у тебя есть шанс победить меня? — спросил я.
— Узнаешь, когда увидишь мой Дар! — бросил он.
— А если проиграешь?
— Тогда стану твоим слугой, до тех пор, пока не убью! У меня дома так принято! — он распылялся, я видел, как растёт его азарт и предвкушение.
Я дёрнул кинжал и тут же призвал ещё один:
— Ну так начнём!
Глава 12
Учитель
Я кинулся к нему, занося кинжалы и напитывая тело энергией ветра. Он тут же выдернул меч из ножен и едва отбил один кинжал, но другой уже мчался к шее. Я ударил в слепую зону, в сторону слепого глаза. Но мощный удар ногой заставил меня отскочить и броситься вновь. Зигзагом, обманками — я подскочил сбоку, он рубанул сталью, я дёрнулся в другую сторону, рассекая дымным кинжалом воздух в стремлении добраться до колена. И тут я едва заметил, как его глаз блеснул.
«Дар! Нужно сначала понять, что у него за сила!» — осознал я и резко дёрнулся назад.
И он кинулся за мной, да с такой скоростью, что дистанцию разорвать не удалось. Меч бросился к моему боку со свистом, блокировать не получится — слишком сильный удар. Я влил в правую ногу огромное количество энергии, ударил об землю и подскочил, едва пропуская удар. Но он вне всякой логики изменил траекторию меча, и тот, не замедляясь, ринулся за мной вверх!
«Сука! Что за способность⁈» — раздражённо подумал я и тут же создал дымный диск сбоку.
Оттолкнулся ногой, кувырок, и едва я коснулся земли, как волк уже летел ко мне с молниеносным уколом! Я изогнулся, пропустил сталь сбоку. Но меч, точно проходя рядом, не способный нанести вред, дёрнулся ко мне вновь, нарушая всякие законы мироздания. Я призвал дым, он окутал бок и встретился со сталью. Удар был сильным, но далеко не на полную. Клинок прорезал его и коснулся шкуры, когда я наконец отправил жёсткий боковой ногой, подпитанный энергией. Заячья нога влетела в волчьи рёбра, но вместо желанного треска костей и болезненных криков будто встретилась со скалой. Но он всё же на мгновение потерял равновесие, и я отпрыгнул назад.
В этот раз он не стал кидаться на меня с ходу, смотрел с довольным видом, наслаждался происходящим.
«Вот же ублюдок… Он стал намного сильнее, и я не могу понять, что у него за сила», — тревожно думал я, — «Так, Марк, возьми себя в руки и рассуждай, как и всегда. Он стал быстрее, плоть очень твёрдая, и тело крепкое, словно камень; имеет странную способность менять траекторию удара, абсолютно без задержки и сопротивления. Тут всё очень похоже на двойной Дар, — размышлял я, — И это очень скверно. Разве два Дара не невероятная редкость?»
— Ну как тебе, заяц? — с веселостью в голосе спросил он, — Уже не так просто?
— Да, ты поработал над ошибками, — признал я.
— Ещё бы! После того поражения надо мной кто только не смеялся! Ха-ха! Да даже я сам!
Пока он говорил, я прокручивал в голове варианты атак и различные приёмы. Надо было учитывать, что он имеет очень прочное тело, что при условии моей не самой серьёзной боевой мощи очень проблематично. Бить нужно точечно и в слабые места: шея, подмышки, внутренняя часть колена, глаз.
— Ну, удивительно. Ты проиграл какому-то зайцу-рабу. Для хищника это, наверное, сродни смерти в сортире, не?
— Всё верно, большего позора и придумать сложно. От меня даже батя отказался. Его сместили с места главы немалого племени на севере. У нас там порядки суровые, не то, что тут, — он не ярился, наоборот, был до пугающего спокоен, — Только знаешь, если бы другой волк на моём месте давно бы вскрыл себе глотку. Я — был рад! — его морду озарила жестокая, широкая улыбка.
При мощном теле на его стороне контроль боя. Способность менять траекторию удара не даёт простора для атаки, приходится сосредотачиваться на защите, даже не мечтая об контратаке. И его скорость тоже высока, хуже моей — без сомнений, но ненамного. В физическом превосходстве у меня есть лишь манёвренность. Придётся играть на ней и дыме.
— Так, может, ты просто мазохист?
В его глазу блеснул нехороший огонёк. Вены выступили на шее, а я ощутил поток энергии, исходящий от него. Сильная, плотная энергия хаоса и разрушений. Он желал моей крови, он желал убить меня и насладиться этим моментом.
— Сейчас север забыл о своих богах, всё больше проникаясь учениями Дигор, поработившим мой народ. В их желаниях более нет достоинства, силы и той свободы, что была века назад, — проговаривал он, выкручивая вентиль ядра, пропуская через своё тело так много энергии, что она вырывалась наружу, — Воинский дух утерян, как и истинные уроки старых богов. Поражение, проигрыш в бою — смерть тела, духа и воли. Это то, что сейчас заполонило умы моих собратьев.
Мне нужно лишить его контроля над боем и использовать собственную манёвренность. Приём той пантеры весьма бы подошёл для этого. И я уже делал нечто подобное…
«Черныш! Мы сможем заполонить дымом некоторое ограниченное пространство?» — спросил я, осознавая, что на это может уйти огромное количество энергии, которая мне ещё будет нужна. И также придётся задействовать чуть ли не все энергетические каналы, и притом стабильно поддерживать поток энергии.
— Старые же боги находили в поражении опыт и утрату, требующую восполнения. Смерть для них была не позором, а — наградой. Они упивались болью и страданиями, воспевали страсть воина, — с волнением продолжал волк, пока я думал, как время продолжает утекать, — И я тоже не боюсь поражения, в нём я найду силу, даже если учить меня будет заяц, — его мышцы разбухли, напряглись, выпячивая жгуты мышц, будто мокрых канатов, — А в победе я найду — славу!
Он сорвался с места, взвивая камни и землю под ногами! Я отпрянул назад, вскинул клинки, выискивая уязвимости, пока он нёсся ко мне!
«Черныш!» — прогремел я мысленно.
«Придётся открыть вторую сферу. Тело может не справиться с потоком, каналы ещё недостаточно крепки», — ответил он.
Меч ударил по диагонали, я уклонился, перемещаясь вбок, проскакивая снизу. Сталь дёрнулась назад, словно прошлого удара и не было, я вывернул тело, отбил кинжалом, уводя удар в сторону. Тут же дымным ударил в колено волку, но
