– А на самом деле? – тихо поинтересовалась я.
– На самом деле, нет никакого Хаоса. Есть Сумеречный Лес – злейший враг Вечного. Каэды его порождение. Неизвестно, когда появились оба Леса и началось их противостояние, они существовали всегда и, скорее всего, возникли вместе с Краиром. Испокон веков Вечный защищал людей и все живое, а Сумеречный питался их душами, энергией, магией, высасывая до дна и оставляя лишь пустые оболочки. Борьба велась столетиями и унесла тысячи человеческих жизней, пока Вечный не послал людям четырех мистических зверей.
– А по какому признаку выбирались первые носители? – я вскинула голову и вопросительно взглянула на Кайдена.
– Самые смелые? – предположил он.
– Самые настойчивые, – выдвинул свою версию Хобб.
– Самые наглые! – усмехнулся Граэм.
– Самые подходящ-щ-щие, – пояснил, приподнявшись из травы, Хортос. Причем, на этот раз слышали его все, без исключения. Даже Хобб. – Те, кто сумел принять зверя, слиться с ним. Это потом уже они стали смелыми, настойчивыми и наглыми. Мы наделили их силой, властью, особыми способностями и связующими артефактами. А взамен они поклялись оберегать и хранить этот мир.
– Так все и было, – подтвердил Фарн. – Совместными усилиями стражам удалось изгнать Сумеречный за Грань и запечатать ее. На Краире на долгие века воцарился мир. Каэды если и проникали сюда, то только случайно, от них удавалось избавиться быстро и без особых потерь. Первые носители, исполняя клятву, засекретили сведения о Сумеречном Лесе, чтобы какой-нибудь сумасшедший маг не поддался искушению и не использовал эти знания в своих целях. Настоящее положение вещей известно только прямым потомкам отцов-основателей.
– Но о подлинных свойствах связующих артефактов не догадываются даже они, хотя и пользуются ими до сих пор, – вмешался мой неугомонный феникс. Слетел с ветки и важно надулся, привлекая к себе общее внимание. – Обо этом знаем лишь мы, звери.
Связующие артефакты…
И мне как-то вдруг вспомнились портреты на стенах клановых святилищ, суровые мужчины, изображенные на них, и то, что их объединяло. Ну и таинственное Фенино «вместилище», конечно.
– Артефакты… – протянула я, поманив к себе птица. – Это ведь клановые кольца, да? И в чем же их истинное назначение?
– Клановые кольца? – вскинул брови Фарн.
Аллан тоже выглядел заинтересованно-удивленным. Похоже, и Дракона, и Василиска заинтриговала моя версия.
Ну, да, их же родовые артефакты никто не объявлял вместилищем, не селился там, не тащил самих лордов ночью в зал предков и не заставлял бросать кольца в алтарный «столб», уверяя, что это жизненно необходимо. Я, конечно, могу ошибаться, но, скорее всего, ничего этого в «нормальных» резиденциях не было. Это только у нас с Феней все не слава богу. Избранная зверем – иномирянка-недоучка, сам зверь неполноценный, кольцо не до конца активировано, и даже клановое дерево не выращено.
Кстати, а почему? Куда делось прежнее? Было ли оно? А у других родов есть деревья? И вообще, где наше место силы? Почему я его ни разу не видела?
Посмотрела на феникса, в свою очередь опасливо косящегося на меня, и уже открыла рот, но… передумала пока спрашивать. Пусть сначала на предыдущий вопрос ответит.
– Вместилища, они такие… особенные. На что только не способны, – туманно проинформировал птиц, видя, что я не свожу с него глаз, и зачем-то шаркнул лапой, словно извиняясь.
– На многое способны, – согласно рыкнул Шур. – Но главная их задача – объединять, усиливать.
– И защищать, – вскинулся Хорт.
Ящер со змеем переглянулись и заговорили одновременно, почти перебивая друг друга:
– Кольца – последний рубеж обороны. Великие кланы слабеют, а каэды вновь пришли на Краир. Их становится все больше. Они все сильнее. Атакуют все чаще.
Пауза, кивок Фарна, подтверждающий их слова, и опять призрачные голоса зверей – тихие, как плеск воды, настойчивые, как порыв ветра, и отрывистые, как росчерк молнии в ночном небе:
– Грань прорвана. Мы это чувствуем. Вечный Лес это знает. Кто-то предал. Сломал печать. Вы должны закрыть. Собрать все кольца и еще раз запечатать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А феникс добавил, когда дракон с василиском смолкли:
– Это то, что Лес хочет от тебя, Нари. О чем он тебя просит.
– А предателя он поможет найти? – хмыкнула невесело. – Если вам известно, что печать вскрыта, то того, кто это сделал, определить, наверное, не составит труда? Вы же великие мистические звери. Многое умеете… А Лес тем более.
– Мы, действительно, способны на многое, – повернулся ко мне ящер. – Но не в этом случае. Оба Леса равны. По силе. Знаниям. Если Сумеречный пожелает что-то скрыть, замаскировать, утаить, мы не найдем. Не определим. Поэтому и нужны стражи.
– Поэтому нужны вы, – сверкнул глазами змей. – Я был бы рад, если бы на месте этого оболтуса оказался мой носитель. Белвар управляет кланом вместе с отцом и имеет доступ кольцу. Но судьба распорядилась иначе. Вы уже команда. И ваши личные дары совпадают.
– Тот, кто видит душу, – взвился за спиной Фарна дракон.
– Тот, кто видит истинное тело, – прошипел василиск, и раздвоенный язык выстрелил в сторону Граэма.
– Та, кто видит суть, – присоединился к ним феникс и гордо приосанился. Похоже, он считал мой дар исключительно своей заслугой. Никак иначе.
– А химер? – не выдержала я. – Что его носитель может? И почему четвертого зверя здесь нет? Разве он не с вами?
– С нами, – помрачнел Хортос. – Не сомневайся. Но ему сейчас тяжело. Глава умирает. Его сын не готов. Тунукалати всегда держался особняком, а теперь и вовсе редко выходит на связь. Мы мало знаем о наследнике клана, хотя он уже избран со-главой Химер, и имеет доступ к связующему артефакту.
Тунукалати? Ну и имечко – не запомнишь, не выговоришь. Надеюсь, нам не часто придется общаться.
Над поляной повисла тишина.
– Я видела лицо Деттара сквозь иллюзию, – зябко передернула плечами, – шрам и отвратительное родимое пятно, похожее на паутину.
– Шрам, скорее всего, следствие неудачной магической дуэли пару лет назад. Никс тогда едва выжил, – рассеянно откликнулся Граэм. – Он очень гордится своей безукоризненной внешностью, неудивительно, что предпочел замаскировать дефект. А вот пятно – уже интереснее, Не помню, чтобы в детстве у него имелось подобное.
– Похоже на метку Сумеречного, – возбужденно подпрыгнул птиц. – Но это может быть как знак посвященного, так и клеймо обреченного. Жертвы. Нужно выяснить. Осторожно. И поскорее объедините артефакты. Это важно.
– Я поговорю с отцом и братом. Если нужно, они отдадут кольцо и сохранят все в тайне. Каю сложнее.
– Да. Я не доверяю Джалане и ее окружению, – сжал кулаки Фарн. – Поэтому пока не стану ничего обсуждать с повелителем, просто сделаю все возможное, чтобы стать соправителем и получить артефакт. И Нари…
– А у меня уже есть, – встрепенулась я, вытягивая вперед руку. Тоненький золотой ободок подернулся дымкой, на мгновение возвращая свой настоящий облик. Огненным заревом полыхнули в глубине камня искры. – И активировано даже.
Пауза… И трудно понять, чего больше в устремленных на меня взглядах мужчин – удивления, восхищения, одобрения или… потрясения.
– Я всегда подозревал, что ты необыкновенная девушка, Ани, – рассмеялся Аллан. – И все равно, не перестаю изумляться.
Кайден промолчал. Но взгляд у него был такой выразительный, что я смутилась.
– Объявить о том, что кольцо у меня, я смогу, только когда стану главой клана, – предупредила поспешно. – Значит…
– Нужно заниматься, поскорее достичь нужного уровня и бросить вызов Видану, – продолжил Фарн. – Я помогу.
– Мы поможем, – кивнул Граэм.
– И нужно выяснить, что с четвертым кольцом, – вмешался молчавший до этого Хобб.
– А еще найти предателя и понять, что произошло на экзамене два года назад, когда я потеряла искру, – закончила твердо. – С того дня началось падение Фениксов. Возможно, именно в академии найдется необходимая зацепка.
