26 марта – 26 мая 1922 Флоренция
ЧЕРНЫЕ ЛИЛИИ Духовный стих
1
Безбережные степиПростерлися вокруг.Утопийные цепиСкребет раба терпуг,И орошают слезыПоникшие березы.
2
Как меч Архистратига –Зигзаг безводной Волги,Антихристова книгаОстанется надолгоВ покойницкой раскрытойНад нищенкой убитой.
3
Пришла весна лихаяИ знойная, как печь,Старушка Смерть благаяОдним размахом плечБеззерные колосьяСкосила, как волосья.
4
Вся в трещинах широких,В могилах вся земля,Квакуш золотоокихТифозные поляОплакивают жалкоИ дохлую русалку.
5
Без крыш курные избы,Не видно красных баб,Гляди, не разбрелись быКомиссарье и Штаб:Меж трупами коммунуСоздать ли Бэле Куну?
6
Два странника крылатыхВ сияющей парче,Держа в руках зажатыхПо восковой свече,Как голуби леталиНад Символом Печали.
7
Пылающие кудриВокруг прозрачных лиц,Глаз необъятно-мудрыйИз-под густых ресницПылает, словно солнцеВ келейное оконце.
8
Они летали низко,Глядели желтой травкиНа жалкие огрызки,И золотые главкиЗвали земных церквейЗаоблачных гостей.
9
Но дикий лишь татарникИ стойкий молочай,Да выжженный кустарникЗабывший Бога крайОчам их изумленнымЯвил, умалишенный.
10
– Напрасно, Анатолий,Явились мы сюда,Вся до последних схолийЗемная чередаВзята душистых слов,Нет никаких цветов!
11
– Смотри, такой ГолгофыНе сыщем мы нигде.Здесь создаются строфы,Что в ангельской средеПоются с ликованьемИ суетным желаньем.
12
– Но где ж они? ПустыниСпаленные вокруг,Метелочки полыниНе сыщешь, райский друг;Где погорели терны,Там нет и лилий черных!
13
Вдруг на крыльце лачугиМеж обгорелых пнейПоследний потугиЦарицы земных фейОни узрели – ЖизниВ чудовищном софизме:
14
Старик сидел древнейший,И Солнышко-палач,Но и артист стильнейший,Рубашища кумачЕго огнем залилоИ сердце веселило.
15
Из котелочка грязнойТянул он пятернейИ в рот благообразный,Крестясь, совал поройГовядинки варенойКусочек несоленый.
16
– Старик, ты, верно, здешний,Нет ли в земной пылиВот в этой скорби вешней,Вблизи или вдали,У кладбищ и Бастилий,Угрюмых, черных лилий?
17
Два рыбьих мутных глазаИз-под седых бровейБез страха и экстазаПоднялись – и КощейВдруг буркнул: – Христа радиНе кормят в этом аде.
18
– Твою, старик, трапезуДелить мы не пришли,Не гости мы и Крезу,В клубящейся пылиМы ищем у БастилийГоловки черных лилий.
19
Старик припрятал мискуПод красною полой,Не прячет одалискуТак турок молодой,Затем прошамкал вяло,Как дедушке пристало:
20
– Крылатенькие гости,Средь праведных могилНа Оптином погосте,По воле адских сил,Цветет бесовский крин,Как в колосе спорынь.
21
– Но только кто за стебельУхватится рукой,Будь он хоть сам фельдфебель,Сразит его стрелой,Но многие от муки,Крестясь, берут их в руки.
22
– Пречистая нас ДеваПослала за букетомИз творческого чреваЗемли, и в этом геттоМы думали найтиУгрюмые цветы!
23
– Будь Ангел ты иль птица,Мне это всё равно,Будь даже Сатаница,Абы в кишке полно.Было и так и сяк,Смерть воцарил босяк!
24
Что ты припрятал, милый?Да ты не трепещи!– Праправнук это хилый,С ребятинкою щи!Миколка, бедный мальчик,Гляди, – последний пальчик!
25
И косточку из тюриДостал им патриарх.Проворней самой буриРаздался крыльев вспарх,И Ангелы меж тучВонзили белый луч.
26
Повыцветали главкиПустыни золотые,Как на погосте травки,Дождем не политые,Упала штукатурка,Как с ящерицы шкурка.
27
Ободраны иконы,Прострелены витражи,И рясы на попоныВ Антихристовом раже,Пролаяв тарабары,Забрали коммунары.
28
На паперти ХристовойС навинченным штыком,С звездою пурпуровойТоргует СовнаркомИ с верующих душЗа вход взымает куш.
29
Разогнаны монахи,Убит Святой Отец.Из подземелий прахиДавно ученый спец,Украв святые ризы,Подвергнул экспертизе.
30
Давно уж ектенииВеликой не поют,И Нищенке РоссииПчелиный воск не жгут…Ах, Господи помилуй!Ах, Господи помилуй!
31
И всё же тени-людиБредут со всех сторон,И краснорожий ИудаЗа пропуск биллионБерет в мошну советаПо новому декрету.
32
Что ж привлекает нищихВ погибший монастырь?Нет в нем духовной пищи,Последний богатырьЕго убит намедниЗа тайные обедни.
33
Влечет их на погосте,Где бросили в крапивуУгодниковы кости,Влечет святое диво –Меандр лилий черныхМеж крестиков топорных
34
Седых иеромонахов,Расцветший за ночь вдругМеж охов и меж ахов,Когда цветы вокругВ чудовищной печалиОт жажды умирали.
35
