— Позавчера миссис Старр с сыном уехала из города.
— Верно, они поехали в коттедж доктора ван Пелдта в Вестпорт. Это в Коннектикуте.
— Вы не поехали с ними. Вы встретились уже там или, может быть, на Центральном вокзале?
Агда покачала головой:
— Я с ними не поехала.
— И где вы были все это время?
— Отправилась к подруге, она учится в Нью-Йоркском университете, ночевала у нее.
Хит нацарапала в блокноте: «Университет».
— Это не показалось вам странным? То есть… если миссис Старр привыкла будить вас по ночам, чтобы вы ухаживали за ребенком, то она наверняка берет вас с собой в различные поездки.
— Это правда. Обычно я езжу с ними в путешествия, чтобы сын ей не мешал и она могла развлекаться.
— Но не в этот день. — Никки перешла к интересовавшему ее вопросу. — Была ли какая-то причина, по которой она отказалась от ваших услуг? — Детектив внимательно посмотрела на девушку и продолжала: — Может быть, миссис Старр не хотела, чтобы вы видели, чем она занимается?
— Нет, я осталась только потому, что в тот день должны были привезти пианино. Она хотела, чтобы Мэтти отвлекся от компьютера и набирался культуры, поэтому купила ему огромное пианино. Просто замечательное. Когда его вытащили из ящика, я чуть в обморок не упала.
Наверное, стоит целое состояние.
«У разных людей горе проявляется по-разному», — подумала Никки.
— Расскажите мне о ваших взаимоотношениях с Мэтью Старром.
— О, здесь нет ничего необычного. Он ко мне неплохо относится, но обзывает меня всякими словами, когда я велю ему ложиться спать или выключить «Жизнь Зака и Коди»[96] и идти обедать.
— Она взглянула на Никки и вопросительно приподняла брови. — Вы об этом спрашиваете?
Детектив Хит напомнила себе, что напротив нее сидит отнюдь не придворный поэт.[97]
— Спасибо, а теперь позвольте спросить вас о Мэтью Старре-старшем. Каковы были ваши взаимоотношения с ним?
— О, очень хорошие.
— В каком смысле?
— Ну, он был очень добр ко мне. Миссис Старр — она все время щелкала пальцами и командовала: «Агда, сделайте это» — или «Агда, утихомирьте его, я занимаюсь йогой».
— Агда — так как насчет мистера Старра?
— Мистер всегда был очень вежливым. Утешал меня после того, как она устраивала мне скандалы. Мистер Старр давал мне деньги, в мои выходные угощал меня обедом. Водил меня по магазинам, покупал одежду или… Вот, смотрите, он подарил мне эти часы.
— А миссис Старр об этом знала?
— О, tvartom,[98] нет. Мэтью сказал, что это только между нами.
Никки поразила такая бесхитростная откровенность, и она решила копнуть поглубже.
— У вас были физические контакты с мистером Старром?
— Конечно.
— А именно?
— Он массировал мне плечи, чтобы утешить после того, как его жена кричала на меня. Иногда обнимал, гладил по волосам. Это меня очень успокаивало. Он был таким ласковым.
— Сколько вам лет, Агда?
— Двадцать один.
— Вы не спали с Мэтью Старром?
— Вы хотите сказать — занимались сексом? Skit nej![99] Это было бы неприлично.
Во время разговора Никки с няней Старров в комнате наблюдения, очевидно, немало посмеялись. Рук и Тараканы продолжали смеяться и на рабочем месте.
— Ну, как вам Агда? — спросил Таррелл. Рук подумал и ответил:
— Похожа на шведскую мебель. На нее приятно смотреть, однако не хватает кое-каких важных деталей.
— Мне больше всего понравился рассказ о том, как этот мужик чуть ли не лазал к ней в трусы под носом у своей жены, — вступил Каньеро, — и после этого она заявляет, что не занималась с ним сексом потому, что это неприлично!
— Это называется «прерванное лазанье в трусы», — откликнулся Таррелл, возившийся с кофейником. — Думаю, Агда — лишь одно из многих дел, которые Мэтью Старр не успел завершить по причине смерти.
Рук повернулся к Никки.
— Трудно поверить, что она родом из той же страны, которая подарила нам Нобелевскую премию. Ты узнала от нее что-нибудь полезное?
— Сразу никогда не поймешь, — ответила Никки. Заиграла мелодия Рэя Паркера-младшего из «Охотников за привидениями».
— Рук, пожалуйста, скажи мне, что это не у тебя в штанах пиликает.
— Специальный рингтон. Нравится? — Он вытащил мобильник. На экране высветилось имя звонившего: «Каспер». — Это же «Охотники за привидениями», помнишь? Прошу прощения, детектив Хит, возможно, у моего источника имеется информация, связанная с вашим делом.
И Рук с самодовольным видом отошел в сторону. Не прошло и минуты, как он вернулся, но уже с самым жалким выражением лица.
— Но это же я вам ее представил… Почему вы не можете сказать мне? — Он прикрыл глаза и вздохнул. — Прекрасно. — Рук протянул телефон Никки. — Он говорит, что расскажет это только тебе.
— Говорит Никки Хит.
— Очень приятно слышать вас снова, детектив. Во-первых, мне хотелось бы узнать, сильно ли расстроен Джеймсон Рук.
Она взглянула на Рука, который, покусывая губу, пытался расслышать голос старика.
— Вполне.
— Отлично. Если кому-то и нужно как можно быстрее спуститься с небес на землю, так это ему. — Мягкий, медлительный говор Каспера ласкал ей слух. Сейчас, когда она не видела его, от него остался лишь голос, и ей казалось, что она разговаривает с Дэвидом Боуи, в тоне которого слышны теплые нотки Майкла Кейна.[100]
— А теперь к делу, — сказал он. — После вашего визита я приступил к расспросам в тот же вечер, поскольку понял, что ваше дело не терпит отлагательства.
— Как обычно, — заметила детектив.
— И несмотря на то что вы не делали на этом упор, вы действительно считаете, что кража этих картин связана с убийством?
— Да, я не делала упор, и да, я так считаю. А возможно, и с двумя убийствами.
— Замечательная женщина, оценщица картин, которая прекрасно знала свое дело, была убита на этой неделе.
Никки вскочила на ноги.
— Вам что-нибудь об этом известно?
— Нет, я просто был знаком с Барбарой, встречался с ней несколько раз. Она была одной из лучших. Скажем так, мысль о том, что ее смерть как-то связана с этой кражей, дополнительно побудила меня помочь вашему расследованию.
— Спасибо. Пожалуйста, звоните мне, как только обнаружите что-нибудь.
— Детектив, я уже кое-что обнаружил. Поверьте мне, я не стал бы тратить ни ваше, ни свое время, если бы мне было нечего сказать.
Никки раскрыла блокнот на чистой странице.
— Кто-то пытался продать картины?
— И да, и нет, — ответил Каспер. — Некто действительно продал одну из этих картин, полотно Жака-Луи Давида.[101] Но это произошло два года назад.
Никки начала быстро расхаживать между столами.
— Что? И вы в этом абсолютно уверены? Последовала небольшая пауза, и любезный старый вор ответил:
— Моя дорогая, вспомните все, что вам обо мне известно, и подумайте, действительно ли вам нужен ответ на этот вопрос.
— Намек понят, — сказала Никки. — Но я не сомневаюсь в вас, я просто в растерянности. Как могла картина находиться в коллекции Мэтью Старра, если она была продана другому человеку два года назад?
— Детектив, вы отнюдь не глупы. Как у вас с математикой?
— Неплохо.
— Тогда, чтобы ответить на свой вопрос, займитесь кое-какими подсчетами. И Каспер повесил трубку.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Раздался щелчок, и секретарша из «Старр Риэл Эстейт Девелопмент» сообщила детективу Хит, что Пакстон сейчас возьмет трубку. Никки чувствовала себя, как рвущаяся вперед собака, которую удерживают на поводке. Даже голос Аниты Бейкер,[102] доносившийся из трубки, не смог бы успокоить ее. Уже не в первый раз в жизни ей казалось, что время тянется безнадежно медленно. Черт побери, даже не в первый раз за сегодняшний день. Наконец трубку взяли.
— Здравствуйте, прошу прощения, что не сразу ответил. Мне приходится улаживать столько незаконченных дел Мэтью.
«Это может значить очень многое», — подумала Хит.
— Обещаю, это последний звонок.
— Ничего страшного, честное слово. — Затем он рассмеялся и продолжал: — Хотя…
— Хотя что?
— Думаю, будет удобнее, если я перенесу свой офис к вам в участок.
Никки тоже рассмеялась.
— Пожалуйста. У вас хороший вид из окон, зато у нас мебель приличнее. Что выбираете?
— Пожалуй, предпочту вид. Итак, чем я могу быть вам полезен, детектив?
— Я хотела бы узнать у вас название компании, в которой была застрахована коллекция картин Мэтью.
— Разумеется. — Он помолчал немного. — Но, по-моему, я уже говорил вам, что он велел мне аннулировать страховку.
— Да, я это знаю. Я просто хотела спросить, не осталось ли у них фотографий картин — они нужны мне для поисков.
— Ах да, фотографии, ясно, конечно. Как-то я об этом не подумал. Хорошая мысль.
