — И где отец Александр?
— Не ворчи, тебе не идет, — рассмеялась Голди и потянулась, как сытая кошка. Сделала несколько глотков отвара. — Я позаботилась, чтобы он нам не помешал.
— Не хочу уподобляться Джеральду, но он ведь жив?
— Живее всех живых, — Голди лукаво улыбнулась, — возможно, впервые за свои двадцать лет. Он вечно следовал чужой воле, но я помогла ему прислушаться к собственным желаниям. Он мне еще спасибо скажет. Все, давай приступим к ясновиденью.
Беата коротко вздохнула и переключилась на главное.
— Пуховка, разбудишь меня через полчаса. Пламя, охраняй нас.
Обе кошки заняли свои места. Голди села рядом и заметила:
— Удобно иметь несколько фамильяров. Пожалуй, следующей тоже призову рыжую кошку для охраны. Разбудишь меня, когда очнешься?
— А где Шанс?
— Приглядывает за Александром.
Обе ведьмы взялись за руки и сосредоточились на испачканном землей ботинке. Реальность подернулась дымкой. Скрипнула входная дверь, и в комнату, озираясь, вошел человек. Старый, в грязной одежде, он нервно сжимал в руках лопату и направился к подвалу. Бесплотные духи Беаты и Голди последовали за ним. Роджер Бриггс спустился, прошелся от угла к углу, сдвинул наваленный хлам, затем взломал несколько досок и принялся копать. Зашарил руками и безнадежно выругался. Затем сел рядом с ямой и завыл, вцепившись пальцами в волосы. Посидел так некоторое время, затем вздрогнул и резко выпрямился. Приложился к небольшой бутылке с водкой и явно взбодрился. Закопал яму и неровно приладил доски обратно, а поверх насыпал хранящийся в подвале хлам. Пошел на
