Поток капризов прекратился, лишь когда Зак Тейлор дал им свой автограф, после чего Алиса и Александра остальную часть утра глазели на Билла, шептались и хихикали. Габриэла окончательно утвердилась во мнении, что они гадкие девчонки, и очень хотела сказать это, но пожалела чувства Джейн.
Однако Билл разозлил Габи еще больше, чем девочки, когда в обеденный перерыв опять стал ее донимать — допытывался, куда она собирается вечером: в «Ла Гренуй», «Ла Кот Баск», а может, в «Колони-Клуб» или в «Кво Вадис»? Тут Габи решила, что все это ей окончательно надоело. Она, сверкая глазами, повернулась к нему и так крепко схватила его за руку, что Билл от неожиданности сделал шаг назад.
— Послушай, подлец, я знаю, что тебя не интересует никто, кроме собственной персоны, а тем более не интересует, где я ужинаю.
Когда мне понадобится твой совет относительно моих личных дел, я тебя спрошу. А пока отстань, не то мне придется вынудить тебя это сделать.
Несмотря на маленький рост — едва ли больше пяти футов и двух дюймов, — Габи выглядела грозно. Билл, ошарашенный, ухмыльнулся. То же сделали стоявшие неподалеку Зак и Мел. Мелвин был доволен. Беседа, которую накануне вечером он провел с Габи, явно возымела действие. Они пробыли вместе почти до полуночи, после ужина он повез ее послушать Бобби Шорта, а когда вернулся в свой отель, Сабина крепко спала. Утром они уже не говорили о рождественских планах. Мелвин решил не аннулировать аренду яхты. «Если Сабина хочет провести эти дни с кем-то другим, пусть», — думал он. Они не давали друг другу каких-либо обещаний, но вообще-то Мел ожидал от Сабины большей лояльности. Он все еще хотел, чтобы она поехала с ним, но не собирался клянчить, Сабина же изменений в свои планы не внесла.
Съемки в дальнейшем проходили гладко, и двумя днями позже для всех начались рождественские каникулы. Мел полетел в Нассау встретить яхту, которую зафрахтовал на неделю;
Зак и Сабина тоже отправились в аэропорт порознь, каждый на своем лимузине. Встретились они на регистрации пассажиров лос-анджелесского рейса, минутку поболтали, но потом, в салоне первого класса, сидели отдельно и, похоже, не проявляли желания общаться; каждому было что обдумать наедине. В Лос-Анджелесе Сабина с интересом заметила, что Зака встречал какой-то мужчина, его ровесник, и оба уехали на «Роллс-Ройсе» Тейлора. Сабина задавалась вопросом, какие отношения их связывают. Она по-прежнему придерживалась своих подозрений относительно Зака.
Сама она, переночевав дома, наутро улетела в Сан-Франциско.
Остальная часть группы осталась на Рождество в Нью-Йорке. Перед своим отбытием Мел устроил для них вечеринку в «Максвелс Плам». Там Габи наткнулась на Билла, несмотря на все попытки избегать его.
— Опять с чернью общаешься?
Он был слегка пьян и бледен. Габриэлу не интересовало, чем это вызвано, она была сыта по горло его издевками.
— Да когда же ты оставишь меня в покое? — проворчала она, исчезая в толпе. Она не могла знать, что Билл всю вторую половину дня пытался по телефону разыскать Сэнди, и все безрезультатно. Никто не знал, где она находится.
— С Рождеством вас, принцесса! Габи становилось страшно работать с ним. «Ведь в случае успеха сериала, — думала она, — будет еще хуже. Придется мириться с ним еще один сезон». Но вечер, проведенный с Мелом, значительно улучшил ее самочувствие. Она решила не реагировать на болтовню ни Билла, ни кого-либо другого и спокойно пробиралась через толпу к бару, где стояла Джейн с дочерьми. На Александру явно произвел впечатление интерьер ресторана, хотя она в этом не признавалась. Алиса же наконец стала смягчаться. Габи удивлялась, как Джейн вообще с ними ладит. Девочки постоянно говорили об отце как об идеале. По их словам, он уехал кататься на лыжах с Джейсоном в Сан-Вэлли. Алекс даже имела наглость сказать, что жалеет, что не отправилась туда с ними.
— Правда?..
Габи широко раскрыла глаза.
— Я тебя не понимаю. В Сан-Вэлли такая скука. И снег плохой. Она улыбнулась.
— Вы вообще часто бываете в Нью-Йорке? Вопрос попал в самую точку. Александре пришлось со смущением признать, что они здесь впервые.
— Думаю, ваша мама теперь часто будет сюда приезжать, раз она стала звездой. А в следующем году мы, наверное, будем снимать натуру в Европе.
У Алисы глаза засияли от восторга.
— Правда? Мам, а мы сможем поехать? Джейн улыбнулась. Она явно обожала дочерей.
— Посмотрим, милая. Это зависит от того, будут ли у вас тогда занятия в школе.
Внезапно Габи в голову пришла идея. Она посмотрела на Джейн:
— Хотите прийти к моим родителям на рождественский Сочельник?
Сама она уже приняла приглашение матери. Она знала, что отцу будет приятно, да и других планов у нее не было. Габи не отмечала Рождество дома целых три года. Ожидалось прибытие лишь нескольких друзей, как всегда. Габи знала, что в этом случае «несколько друзей» означает не больше десяти, а места еще для троих человек будет достаточно. Если родители хотят видеть ее, то должны быть не против и ее друзей. Она бы пригласила и Билла, если бы тот не вел себя так по-хамски.
Джейн явно была тронута и спросила:
— А ты уверена, что мы не будем незваными гостями на семейном торжестве?
— Ни в коем случае не будете. Я же могу привести с собой кого хочу из группы… Габи понизила голос:
— Я ненавижу бывать дома. Это всегда такое напряжение.
Джейн могла ей только позавидовать. Ее собственные родители давно умерли, а в этом году праздник предстояло встретить даже без Джека и без сына…
— Мы с удовольствием придем, если ты уверена, что твои родители не будут против.
— Что ты, они будут в восторге.
Это была уловка: Габи просто не хотелось идти к родителям одной.
В апартаменты на Пятой авеню они поехали на лимузине. Шел легкий снежок. Джейн по пути затянула «Белое Рождество», Габи и девочки, проникшись ее настроением, тоже запели.
В дверях у гостей принимала пальто одна из горничных. Габи внутренне сжалась, видя, как расширились глаза у Джейн, когда она увидела роскошный интерьер. Одно дело было читать о Торнтон-Смитах, а другое — быть у них в гостях. На чересчур богато наряженной высоченной елке висели ангелочки старого немецкого фарфора и фрукты; громадная гостиная, обставленная мебелью в стиле Людовика XV, выглядела великолепно. Навстречу прибывшим торопливо вышла хозяйка дома, поцеловала дочь, пожала руку Джейн и представила ее остальным как «одну из актрис Габиного сериала».
Габи обрадовалась, видя, что отец оказывает знаки внимания ей и ее друзьям.
В столовой, накрытой на четырнадцать персон, для всех были даже приготовлены маленькие подарки. Присутствовали лишь ближайшие друзья семьи: Армстронги, Маршаллы, пожилая миссис Хэмптон, Прокторы и Вильям Сквайр Хант. Обо всех этих людях Джейн читала, сидеть с ними за одним столом было все равно что оказаться в сказке. На Шарлотте было обильно расшитое бисером вечернее платье красного атласа, на Габи — темно-зеленое, от Бендела, которое все-таки купила ей мать, на Джейн — элегантное платье из панбархата, от Брака, девочки тоже выглядели очень нарядно.
