Испанцы были довольны. Они одержали победу, гордость переполняла их. Никто не обратил внимания на странное поведение матросов. Ликование перекинулось на городок. Женщины высыпали встречать победителей. Проводили матросов радостными улыбками, одарили вином и цветами. Посетовали раненым, и поспешили к своим мужчинам.
– Кажется, удалось! – воскликнул Мак-Ивен, усаживаясь в шлюпку. – Раненых осторожнее, олухи! – закричал он, заметив мулатов на пристани. – Отваливай!
Две шлюпки дружно отвалили, гребцы навалились на вёсла.
На «Миньоне» их встретил кок Косой Фрозер и один больной матрос, едва передвигавшийся, но из любопытства вылезший к трапу.
– Подождём день-два, – проговорил Мак-Ивен уже на палубе, – и уходим к востоку. Надо подобрать наших, и идти к Сан-Хуану на аудиенцию с губернатором. Он всё же заинтересовался нашим предложением.
– Оно ни в какое сравнение не идёт с теперешними событиями в этом захудалом городишке – ответил Барт с довольным видом.
– В случае согласия губернатора пойти нам навстречу, – дополнил Мак-Ивен, в его голосе звучала неуверенность.
– Тогда нам остаётся вернуться сюда и хоть частично возместить наши утраченные надежды, – усмехнулся Бартоломео.
– Здесь ничего возместить нам не удастся, Барт. Что можно взять в жалком городишке? Придётся искать другие пути. Но упустить возможность присоединиться к адмиралам мы не должны. Это для нас обязательно.
На следующий день Мак-Ивен и Барт были приглашены на банкет к дону Себастьяну. Там собралось всё городское общество и моряков встретили настоящими криками восторга.
После сильного подпития, дон Себастьян громогласно провозгласил:
– Сеньоры, мои сограждане! Предлагаю сброситься для внесения нашим благородным союзникам достойного их подарка! Приступаем, сеньоры! Наши прекрасные сеньоры пусть обойдут всех присутствующих. И ещё, сеньоры!
Коррехидор запнулся, икнул, вытер рукавом рот, проговорил тише:
– Завтра же загрузить судно за счёт города провиантом и вином. Виват нашим победителям!
Зал огласился пьяными воплями. Вдовушки откровенно предлагали себя героям, что с охотой было принято и Беном, и Бартом.
Перец заходом солнца на следующий день, «Миньон» оделся парусами, отсалютовал выстрелом из пушки, и горделиво удалился в море, растворившись в наступивших сумерках.
Постоянно сигналя фонарями, судно медленно шло вдоль берега, пока не обнаружили ответные огни с берега.
– Паруса долой! Ложись в дрейф! Шлюпки на воду! – Барт ретиво командовал, торопил матросов.
Два часа спустя все уже были на борту. Эту ночь провели на палубе в компании с бочонком отличного испанского вина с обильной закуской.
Судно медленно шло под одним блиндом, удаляясь и от городка, и от берега. И лишь утром удалось поставить все паруса и направиться к Сан-Хуану.
– Пора подсластить матросов, – молвил Мак-Ивен своему первому помощнику. Они сидели в душной каюте капитана в одних сорочках, а перед ними на столе громоздилась горка золота, серебра в монетах и драгоценных украшений. – Что скажешь, Барт?
– Правильное решение, капитан. Это просто необходимо сейчас. Можно начинать, Бен?
Капитан кивнул, ухмыльнулся в усы, тщательно подстриженные и надушенные.
Весть о малом дележе обрадовала команду. Матросы возбуждённо обсуждали необычное для них действо, которого они, впрочем, с поразительным нетерпением, ожидали уже давно.
– Ребята, – Барт красиво выставил ногу в дорогом башмаке с большой серебряной пряжкой. – Настало время праздника на борту. Мы с капитаном подсчитали и решили выделить каждому по восемь фунтов! И за ранение по два фунта. Боцман, плотник и суперкарго получат по тринадцать фунтов. Помощники по двадцать. Капитан, как владелец судна получит пятьдесят фунтов. Остальное приблизительно тридцать фунтов на общие расходы!
Барт картинно подбоченился, помолчал, пережидая шум, поднятый матросами.
– Успокоились? Подходи к столу и получайте положенное!
Матросы восторженно галдели, получившие не знали куда деть такие сокровища и радостно переговаривались между собой.
– Хоть бы знать, что это за богатство? – ворчал Ивась, принимая свои десять фунтов. – Тут же совсем другие монеты!
– Их перевели в фунты, – заметил Том. – Так у нас всегда делается, Джон.
– И много это, Том? – не унимался Ивась, взвешивая сокровища на ладони.
– Примерно годовая получка матроса, Джон.
– Ого! Вот не ожидал такого! Но, сдастся мне, раньше у нас было намного больше. Ты помнишь, Омелько?
– Ещё бы! Но это только начало, Ивась. Слышал, что задумали наши капитан и помощник?
Ивась вопросительно уставился на друга. Спросил быстро:
– Нет, не слышал. Я больше отлёживался целый день. А что?
– Хотят большой куш истребовать у губернатора этого острова!
– А сколько это может нам выпасть, Омелько?
– Этого никто не знает, Ивась. Но думаю, что не меньше сотни фунтов отхватим. Представляешь, какие богатства?
– Не торопись. Ещё ничего не бренчит в кармане, друг!
В каюте капитана Бартоломео не мог скрыть раздражения.
– Не жадничай, Барт, – тихо говорил капитан. – Мы оставили себе больше половины и никого это не удивило. Это важно. Дальше будет больше, не беспокойся об этом. Через два года мы можем осесть с хорошим капиталом. И спокойно заниматься делом, которое будет приносить нам приличный доход.
– Может, и так, Бен. Но только сердце разрывалось, отдавая этому сброду столько фунтов!
– Брось ты об этом, Барт! Я отобрал самые лёгкие монеты, Нам же достались все драгоценности, цену которым здесь никто не знает. Думать надо о переговорах с губернатором, вот главное для нас. Кстати, я подумал, что адмиралы появятся здесь ещё не скоро.
– Сам говорил, что через два месяца, Бен. – Бартоломео подозрительно посмотрел на капитана.
– Я не стал возражать, Барт. Их эскадра будет двигаться вдвое медленнее нашего «Миньона». Там много разного судового сброда, а наше судно быстроходно. Я думаю, что они раньше чем через сорок дней не объявятся на подходе к заливу к Сан-Хуану.
– Резонно, – согласился помощник. – Значит, у нас есть ещё время. Но торопиться следует.
– Завтра мы станем на якоря на внутреннем рейде, Барт. Я тут же потребуем аудиенции. Время уже поджимает.
Судно остановилось в четверти мили от причала Сан-Хосе. Город поразил моряков белизной домов, колокольнями церквей и морем зелени. Сразу за городом начинались отроги гор, поднимающихся в буйной зелени лесов.
Часть команды, которые ни слова не говорили по-испански, затолкали в самые отдалённые уголки трюма. Остальным было запрещение близко подходить к таможенным чиновникам, а больше сидеть на реях, имитируя ремонт или уборку снастей.
Бартоломео показал чиновнику письмо губернатора с приглашением, тот в недоумении прочитал его, поклонился, удовлетворился скромным подношением и тут же выдал разрешение на посещение берега без какой-либо проверки и досмотра.
– Я попросил бы вас, сеньор, – учтиво поклонился Барт, – оповестить губернаторскую канцелярию о нашем подходе. Буду весьма обязан вам, сеньор.
– Мой катер обязательно передаст вам решение губернатора. Мы уже наслышаны о вас, дон Бартоломео. Вы не будете долго ждать.
– Видно, что здешние власти всерьёз восприняли нас, – удовлетворённо и с усмешкой, протянул капитан, проводив таможенников взглядом.
– Если так, то завтра или чуть позже, мы будем приняты, Бен. Это обнадёживает меня.
Посланец от губернатора прибыл даже раньше, чем ожидался. За час до вечера посланец на ялике передал конверт Барту и, учтиво склонив голову, отвалил от трапа.
– Как всё стремительно развивается! – воскликнул Бартоломео довольным голосом. – Завтра до обеда у нас аудиенция, после мы приглашены на обед, сеньор капитан. Будьте готовы к переговорам, мой капитан, ха!
– Мой смелый поступок и отлично составленное письмо нашего друга дона Себастьяна возымели действие, Барт. Я доволен! Уверен, что губернатор выложит десять тысяч золотых! И это только начало, поверь мне, мой друг!
