Евфрата.
– О чем ты хотел говорить со мной, ассириец? – спросил наконец Массий. – И откуда у тебя священный знак волка?
– Во-первых, я не ассириец. Я – вавилонянин.
– Какая разница? – удивленно проговорил скиф. – Ассирийцы и вавилоняне – чем вы отличаетесь друг от друга? Вы говорите на одном языке, молитесь одним богам. Вы рабы своего царя в отличие от свободных скифов…
– Это лишь кажется, что мы одинаковы, – возразил храмовый служитель, – Вавилон – древний и великий город, Врата Богов, жилище великого Бэла-Мардука. Молодая Ниневия поработила наш город, оскорбила наших богов, изгнала наших древних царей. Вавилон хочет вернуть себе былую славу и могущество – и надеется на вашу помощь, на помощь скифов.
– Вы все просите нас о помощи, а потом обманываете! – оборвал его Массий. – Вы и правда одинаковы, ассирийцы и вавилоняне. Хитрые, коварные жители городов! Вы ненавидите друг друга и используете нас, чтобы отомстить собственным братьям за старые обиды… но ты так и не ответил мне: откуда у тебя знак волка?
– Мне дал его Овадий, такой же скифский вождь, как ты, в знак того, что поможет нам, поможет Вавилону вернуть былое величие.
– Овадий обещал тебе помощь? – недоверчиво проговорил скиф. – Как тебе удалось уговорить его? Ведь Овадий, как и я, давал клятву дружбы царю Ашурбанипалу. Он не мог отступить от своего слова!
– Мог, и еще как. Ты сам знаешь, Массий, что ему не раз случалось нарушать свои клятвы, если для того была серьезная причина. И я надеюсь, что ты тоже присоединишься к нам. Кроме того, Массий, я надеюсь, что ты пропустишь караван Энкидду в страну Урарту – мне нужно попасть туда, чтобы поговорить с другими скифскими вождями и убедить их примкнуть к нашему союзу.
– Не знаю, какая причина побудила Овадия вступить с вами в союз, но у меня нет для этого никаких причин! Так и быть, я пропущу твоего торговца в Урарту, взяв лишь часть его товаров в знак своей доброты, но сам вернусь в свою ставку, не нарушив слова, которое дал Ашурбанипалу!
– Мы еще не закончили разговор! – Храмовый служитель снял с головы тюрбан, размотал его и достал небольшой кожаный мешочек. Из этого мешочка он вынул прозрачный красный камень, в глубине которого тускло отсвечивала пятиконечная звезда.
Облака, до той поры застилавшие небо, разошлись, солнечный луч упал на красный камень в руке вавилонянина. И камень вспыхнул удивительным кроваво-красным сиянием, как будто загорелось маленькое закатное солнце.
Скиф замер, не сводя глаз с красного камня. Его зверообразное лицо побледнело, глаза расширились.
– Что это? – проговорил он изменившимся от волнения голосом.
– Это – слеза Эа, отца богов. Он уронил ее, оплакивая свою любимую супругу Дамкину. Из других его слез родились великие боги, эта же слеза упала на землю в том месте, где возник потом великий Вавилон. Это – Слеза Бога, Звезда Вавилона.
– Я слышал об этом камне от мудрых стариков, энареев, – ответил скиф после недолгого молчания. – Правда, они называют его иначе. Они называют его Кровь Гойтосира. Когда великий бог скифов Гойтосир создавал мир, он разрезал свою руку и оросил землю кровью. Из капель его крови возникли люди и боги, но одна капля окаменела и превратилась в красный камень со звездой внутри. И тот, кто овладеет этим камнем, овладеет всем миром…
– Вот он, этот камень! – торжественно проговорил вавилонянин. – Твои жрецы называют его Кровью Бога, мы – Звездой Вавилона. Если твои умные старики рассказывали тебе о нем, то наверняка говорили, что этот камень нельзя отнять силой, нельзя купить. Его можно только получить в дар. Так вот, Овадий согласился помочь нам, потому что мы обещали в случае победы отдать этот камень. Я надеюсь, что и ты, и другие скифские вожди присоединятся к нему…
– Но камень только один…
– Да, это так. Но если вы, скифы, получите его – весь мир будет у ваших ног. Мидия и Парфия, Элам и Гиркания, Египет и Сирия будут вашими верными данниками. Кроме того, получив заветный камень, вы сможете по своему обычаю бросить священный жребий, чтобы боги решили, кто из вас будет владеть камнем, и значит – кто из вас будет верховным правителем…
– Ты хитер, вавилонянин… – произнес Массий после недолгого раздумья. – Но я выслушал твои слова и услышал их в своем сердце. Я хочу получить священный камень, Кровь Гойтосира… я присоединюсь к Овадию и помогу тебе и твоим владыкам свергнуть власть ассирийского царя. Но берегись обмануть меня!
Скифский вождь и молодой вавилонянин медленно спустились со скалы и подошли к ожидавшим их ассирийцам и скифам.
– Я подумал, – громко проговорил Массий, обращаясь к торговцу, но так, чтобы слышали и скифские воины, – и решил пропустить твой караван.
С тех пор как Михась ушел за деньгами, прошло полчаса… сорок минут… час…
– Да куда же он пропал? – пробормотал Алексей, набирая номер Михася на мобильном телефоне.
Оператор сообщил, что абонент в настоящее время недоступен, и предложил оставить для него голосовое сообщение.
– Ты куда пропал? – раздраженно проговорил Алексей в немую трубку. – Думаешь, я лох маринованный? Думаешь, я ботаник консервированный? Я не буду тут до завтра сидеть! У меня есть кому этот камень предложить! Мало ли что ты мне аванс дал! Подумаешь, жалкие четыре тысячи! Ну, четыре с половиной! Можешь про них забыть, считай, что это компенсация за моральный урон! Жду тебя еще десять минут, а потом все – прости-прощай!
Выпустив таким образом пар, Алексей почувствовал себя гораздо лучше и увереннее, словно одержал маленькую победу. Он убрал телефон в карман и выпил еще одну рюмку.
В это время мимо его стола прошел долговязый тип в потертой кожаной куртке, с длинными руками и ногами, которые жили как будто своей собственной жизнью. Он шел, покачиваясь, как будто находился на палубе корабля, и зацепил левой ногой свободный стул. Тот с грохотом упал на пол.
Алексей взглянул на долговязого типа с неудовольствием и процедил:
– Эй, друг, нельзя ли поосторожнее?
– Чего?! – переспросил долговязый и уставился на Алексея, как на назойливое насекомое. – Это кто тут вякает? Это какая сухопутная крыса тут голос подает?
Рванув куртку на груди, он продемонстрировал всем желающим ворот поношенной тельняшки и рявкнул, заглушив назойливую музыку и голоса посетителей:
– Да я бороздил все моря во всех четырех полушариях! Да меня каждая портовая крыса знает от Вальпараисо до Конотопа! А
