Они накинулись на него спящего, и Джемма, будучи инициатором нападения, предложила связать его точно так же, как была связана Лиза. Сонный, он не оказал ни малейшего сопротивления. Да и потом – когда Лиза уже взгромоздилась на его твердую от мускулов задницу (он дремал после купания на неразобранной постели, в одних только джинсах, надетых прямо на голое тело), а Джемма опять, как в самом начале их любовной эпопеи, свирепо прижгла его запястье горящей сигаретой – даже не попытался их остановить, хотя привязаны у него были только руки. Не удержавшись, Лиза спросила, почему он не сопротивляется. От боли у него участилось дыхание и глаза приобрели тот пленительный оттенок дымчато-зеленого, который делал его красоту поистине неземной.
– Странный вопрос, – отозвался он после паузы. – Мужская фантазия о муках, которым подвергнут его неистовые женщины, стара как мир.
– Не думала, что тобой владеют подобные фантазии, – заметила Лиза, любуясь его загорелой спиной.
– Вообще-то нет, но не упускать же такой случай.
Джемма топнула ногой:
– Ненавижу умников! – Сделала очередную затяжку и с милой улыбкой вдавила раскаленный кончик сигареты в его плечо. – Ну-ка посмотри мне в глаза.
Он посмотрел, но почти сразу спрятал лицо в подушку. Его глухой стон ранил Лизу в самое сердце. Неистовые женщины, пожирательницы мужчин... действительно волнующая фантазия! Раз за разом раскуривая гаснущую сигарету, Джемма вынуждала лежащего ничком мужчину – существо по определению более сильное и выносливое, чем она сама, – корчиться со стиснутыми зубами, натягивая веревки.
– Как же я буду драть вас после этого, мои красотки... – прошептал он с каплями пота на лбу, когда она особенно долго не отнимала сигарету.
И, внезапно рассердившись, отвернулся, наотрез отказавшись разговаривать с ними. Таким дьявольски привлекательным они его еще не видели. Ярость и азарт словно бы подсветили изнутри его лицо, сделав его похожим на одного из инфернальных богов, Гермеса или Осириса.
Отыскав среди его вещей ту кожаную гадину с металлическими зубами, Джемма сначала осмотрела ее с гримасой отвращения, а затем приблизилась с ней к кровати.
– Что это за пакость?
Он помедлил.
– Так... сувенир.
– Из твоего героического прошлого?
– Можно и так сказать.
– И ты смог бы ударить Элизу? Или меня?
– T’es bien cale?! [80]
В ярости Джемма зашвырнула смертоносную (ведь при желании ею вполне можно было убить) штучку под кровать и выжгла на мускулистом плече Венсана еще одно клеймо – выходка, на которую он отреагировал лишь презрительной гримасой. К тому моменту все трое были взвинчены и озлоблены до предела, так что оргия, которую они учинили в его спальне, могла бы сравниться с печально известными оргиями императора Тиберия. Мужчина был издевательски нетороплив и неиссякаем в своих фантазиях, женщины – восхитительно покорны. Их рты, влагалища и прочие части тела были в полном его распоряжении, и в запале он вытворял такое, что было стыдно вспоминать. На все его предложения, даже самые шокирующие, они отвечали немедленным согласием. И никогда еще их трио не звучало так мощно, так гармонично. Им точно впрыснули в кровь дозу знаменитого дионисийского безумия, на котором был помешан гениальный Ницше.
Отдавая Венсану свое дрожащее от похоти тело, Лиза умудрилась выпросить у него поцелуй. Он не хотел целовать наложницу, ему нравилось насиловать прекрасную рабыню, но она так искусно двигалась под ним, так медленно и неотвратимо повышала градус этого волшебного соития, что в конце концов он не выдержал и сам потянулся к ее губам. Соленый поцелуй. Закусывал губы до крови. Джемма наблюдала за ними, не скрывая слез, а когда их обоих пронзили острые стрелы наслаждения, вцепилась им в волосы и дернула что было сил.
Здесь, в его городе, все изменилось. Французские названия, французская речь... Как жаль, что ей пришлось приехать сюда с такой дурацкой целью – прервать беременность. Интересно, после того как все будет уже позади, Венсан покажет ей Париж или сразу доставит обратно на Корфу? Предусмотрительная Джемма взяла с него слово, что он не бросит их на произвол судьбы и не станет требовать пересмотра условий их своеобразного контракта, несмотря на удар, который нанесла по его мужскому самолюбию Лиза. Он постарался рассеять ее сомнения. Да, они уедут вдвоем и вернутся вдвоем. Да, все останется по-прежнему.
Нужно постараться заснуть. Поспать хоть немного. Завтра он отвезет ее к врачу, врач выдаст направление на экспресс-анализы... Российская гражданка приехала в Париж, чтобы сделать аборт. Ну, супер! Интересно, может это вызвать какие-то затруднения или нет? Ладно, будем надеяться, Венсан решит все проблемы.
Он настоящий мужчина, Элиза. Он сумеет тебя защитить.
«Милая Джемма! Как все просто в твоем мире, полном иллюзий! Лучше помоги мне угадать, спит он сейчас или нет? А если не спит, то думает ли обо мне? А если думает, то что именно?..»
В соседней спальне Венсан, отчаявшись заснуть, взбивает повыше подушки и закуривает спасительную сигарету. В постели – фу! К счастью, рядом нет никого, кто мог бы вы–сказать свое неудовольствие. Лиза, Лиза... меланхоличная блондиночка, обладающая редкостным даром, не прилагая особых усилий, доводить человека буквально до белого каления. Не привыкший к отказам юный мажор удовлетворил с ней свою похоть, и после этого даже самые близкие люди – ее собственные родители – уже никогда не относились к ней как к здоровому человеку. Для одноклассников она тоже стала изгоем. Не потому что была изнасилована, а потому что сделала из этого историю. Из такого не принято делать истории. А она сделала. Выставила свой позор на всеобщее обозрение, нарушила табу – и племя от нее отвернулось. О, эти архаичные установки! Мужчина – завоеватель, женщина – трофей. Таким образом, сама человеческая природа словно бы оправдывает насилие. Но нужно же когда-то выбираться из пещер. Цивилизация – это не только полеты на Луну, антибиотики и Интернет в каждом доме, но прежде всего смена парадигмы. Мозги, ау!..
Положив руку на живот, Лиза прислушивается к себе, пытаясь уловить в своем сознании хоть какой-то отклик на присутствие в организме нового существа, отличного от нее самой. Но сознание не желает мириться с фактом его присутствия. Сознание его подчеркнуто игнорирует. Эмбрион, зародыш. Черт, и кто только выдумал всю эту чудовищную глупость с выращиванием плода в животе, с утренней тошнотой, с нестерпимым набуханием груди, из-за которого к соскам невозможно прикоснуться... Чувствуешь себя самкой бабуина. До чего же это мерзко, сестры! Вздохнув, она переворачивается на другой бок и закрывает глаза.
В ванной, по размером не уступающей спальне, она обнаружила чистые махровые полотенца, душистую пену, шампунь и вообще все, что может понадобиться современному человеку. Она привезла с собой шампунь, но в последний момент решила воспользоваться тем, что стоял на полочке под зеркалом. Квартира Венсана, ванна Венсана... того самого парня, который прошел по пляжу мимо двух праздных женщин и своей походкой, своей чувственной гибкостью привлек их внимание и заставил желать себя. Как давно это было... Да и было ли вообще?
После душа она позволила себе немного помечтать о том, что было бы, если бы этот дом стал ее домом. Эти люстры с изящными конусовидными плафонами из матового стекла, бесспорно, хороши. Однако стены выглядят пустоватыми, не хватает фотографий в аккуратных деревянных рамках или абстрактных картин. На балконе можно устроить цветник, посадить китайские розы, бегонии, петунии... Размечтавшись, она вышла, расчесывая волосы, на пустой балкон, и с ней тут же приветливо позоровалась соседка, назвав ее «мадемуазель». Лиза растерялась и едва сумела выдавить из себя ответное «bonjour» , сбивчиво пояснив, что она ОЧЕНЬ ПЛОХО говорит по-французски. Аккуратненькая старушка понимающе закивала. Оглядываясь по сторонам, Лиза с испугом встречала устремленные на нее отовсюду заинтересованные взгляды – с балконов, из-за занавесок, – так что в конце концов не выдержала и юркнула обратно в квартиру. Венсан сказал, что прожил здесь всего месяц до отъезда на Корфу, а перед этим в квартире три месяца шел ремонт. Неудивительно, что его личная жизнь все еще возбуждает любопытство соседей.
«Но ты-то, ты!.. – вопило все ее смятенное существо. – Какой же дурой надо быть, чтобы настолько пренебречь элементарными правилами предосторожности! Что, трудно было перед отпуском запастись противозачаточными таблетками? Да и потом, уже после знакомства с интересным мужчиной, вполне можно было что-нибудь придумать. Разве что... ну-ну, договаривай... разве что подсознательно ты уже тогда хотела забеременеть от него».
Глава 12
Придерживая ватку на сгибе локтя, Лиза сидела на кожаной банкетке, терпеливо ожидая, когда молодой симпатичный доктор пригласит ее в кабинет. Венсан бродил по длинному коридору, глубоко засунув руки в карманы и безучастно поглядывая по сторонам. Что ж, осталось недолго. Последний разговор с обаятельным доктором, улыбки, заверения в абсолютной безопасности предстоящей операции, после чего останется только оплатить услуги и отправляться с картой на пятый этаж.
