– Злата, проснись, девочка… У, как мы крепко и сладко спим?
– Зачем ты ее будишь? – подал голос Шурик, пожалевший девочку, но Зойка махнула ему рукой: мол, заткнись.
Злата потянулась, открыла глаза. Что она в полумраке увидела? Со сна вряд ли что-то можно разглядеть, но она произнесла сонно и ласково:
– Мамочка… – Очевидно, у детей зрение острее, потому что она заметила и Шурика. – Кто это?
– Тсс, – приложила свой палец к ее губам мать. – Это ваш сосед, Шурик, ты его знаешь?
– Знаю. Мамочка…
Девочка обхватила Зою за шею, та что-то нашептывала ей в ухо. В этой позе они пробыли достаточно долго. Шурик устал. Переминаясь с ноги на ногу, он поглядывал на дверь, прислушивался к тишине в доме, боясь внезапного появления Марианны или того, что проснутся Степа с Настенькой, поднимут переполох. Однако сцена свидания прошла почти без звуков, только едва уловимый ухом шорох раздавался иногда, когда Зоя и Злата шевелились.
– Ну все, мне пора, – наконец сказала Зоя дочери.
– Ты еще придешь? – беспокойно спросила девочка.
– Приду. Обещаю. До свидания, родная.
Тем же путем они вылезли наружу, правда, спускаться – не карабкаться, это делать проще. Но когда Зоя хотела перелезть через ограду, Шурик предоставил ей цивильный путь – через ворота. Как их открыть, он, разумеется, знал.
– Ты удовлетворил свое нездоровое любопытство? – усмехнулась Зоя по дороге к машине. – Если бы я мечтала кого-то пришить, то только своего бывшего мужа. И уверяю тебя: я давно осуществила бы это желание, а твоя прокуратура хрен бы меня вычислила. А его Тамара мне тем более до фонаря.
– И давно вы?..
– Навещаю дочь? А как они стали окна оставлять открытыми. До этого я тоже виделась с нею, но все равно пришлось заново знакомиться.
– Как вы с ней виделись? Марианна с детей глаз не спускает.
– Есть же школа, Шурик, и дети выходят на переменки! Их водят на экскурсии, в парки, на детские концерты заезжих гастролеров. – Они дошли до автомобиля. – Вези меня обратно, мальчик Шурик, я не хочу париться в электричке.
Делать было нечего, да и новых вопросов у него накопилось через край, ко всему прочему Зоя была расположена к диалогу, как он понял, и этот момент не стоило упускать. Пока он думал, с чего начинать, начала она:
– Кроме Златы, у меня никого нет.
– А тетя Варя?
– Мы с ней в колонии познакомились, она опекала меня, там такие курвы были – мужику мало не покажется. Освободилась она раньше меня на год, мне некуда было ехать, и она приняла меня. Сын у нее был, несколько месяцев тому назад он умер от туберкулеза, мне довелось поухаживать за ним немного. Ха, в наше время умереть от туберкулеза… Бред! Видишь, и у нее никого нет, кроме меня, так и живем.
– Почему вы ненавидите Кирилла Андреевича?
– Потому, что любила его без памяти, дура.
– Разве только дураки любят?
– Умные влюбленные лично мне не встречались. Знаешь, как определить, когда тебе гадит человек?
– Я с гадостями нечасто встречался.
– Повезло тебе, Шурик! Так и быть, поделюсь опытом, пригодится. Допустим, у тебя с кем-то хорошие отношения, даже дружеские. И вдруг твой товарищ начинает прятать от тебя глаза, избегать тебя, а то и становится агрессивным по отношению к тебе. Знай, Шурик, это верный признак, что он сделал тебе гадость. Видишь ли, всякий нормальный человек понимает, где он нагадил, ему становится стыдно за свой поступок…
– Неужели? – не поверил он.
– Стыдно, стыдно! Но назад время не повернешь, вот этот стыд и аккумулирует в нем агрессию, и за свой стыд человек начинает ненавидеть тебя, презирать тебя. Ведь это ты его заставил сделать подлость. Да, косвенно, но заставил. А он слабаком оказался, трухлявеньким, не смог удержаться, потому что хотел выиграть, то есть получить что-то, необязательно материальное. За свою слабость он и мстит тебе, мстит за то, что ты лучше его.
– Ваша философия ужасна.
– Это правда, Шурик, и она действительно ужасна, когда ее понимаешь. Я вышла замуж за Кирилла девчонкой. Глупой, наивной. Папа меня баловал, отсюда характер у меня был эгоистичный. А тебя балуют родители?
– Когда как.
– Тогда у тебя тоже будут проблемы, когда ты женишься. Но моя вина не столь уж велика, потому что рядом находился мужчина старше меня, следовательно, он должен был хотя бы немного воспитывать меня. Я бы поддалась, мне так хотелось его внимания, опеки и любви, что иногда я сознательно провоцировала Кирилла.
– Как именно? – заинтересовался Шурик: а вдруг это ему действительно пригодится в жизни.
– Много имеется вариантов безобразного поведения… А тут родилась Злата, и мне особенно нужна была его поддержка, я ведь оторвалась от жизни. Пеленки да пеленки, готовка, уборка… Дети-то и болеют… я впадала в панику, папа меня поддерживал. Кстати, папа помог Кириллу выйти на первые позиции в бизнесе, подсовывал ему клиентов. Отец занимал неплохую должность в налоговой инспекции, знакомых у него было полно. Сначала жили мы в его четырехкомнатной квартире, потом вдруг мой муж решил снять жилье: мол, он чувствует себя скованно в чужом доме. Вообще-то мужчина не должен жить в доме жены, учти на будущее! Папе это показалось подозрительным, ведь Злата была маленькой, мне нужна была помощь, тем не менее он сдался. Мне стало труднее, тем более что мужа практически не бывало дома. Чтобы высвободить мое время, отец нанял няньку, видимо, заподозрил зятя в хождениях «налево», Кирилл был против, считая именно моей обязанностью смотреть за ребенком, и тоже сдался. Получив свободу, я носилась за мужем по пятам…
– Ревновали его?
– А то! Я хоть и дурочка была, но заметила, как он прячет глазки, увиливает от прямых ответов, старается слинять из дома. И еще – агрессия. Он стал агрессивным, любая моя выходка доводила его до бешенства. Признаюсь, вела я себя глупо. Однажды – Злате вскоре должно было исполниться три годика – Кирилл снял помещение для офиса, сделал ремонт, это событие обмывали прямо там. – Не без злорадства Зоя добавила: – Офис у него остался прежним, без поддержки моего отца он не сумел отвоевать более престижное место. А я взяла и поехала туда без приглашения. Если бы я знала, к чему это приведет…
В нарядном платье, с сумочкой под мышкой Зоя вошла в офис. Столы были накрыты в самой большой комнате, одноразовые тарелки завалены едой, но хотя бы бокалы (подарок тестя) и вилки предоставили нормальные. Сигаретный дым клубился, будто туман над рекой, музыка била по перепонкам, несмотря на тесноту, несколько пар двигались вне всякого ритма между столами. Едва Зоя вошла, как сразу засекла Кирилла: он танцевал с красивой женщиной, оба были окутаны не только сигаретной дымкой, но неким невидимым коконом, в котором имелось место лишь для них двоих. Игла воткнулась в Зоино сердце, на миг у нее перехватило дыхание – партнерша Кирилла была беременна. Срок еще небольшой, но животик уже выступал. А Зоин муж, не заметив жену, нежно придерживал с боков этот животик и что-то шептал на ухо женщине. Ее руки не лежали на плечах Кирилла, а обхватывали его шею, она словно приросла к нему. Что происходит с человеком в подобных случаях? Он отказывается верить глазам своим, хотя подсознание уже выдало ему ответы на все возможные вопросы. Зоя не додумалась потихоньку убраться, пока ее никто не заметил, чтобы взять некую паузу, тайм-аут, подумать, нет – она подняла руку, громко крикнув:
– Всем привет! Кто нальет мне?
– Зоенька, – подскочил к ней приятель и член команды Кирилла, некто Бунин – человек малоодаренный, но пробивной. – Я налью. Садись, садись… Что будешь пить? Шампанское?
Глазки в пол, фальшивая услужливость, излишняя суетливость в совокупности с неловкостью, словно она его жена, Бунина, и застукала его в постели с любовницей, а он повышенным вниманием пытается реабилитироваться.
– Коньяк, если тут он есть, – сказала Зоя, хотя крепких спиртных напитков до этого вечера она не пила.
Кирилл бросил свою партнершу, подсел к жене, якобы обрадовавшись ее появлению, но это было сыграно для тех, кто пришел на стихийный банкет.
– Кто не знает, представляю: моя жена! – перекрывая голосом музыку, сообщил он. Раздались вялые возгласы, а Кирилл наклонился к Зое, чтобы его не услышали, и тон его стал несколько другим, малость злобным: – Ребенок с кем?
– С няней, – ответила она, задетая за больное. Однако устроить ему сцену она пока не решилась – стыдно было за него, обидно за себя. Она разберется с ним, но не здесь, дома. – Мне хотелось приобщиться к твоему празднику, няня согласилась посидеть… Ты злишься?
