- Противник после двух суток наступательного боя прорвал нашу оборону на рубеже государственной границы и с 23.00 8 сентября начал наведение понтонных переправ через реки Сейм и Лед. Его передовые части ведут бой на захваченных плацдармах. Одновременно выдвигаются из глубины резервы, которые находились в районе отдыха на советской территории за линией государственной границы.
Авиация противника ведет разведку и наносит удары по нашим войскам. В предыдущих боях противник применял химическое оружие, высаживал тактические воздушные десанты и диверсионно-разведывательные группы.
Второй танковый батальон с первой мотопехотной ротой, вторым дивизионом САУ [36] - легких 105-мм гаубиц, зенитной батареей, двумя мостоукладчикамы - авангард бригады. Совершает марш по маршруту урочище Ставище, Беликовка, Супруновка, Червановка, Куяновка, Вороновка с задачей до 4.00 достичь южной окраины Белополье. При встрече с противником действовать согласно обстановке и обеспечить выгодные условия для вступления в бой главных сил бригады.
Рубежи вероятной встречи с противником: № 1 - южная окраина Белополье, № 2 - Вороновка.
Исходный рубеж - урочище Ставище, Песчаное - пройти в 2.00.
Привала не будет. Соседей справа, слева нет. Расход боеприпасов для всех видов - половина боекомплекта, горючего - 0.2 заправки.
Готовность к маршу - 1.40 9.9. Решение доложить о 1.15 9.9.
Командиру разведывательного батальона майору Вовченко задачу поставлю отдельно.
Все! Приступить к выполнению! - Планшетки закрыта, ладонь под козырек, взгляд командира бригады суровый. Командиры батальонов молча отдавали честь и спешили к своим подразделениям.
Командир второго батальона майор Слюсаренко заметил на карте маршрут своего подразделения. Захлопывал планшет, подмигнул командиру разведбата: держись, казак, опять тебе выпадает несбывшееся задачи! Но разведчик остался мрачным - это тебе не маневры: "синие" против "зеленых, это война ...
Слюсаренко пожал на прощание руку давнего друга и побежал к штабному бронетранспортера.
- Тебе Иван Антонович, особое задание ... - Подтвердил догадку комбата-2 полковник Черняховский. - Доставай карту, будем кумекаты которому горшка и которые ухваты здесь приставлены ...
Издавна известно, что разведка - это глаза и уши командира. Полковник разведчиков любил и ласкал, как заботливый отец. Отказа они у него ни в чем не имели. Поговорка комбрига была Вовченко давно знакома. Он всегда так говорил, когда впереди его и его подчиненных ждала тяжелая и опасная работа.
Обсуждение задания для разведчиков не заняло много времени.
- И еще одно, Иван Антонович ... - Напоследок сказал комбриг, - Знаю, смертельный тебе выпал номер, но ... когда твои орлы пропустят супостата, будет очень плохо. Получим такой пинок в сторону, сомнут нас "красные маршàлы", как цыплят ... Сомнут и растопчут, "моща" у них здесь собрана немалая.
- Не пропустят. - Упорно кивнул Вовченко. - Я - Иван и ты - Иван, мы с тобой, Иван Данилович, украинский Иванцы-киванци. Сколько нас не топчи, а под чужим сапогом лежать не будем!
Полковник улыбнулся и крепко пожал руку комбату разведчиков ...
... Низкий приземистый бронетранспортер резко затормозил и, качнувшись вперед-назад на гусеницах, остановился. Крышка люка откинулась и энергично, оттолкнувшись руками, майор Слюсаренко выбросил свое сильное тренированное тело из теплых внутренностей машины, пропахших специфическим танковым "запахом в свежий прохладный воздух сентябрьской ночи. Различить в ночной тьме майора в черном танкистском комбинезоне было трудно. Но связные, которые собирались возле главной машины батальона и курили, пряча огоньки в кулак, по манере лихо тормозить узнали бронетранспортер комбата, и торопливо стали тушить сигареты. Майор пустопорожних болтовня не любил и своим подчиненным без дела скучать не давал.
- Командиры рот и взводов ко мне! - Командир батальона соскочил с штабного бронетранспортера. Связные, будто застигнутые врасплох воробьи, бросились выполнять приказ.
... Бой планируют в штабах. На карты наносят стрелы ударов. Пишут приказы, в них кратко и точно относятся боевые задачи. В этих приказах предусмотрено, казалось бы, все: рубежи, с которых танки пойдут в атаку, время и сигналы, поддержка артиллерии, связь с пехотой. Но как хорошо не был бы подготовлен бой, какими бы предусмотрительными не были не умные люди в штабах, всего, что произойдет во время боя, предсказать невозможно. Здесь все зависит от того, как поведут себя рядовые бойцы, от их самоотверженности, способности за короткие мгновения сориентироваться, принять решение и выполнить его.
К танку с белой цифрой "53" на башне подошел сержант Горобец. Наряду с высоким широкоплечим командиром второго взвода Федором Литовченко он казался просто подростком.
- Запрягайте, хлопцы, коней! - Шутливо сказал-пропел Степан Горобец.
- Что, скоро пойдем? - Спросил Литовченко. Степан женат на сестре Федора, Марусей. Работал до войны, - К ВОЙНЕ! - На азотнотуковому комбинате. Был сержантом запаса, командиром танкового взвода. Четыре дня назад снова надел униформу. Впрочем, это был только черный танкистский комбинезон. Парадные униформе, видно, придется надеть только после победы. И не все доживут до нее.
- Скоро пойдем, Федя, скоро. Рассвет скоро, следовательно, здесь оставаться мы не можем. И путь нам выпадает почти прямо на север, там прут нам навстречу коммуняки, но приказ будет один: "Только вперед!"
Воробей говорил весело, но по его глазам Литовченко видел, что вторую совсем не до веселья. Прямо перед боем Степан хотел подбодрить друга. Ведь он уже успел повоевать добровольцем на Востоке. И нынешняя война была для сержанта не первой.
Федор сделал рукой приглашающий жест - давай, мол к нам, в танк! Воробей легко заскочил на броню, следует за ним Литовченко, заняли места в танке. Внизу за рычагами, в отделении управления, сидел Ефим Гриценко - механик-водитель "тройки", в башне за прицелом орудия - Гриша Коломиец, наводчик, и Ваня Пастушенко - заряжающий. Ожидая сигнал выступать, танкисты грызли сухари и вспоминали добрым словом старика, который угостил их, когда танк выгружали из эшелона в Бобрике.
- Что Юхимца, мамка тебя не такими сухарями кормила? - Спросил Воробей в Гриценко.
Механик-водитель грыз сухарь, смотри через открытый над головой люк на звезды и деревья, которые подняли в высокое небо свои зеленые вершины. Ничего не ответил на шутку сержанта, только сразу увидел родную хату и мать, вынимала из печи на деревянном лопасти румяный каравай. Даже запах свежеиспеченного хлеба почувствовал.
- Умеет моя мама хлеб печь. Совсем не такой, как в магазине. Вытащит его из печи, а он свежий, душистый, сам в рот просится ... А мама его сразу есть не дает. Нельзя, говорит, горячего, есть. Накроет его вышитым полотенцем, а сама тем временем обед собирает ... А как немного застынет хлеб, скажет: "Мойте, дети, руки и садитесь за стол ..." - сказал тихо, будто сам с собой разговаривал.
- Ничего, ничего, ребята. Поедим мы еще своего хлеба, посидим за своими столами, поспим на своих кроватях. - Сказал, сбивая с комбинезона крошки, Федор Литовченко.
Ребята молчали. Впереди лежали украинские села и хутора, оставленные своими хозяевами. На коротком пути к фронту они уже видели такие. Пустые улицы, лишь в некоторых домах остались жители, да и те за час-два покинут родные дома, закончат грузить на свои грузовики или прицепы тракторов нажитый годами домашний скарб и уеду на запад, в эвакуацию, за Днепр. Будто вымерли еще недавно наполненные жизнью села. А сбоку глянешь - все, казалось бы, на месте. А село мертвое - нет людей, нет!
Внешне почилися неясные голоса.
- Командир, - заряжающий, который вел наблюдение, опустился на свое креслице, - вас вызывают к командиру батальона. Всех взводных вызывают, вас также, товарищ сержант. - Сообщил он Воробья.
- Ну вот, я же говорил, - подмигнул Литовченко Степан, - ночевать здесь не будем. Слышу, будет дело!
- ... Четвертая танковая рота с первым мотопехотным взводом и мостоукладчиков - головная походная застава. Совершает марш по маршруту батальона с задачей обеспечить беспрепятственное движение его главных сил и исключить внезапное нападение на них противника. До 3.30 девятого сентября овладеть высотой 144.8. При встрече с противником создать выгодные условия для развертывания и вступления в бой батальона.
Командир ГПЗ и другие офицеры батальона старательно отмечали на карте пункты маршрута.
