— А к вашему разговору меня, разумеется, не допустят? — фыркнула Марта.
— Ну почему же? — изогнул брови Зар. — Допустят. Если я попрошу дядю, разумеется, он будет не против. Ты ему нравишься.
Марта явно не была уверена в правдивости последнего заверения, но и спорить не стала. Вместо этого она улыбнулась ещё задорнее, чем обычно, и весело подмигнула Зару.
— Ну что ж, — протянула девушка. — Пусть… Значит, завтра приглашаешь меня на светский раут к самому королю?
— Разумеется, — подтвердил Зардан. — Должно же быть хоть что-то веселое в нашей с тобой жизни, правда?
— В таком случае, я согласна, — вздохнула Марта с таким видом, словно ей было очень трудно на это решиться. — Только пообещай мне, что там не будет никакой Жозефины.
— Ни Жозефины, ни Риорика ты там не увидишь, — твердо заявил Зар. — Я тебе клянусь. Ну так что? Мир?
— Мир, — сдалась Марта. — Но, если не для дела… — она воровато оглянулась. — Рискни! Поцелуй меня…
Зар усмехнулся — и склонился к девушке, легким поцелуем накрывая её губы. Марта, будто пытаясь спровоцировать его, в ответ только крепче прижалась к телу парня, обвила его шею руками и ответила куда более страстно, чем того предполагала ситуация.
Где-то из коридора донеслось раздраженное покашливание, и, стоило Зару на мгновение приоткрыть глаза, он увидел Сагрона, злого, как тысяча чертей. Тот продемонстрировал ему кулак, очевидно, обещая убить, если только хоть один волосок упадет с головы Марты, но ничего не сказал. Должно быть, послушался леди Котэссу, которая, тоже заглянув на кухню, поймала мужа за руку и утянула прочь.
Но наблюдать за родителями Марты было некогда. Девушка отпрянула от Зара на мгновение, будто проверяя, всё ещё ли он мыслями рядом с нею, а потом поцеловала сама, ещё более настойчиво, чем прежде, будто возвращая какие-то неслыханные долги.
Откуда-то из гостиной, которая была за стеной, доносился возмущенный голос Сагрона, и Зардан предполагал, что ему, скорее всего, пообещают открутить голову…
Но это будет уже не сегодня.
Глава двадцать первая
Марта прежде не раз бывала во дворце, но никогда не замечала, что по-настоящему все эти богатые комнаты выглядят совершенно иначе. Глазами случайного гостя не заметишь ни уловок слуг, ни крохотных деталей, заставляющих немного расслабиться и почувствовать себя ближе к таинственному королевскому миру. Для большинства жителей Рангорна королевская чета, как и место их обитания, было чем-то возвышенным и святым.
Теперь же, когда Зар повел её не по центральному коридору, а по боковому, что вёл к одной из гостевых комнат, можно было заметить, как то тут, то там немного поленились работники, забыв достаточно тщательно вытереть пыль. Марта почти с удовольствием замечала то потертую оконную раму, на которой кто-то оставил несколько тонких царапин, то каменную плиту под ногами, не настолько идеально уложенную, как ожидалось во дворце. Всё это подтверждало, что замок строили и населяли живые люди, реальные, а не какие-то сказочные персонажи, обладавшие способностью оставаться идеальными в любое время года и суток.
Впрочем, от этого "дядя Мартен" не переставал быть тем самым королем, представителем легендарной династии. А значит, и общаться с ним вряд ли будет проще.
— Не волнуйся, — Зар правильно истолковал то, как Марта замедлилась, даже отстала от него на полшага, и поймал её за руку. — Ты же его знаешь. Он не кусается!
— Знаю, — нахмурилась Марта. — Не кусается. Но я понятия не имею, как себя вести. Я, знаешь ли, никогда не ходила к королям в гости.
— Привыкай, — рассмеялся Зардан. — Возможно, придется делать это чаще. Но я же видел, вы разговаривали с ним?
Разговаривали, но Марта не ответила согласием на слова Зардана. Она знала короля ребенком, когда родители брали её с собой в гости к чете де Канов, и Мартен, тогда ещё совсем молодой мужчина, играл с ними, с детьми.
Но взрослой Марта обычно держалась на расстоянии, и разговоры были официальными, потому что королю не пристало фамильярничать со своими подданными. А ещё однажды король сам подошел к Марте и попросил её не оставлять Зардана одного.
Только об этом Зару знать необязательно. Кто его знает, может, ещё рассердится и будет говорить, что надсмотрщики ему не нужны! С него станется…
— Всё равно тревожно, — решившись, призналась Марта. — Потому что одно дело сталкиваться с королем где-нибудь случайно, а другое дело идти к нему в гости. В королевский дворец!
— Ты можешь считать, что пришла не к королю, а к моему дяде, — ободряюще улыбнулся Зар. — В конце концов, мы ж не идем в тронный зал. И нам не придется раскланиваться с половиной вельмож королевства.
— А что, тебе часто приходилось такое делать?
— Нет, — хмыкнул он. — Обычно я прибегал в замок через черный вход, и никто меня не видел. Дядя Мартен не в восторге от перспективы обнародовать все личное и сделать его достоянием общественности, — Зар говорил вполне искренне, с удивительным теплом, звеневшим в голосе. — Мне иногда кажется, что он с удовольствием отрекся бы от престола, если б знал, что найдется нормальный человек, который заменит его, и в стране станет лучше. Но такие, как ты понимаешь, на дороге не валяются. И просто так их не найдешь.
Марта задумчиво кивнула. Откровения Зара, казалось бы, касались и без того понятных вещей, но она и не задумывалась прежде о том, что король может и не хотеть собственной власти. Его Величество был некой стабильной единицей. Всю жизнь Марта слышала о короле Мартене, наблюдала со стороны за решениями, которые он принимал, и чувствовала себя обыкновенной подданной, которую, как и всех остальных в стране, более чем устраивают решения и поступки короля. А теперь она внезапно обнаружила, что у этого мужчины был и другая сторона, не имевшая ничего общего с вечно улыбающимся мужчиной с холодными синими глазами.
— Ты ведь считаешь его своим отцом, да? — спросила она Зардана, не удержавшись.
— Да? — усмехнулся парень. — Да, наверное. Ну, у меня никогда не было никого лучшего, чем дядя Мартен. К нему можно было обратиться за советом, он заботился обо мне, нянчился, когда я был ещё маленьким. Я даже называл его папой до определенного времени, пока не стал достаточно взрослым, чтобы понять, что необязательно быть кровным родителем, чтобы воспитывать ребенка. К тому же, когда он со мной, ещё маленьким, гулял, нас часто принимали за отца и сына.
— Вы похожи, — кивнула Марта, всматриваясь в лицо Зара. — В самом деле… Вы очень похожи.
— Удивительно, правда? — искренне улыбнулся Зардан. — Бабушка тоже об этом всё время говорит, да и тётя Белла — королева, — смеется, что если б она не знала всю правду, обязательно заявила бы, что у принца есть внебрачный ребенок. Я, то есть.
— И она спокойно тебя принимает?
— Ну конечно, — Зар как будто даже не предполагал, что может быть иначе. — Да она хорошая. Наш народ, конечно, был не в восторге от того, что наша королева — халлайнийка, но привыкли же. А это, мне кажется, у тети Беллы единственный недостаток.
Он говорил об этом с такой уверенностью, что Марте оставалось только с улыбкой кивнуть и послушно последовать за Заром,
В путанице коридоров королевского дворца, казалось, можно было и не найти нужную дверь, но Зар уверенно шагал по коридорам, поворачивал в том месте, где Марта даже и не заметила бы развилку, и уже через несколько минут толкнул совершенно неприметную дверь.
— Ну наконец-то, — мягкий голос короля заставил девушку вздрогнуть. — Я заждался.
В комнате, достаточно просторной, вероятно, часто принимали гостей, таких, как они, подумалось Марте, не претендующих на роль послов или дипломатов, но важных для самого короля. В помещении было свежо, словно кто-то минуты три-четыре назад провел влажную уборку, и как-то подозрительно пусто — ни единого следа роскошества, всё обставлено современно и по-деловому.
Зардан указал на небольшой диван, и девушка, всё ещё чувствуя себя не очень уютно, присела на самый краешек. Парень опустился на мягкое сидение рядом и осторожно взял Марту за руку, пытаясь хотя бы этим простым, ни к чему не обязывающим жестом вселить в неё некую уверенность.
