- Пошел! - Пнул красноармейца ногой. - Попробуй только пискнуть, порешу в момент! Шевелись давай, курва твоя мама ...
А доложить об этом столкновения с "красными" нужно немедленно, спохватился Дмитрий. Чего это я тут задумался о несовершенной мироздании. Литвиненко, в случае чего, три шкуры спустит! Командир взвода службу знает!
- "Третий", "третий", я - "четвертый", прошу на связь! - В эфире шипело и трещало.
- Я - "третий", прием. - Сержант ответил немедленно.
- "Третий", имел боеконтакт с розвиддозором противника. Уничтожено бронеавтомобиль, два мотоцикла, грузовик, в отделение пехоты. Взял пленного. Разведывательный отряд противника захватил мосты через Вир в Голубовке. К роте пехоты с тремя бронеавтомобиля. Прием.
- "Четвертый", вас понял. Дозорным машинам оставаться на месте. "Роза", вперед! - Литвиненко торопился опередить "красных" и ударить по врагу, пока тот не обнаружил близ себя украинские танки. Дорога сейчас была каждая минута. Противник наверняка слышал стрельбу возле переезда. И понял ее значение, не мог не понять, в разведку не болванов посылают. Итак, готовит встречу. И каждая минута увеличивает его шансы победить нас в предстоящем бою.
Сержант вызвал командира роты, доложил обстановку.
- ... Решил: атаковать противника и захватить мосты в районе Голубовки. Прошу поддержать пехотой. - Доложил он старшему лейтенанту Ильченко свое решение.
- Вас понял, "третий". Атакуйте. Поддержку обеспечу.
Задачу взвода Литовченко ставил по радио.
- Дозорная машина занять свое место в колонне. "Роза", атакуем противника в районе мостов с ходу. Хутор и мостик проходим без остановки. "Десятый", захватить мост возле хутора. Прием.
Подождал, пока командиры танков и дозорного отделения поочередно доложили, что поняли приказ. Колонна взвода сравнялась с дозорными машинами и танк Адаменко занял свое место за танком командира.
Уже отчетливо проступали из утреннего сумрака окрестные высоты и холмы, редели тени в оврагах. Литвиненко видел танки своего взвода, они шли на полной скорости и ленты гусениц лились нескончаемым блестящим струей из-под надкрилкив вниз, под катки. Вид грозных боевых машин, готовых в любую секунду открыть огонь, не принес ему успокоение и ощущение собственной силы, а с ним - уверенности. Противник был уже близко и почему ничего не делал. Неужели ждет, пока рассеются утренние сумерки?
... Приказ о передислокации пришел только во второй половине первого дня войны. На три станции загрузки уже на следующий день должны были подать эшелоны и перебросить бригаду через всю почти Украины на восток, где шли тяжелые бои с превосходящими силами врага. Меньше чем за сутки начальнику штаба бригады нужно было разработать план передислокации, в котором определялись сроки подготовки частей и подразделений, организовать связь и управление, пополнить запасы, выслать на маршрут комендантский службу и составить плановую таблицу марша. И, конечно, отдать боевой приказ в подразделения. Но такие задачи отрабатывались не раз, только и разницы, что противник теперь был совсем не "условный" ...
Сложность заключалась еще и в том, чтобы осуществить передислокацию бригады скрытно, с соблюдением всех необходимых мер по маскировке. А перебросить почти полторы сотни танков, две сотни других гусеничных машин и почти тысячу автомобилей через всю Украину - от Карпат на Сумщину, - с переправой через Днепр, мосты через который будут под постоянными ударами советской авиации, задача чрезвычайно трудная.
Но справились. Точно в назначенный срок танковые батальоны прибывали на станции, немного опережая прибытия эшелонов. Для переброски танков использовали специальные платформы - снаружи они были похожи на вагоны-рефрижераторы, только немного шире - ширина танка была на несколько сантиметров больше стандартной железнодорожной открытой платформы. Маневровый тепловозик подавал эшелон на запасной путь, торцевые двери спецплатформ раскрывались и танки один за другим заползали, будто в тоннель. Заняв свое место, экипаж крепил цепями бронированную машину к платформе. Танковые пушки, чтобы не розстопорилися при перевозке, дополнительно крепились буксирными тросами, обмотанными дважды круг ствола.
Командир бригады вместе с оперативной группой тем временем вылетел транспортным самолетом в штаб Северо-Восточного Оперативного Направления, который разместился в лесном массиве восточнее Сум. На сумском аэродроме их ждали машины - полдюжины юрких и вездеходных "ЛуАЗ"-чвертьтонникив. Их выпуск начался на Луцком заводе только позапрошлого года и шли исключительно в армию и еще, как исключение, пограничникам на восточных рубежах Украины. Через полчаса оперативная группа уже была на месте.
Штаб оперативного командования расположился в лесном массиве недалеко от лесничества. В недавно отрытых капонирах были установлены модули-контейнеры штабного комплекса "Редут" - совершенно новой разработки научно-исследовательского центра инженерных войск. Из этих стандартных модулей можно было за час собрать командный пункт соединения: дивизии, корпуса или даже объединения: армии или фронта. Рядом в таких же модулях расположился узел связи.
В отсеке-приемной - он находился сразу за тамбуром, - полковник встретил подтянутый, в поблескивая коричневым светом ремнях адъютант. Он сообщил, что у командующего сейчас командующий, начальник штаба и начальник оперативного отдела Сумской армейской группы. Попросил подождать и исчез за зелеными стальными дверями командирского отсека. Выйдя оттуда, сказал Черняховскому:
- Генерал-лейтенант приглашает вас, товарищ полковник.
Иван Данилович зашел в отсек уверенно и увидел генерал-лейтенанта Тимошенко, который вставал из-за стола. Гладко выбритые его председатель казалось излучала сияние. О себе полковник улыбнулся - об этой особенности внешности высоченного Семена Константиновича Тимошенко ходили в войсках анекдоты. За длинным столом сидело два генерала и полковник в полевой камуфлированный форме, они обернулись на дверь. Черняховский хорошо их знал - четыре года назад вместе воевали в Испании, и потом не раз встречались.
- Товарищ генерал-лейтенант, полковник Черняховский прибыл для ... - Начал было Черняховский, но Тимошенко взмахом руки оборвал его доклад.
- Короче, в боевой обстановке короче ... - С высоты своего роста Тимошенко смотрел на Черняховского, не уступал ростом генералу. - Это хорошо, что вы прибыли, товарищ полковник. Прошу к карте, ознакомьтесь с обстановкой на сегодняшний день.
Карта была в красных и синих отметках: свои войска и враг. Тимошенко любил, чтобы карта велась точно и чтобы все пометки и надписи на ней делались твердой и умелой рукой. "Покажи мне, как ты ведешь карту и я скажу, какой ты командир!" - Вспомнил Черняховский сказанные когда слова командующего одному из командиров батальонов его бригады. А потом Тимошенко продолжил свою мысль: "состояние карты, ее внешний вид показывают насколько четко и ясно мыслит командир". Полковник о себе улыбнулся: противник - большевики, коммунисты, "красные", были обозначены синим карандашом, а "украинские буржуазные националисты", "желто-голубые", как называли украинским большевики - красным. Вот такая она, единство и борьба противоположностей. Коммунисты говорят - марксистско-ленинская диалектика в действии? Вроде так!
Черняховский знал, что на северо-восточное направление прикрывают две армейские группы - Черниговская и Сумская. Его бригада еще в мирное время находилась в оперативном подчинении командующего Сумской армейской группы генерал-майора Родиона Яковлевича Малиновского. В его армейской группы, кроме 28-й танковой бригады, входили еще несколько соединений: механизированная, четыре мотопехотные и пять артиллерийских бригад, из них две истребительные противотанковые, инженерно-саперная и три зенитно-артиллерийские. А также подразделения боевого обеспечения: отдельные батальоны связи, автомобильно-транспортные, железнодорожные, трубопроводные, химической защиты, ремонтные подразделения и другие формирования специальных войск.
- Шестого сентября в четыре часа утра советские войска нанесли удары на всем протяжении границы. - Продолжил Тимошенко. - Разведывательные и диверсионные группы "красных" начали действовать в полночь, но их действия были прекращены пограничниками и частями войск первого эшелона. Гражданское население из приграничной полосы было вывезено накануне. Впрочем, это вы, Иван Данилович, и сами знаете ...
Полковник кивнул. Первая волна эвакуации из пограничной полосы началась за день до того, как его бригада отбыла на Яворовский полигон. В загрожуваних период там, согласно плану, его соединения разворачивалось в корпус бригадного состава и должно было пройти в течение десяти дней боевое сплочение частей и подразделений. А уже потом снова вернуться на Сумщину в готовности нанести контрудар по врагу, который вторгся в пределы Украины. Но ... "Расписали на бумаге ...", как говорит древняя военная мудрость. Определить точно дату начала боевых действий разведке не удалось и предвоенные планы пошли наперекосяк. В конце первого дня войны Генеральный Штаб отдал директиву о немедленной передислокации четырех из шести танковых бригад, которые в случае начала боевых действий должны были развернуть в танковые корпуса, в распоряжение оперативных командований. Первой из этих соединений была бригада Черняховского.
