- Маги могут управлять и усиливать природу, над которой они подвластны. Моя первостихия - это огонь, и я могу создавать его из ничего. Но так быть не может, ведь за создание чего-то, чего нет изначально в природе, всегда нужно платить. Плачу и я. Своей жизненной силой.
- Не может быть! - от удивления подняла брови Алиса, - Но даже если это так, то почему ты используешь именно огонь, если можешь управлять воздухом и еще чем-то, я не совсем разглядела.
Грей вопросительно посмотрел на нее, действительно не понимая, о чем она говорит.
- Помимо способностей магии воды, я могу видеть, какой элемент, стихию или природу используют другие маги. Вот, к примеру, ты, когда создавал огонь в баре и дрался с Фениксом использовал не только огненную стихию, но и воздух, а также еще что-то, что было не разглядеть, пока ты не создал тот купол, спасший нас. Я не совсем поняла, что это, но это было как будто... пространство?
- Никогда ничего подобного не умел, - воспротивился Грей, - для того, чтобы что-то создать, мне нужно это увидеть в голове, и представлял я всегда только огонь. Не знаю, как другие маги что-то колдуют, но у меня это получается только так.
- Но и отдачу ты тоже никогда не представлял, ты говорил она появилась сама, в этот раз она тоже была? - поддерживая Алису спросил Коул.
- Нет, отдача появлялась только из-за того, что я всегда боялся своих сил и пытался их сдерживать. Я понял это только сейчас. Тогда, на площади, я решил, что если не буду биться в полную силу, то погибну в любом случае, от отдачи или от атак Феникса. И я почувствовал себя как никогда свободным, впервые не сдерживая себя, свои силы, свои способности. Я словно впервые поплыл по течению, а не против него.
Их разговор прервали шестеро охранников, вошедших так быстро, словно они все это время стояли за дверью. Они ворвались и скрутили пленников, после чего внутрь зашел управляющий тюрьмы Руквуд с тремя шприцами на металлическом подносе и мерзкой улыбкой на лице.
- Обед, детишки! - пропел он, - вам нужно хорошо подкрепиться перед казнью, а эта чудесная сыворотка лучше всякого, даже самого плотного обеда.
Руквуд напевая что-то веселое и праздничное себе под нос, вколол содержимое шприцов Коулу и Алисе, от чего те рухнули на пол с дикими болями и конвульсиями, безмолвно то открывая, то закрывая рот и глаза.
- Как же я люблю свою работу, - он подошел пританцовывая к Грею, которого держали двое охранников, - а особенно люблю, когда ко мне возвращаются старые знакомые.
Руквуд покрутил шприц перед глазами у Грея, подводя иголку практически вплотную к зрачку вновь заключенного:
- Ты даже не представляешь из чего сделано это чудо! Больше того, ты просто не поверишь, если я скажу. А я все-таки скажу, но только тебе и только по секрету. Эта сыворотка из твоей собственной крови, магическое отродие, - он плюнул Грею в лицо, - а сделали ее твои же родители, мечтающие избавиться от такой ошибки природы, как ты.
Он вколол Грею сыворотку и по его телу пробежал неприятный холодок, но этим все и закончилось.
- Мразь, - ударив Грея кулаком в висок, рявкнул управляющий Руквуд, - даже тут все удовольствие испортил. Главное, что сыворотка держит твои способности под контролем, а намучиться ты еще успеешь. Ты будешь лицезреть, как у тебя на глазах будут умирать один за одним лидеры несостоявшегося восстания, простые маги, и люди их защищавшие. Это я тебе обещаю.
Еще раз сильно ударив Грея, на сей раз в живот, он приказал охранникам выйти и проследовал вслед за ними.
Чувствуя легкий озноб, разбегающийся по всему телу, Грей сел на полу, сложив ноги и осмотрелся. Перед ним двое магов корчились в муках, не в силах совладать с препаратом, бегущим по их венам, причиняющим боль, сковывающим их способности. Он осмотрел плохо освещенные стены, местами облупившиеся и влажные. Предыдущие пленники пытались оставить какие-то сообщения на них, но сумели едва процарапать лишь пару букв тут и там. В этих камерах никого долго не держали, понял маг.
Сложив руки и закрыв глаза, Грей стал представлять вокруг себя щит из пламени, который кружился бы вокруг него. Не то, чтобы он думал, что это сработает, но сдаваться он не планировал.
- Я тебя сейчас не слышу, - ничего не почувствовав и поняв, что он потерпел поражение, обратился Грей к голосу, сопровождавшему его всегда с самого детства, - но уверен, что ты точно слышишь меня. Я не сдамся, слышишь? До последнего вздоха я буду биться. Но сейчас мне как никогда нужна твоя помощь. Ты должен помочь мне побороть эту дрянь у нас в крови.
С этими словами, он мысленно потянулся к телам ребят, которые уже не так отчаянно пытались избавиться от боли, представил, что по их жилам течет жидкий огонь и стал ускорять его.
***
- Граждане Соммета! Сегодня вы присутствуете на поистине памятном событии! - вещал с центра площади перед черной башней невысокий пожилой и полностью седой мужчина в парадной темно-фиолетовой мантии с вшитыми в нее различными самоцветами, - Сегодня будет положен конец магическому террору! Сегодня, лидеры тех, кто держал честный народ в страхе, получат по заслугам!
Толпа, согнанная на площадь, хило зааплодировала. Лишь среди стражей черной башни и телохранителей Вортисмана нашлись те, кто отреагировал радостными криками на начало речи лидера. Стражи черной башни, во главе с управляющим Руквудом, бурно аплодировали, а телохранители, одетые с ног до головы в тяжелую металлическую броню, синхронно стучали кулаками в массивные железные щиты.
Грей, Алиса и Коул были привязаны к стоящим вертикально бревнам, под которыми было сложено бесчисленное количество поленьев. Они находились позади всех на большой высоте, чтобы их было видно отовсюду, и чтобы они видели все происходящее.
Пленных разделили на три группы. Первыми были маги, либо подозревавшиеся в том, что они являются магами. Первую группу поделили по десять человек, выстроили друг за другом и держали по левую сторону площади, где их было решено повесить. Вторыми были простые люди, всячески помогавшие и жившие в пещерах с магами. Их держали по правую сторону площади у стены, составленной из больших каменных плит, где их было решено расстрелять. Третьими были так называемые лидеры сопротивления, привязанные к бревнам, их было решено сжечь на кострах, на фоне черной башни, прямиком напротив толпы людей, которые устало смотрели за происходящим.
- Сегодня мы возобновим традиции предков по сожжению ведьм, колдунов, еретиков и предателей рода людского, - заканчивал свою речь Вортисман в окружении телохранителей, которые в своих доспехах с задвинутыми забралами, выглядели одинаковыми безлицыми статуями, - те, кто сегодня будет казнен - прямая угроза всему человечеству. Все они несут в себе семена тьмы и порока. И как бы они не молили о пощаде, как бы невинно они не выглядели, не верьте им, бросайте в таких камни! - он развел руки в стороны, - Да будет исполнен приговор!
Первый десяток магов подвели к виселицам и стали накидывать петли на шеи. Среди них были как мужчины, как и женщины, у многих из них на теле присутствовали синяки, ссадины и порезы. Все это время их пытали и измывались в карцерах. Никто из них не молил о пощаде на постаменте, они лишь повернули головы в сторону тех, кто был привязан к высоким бревнам и должен будет сожжен. Их взгляд не нес в себе укор, они лишь прощались.
Одновременно открылось десять дверей под ногами магов, и те, у кого не сломались шеи от рывка, затрепыхались на петлях, быстро задыхаясь. Грей стиснул зубы в беспомощной злобе. Его план провалился, магические способности не вернулись ни к нему, ни к кому-то из ребят. Ему оставалось лишь смотреть, как у него на глазах погибают те, кто поверил в него, кто надеялся на свободу, а получил лишь смерть.
Унеся тела, палачи вывели второй десяток магов, среди которых в этот раз присутствовали двое стариков и подросток. Словно в страшном сне вся процедура повторилась вновь.
Грею казалось, что они смотрят именно на него, и от этого бессильная злоба только закипала в нем. Но веревки, обвивающие все тело и туго связанные не в одном десятке мест, не давали возможности даже пошевелиться, оставалась только возможность крутить головой. Ему было бы проще, если бы маги на виселице кричали обвинения и оскорбления в его адрес, но они уходили молча прощаясь. Когда на помост вышла третья десятка смертников Алиса опустила голову и тихо заплакала, больше не в силах смотреть, как погибают ее друзья, знакомые и просто ни в чем не повинные люди.
На четвертый десяток магов, из привязанных к столбам, первым среагировал Коул. Он был не в силах сдержать негодование. По всей толпе, согнанной на площадь, тоже пробежал шумок, люди показывали пальцами, присматривались и не верили своим глазам. Шум голосов разрастался, но даже сквозь него, Грей и остальные услышали истошный вопль Розы. Она только сейчас увидела, что к девяти магам на виселицу под руки несут не умевшую ходить маленькую Лили.
