В лифте закралась крамольная мысль: а не ревную ли я подружу и лишь поэтому сбежала? Вздор! Я дала им возможность обсудить проведённый досуг, проделав это максимально корректно. Развить свои идеи я так не успела — сигнализировал мобильник.
«Хотелось бы знать, что это значит…» И снизу приписка: «Это от тебя послание или твоего муженька?»
Сообщение было от Артемия, а у меня возник тот же вопрос: что это значит?
«О чём ты?», написала я, покрываясь гусиной кожей.
Дверцы лифта разъехались, оказаться наедине, в кабинете, становилось острой сиюминутной потребностью. По коридору почти бежала, а когда входила в кабинет, получила ответ. Вздохнула пару раз глубоко, пытаясь выровнять дыхание. Закрыла за собой плотно дверь, присела на диван и только после активировала экран.
Фотографии загрузились мгновенно. Артемий перещелкал распечатанные снимки, лежавшие на барной стойке его кухни. Резкости не хватало, но увиденное показалось даже забавным. До горести. Это просто какой-то затяжной, нескончаемый, глупый сон! Снимков два, на обоих Глеб целовал меня. Если не знать предыстории и финала этих поцелуев, сценарий можно додумать по-своему, тем более моё лицо с этого ракурса не выглядит слишком расстроенным. Я бы даже сказала — совсем не расстроенным.
Я зашвырнула телефон и выругалась. Мне хотелось орать, посылая всех к чертям собачьим. Артемия, Глеба, а в первую очередь этого затейника, этого злобного подрывника моей жизни, расставляющего повсюду «мины».
Возможно я так бы и сделала, если бы не одно — НО… снимки, сделанные на нашей кухне, откровенно страшили. Я схватила ключи от машины, собрала по частям телефон с пола, не пытаясь идентифицировать причинённые ему увечья, накинула шубу и бросилась вниз к машине.
Долбанная камера нашлась на верхнем шкафу кухни. Стараясь не впадать в панику, позвонила Пашке Каломейцеву, объяснила какой мне нужен замок и попросила приехать с инструментом. Закончив разговор скатилась по стене, заревела, вспомнила про камеру и стала вытирать слёзы, судорожно оглядываясь по сторонам.
Глава 22
Пашка приехал через час. Покрутился у двери, осмотрел замок и спросил:
— На фига тебе его менять не пойму? Нормальный же замок.
— Паш, ты поменяй, — настойчиво протянула я и соврала: — Отец ключи потерял, боюсь, как бы не вытащил кто. Красть особо нечего, но приятного, согласись, мало. Я заплачу.
— На что мне твои деньги.
— За замок всё равно отдам.
— Ну, за замок возьму, — почесал он макушку. — Там чек в пакете.
— Тебе помочь?
— Не. Лучше чаю организуй, не успел пообедать.
Чай я ему организовала, а ещё бутерброды с сыром и яичницу, больше потчевать нечем. Часть продуктов уже попросту требовалось выбросить из холодильника, а свежими я несколько дней не обзаводилась. Пашка оказался не избалован и яичнице очень даже обрадовался. Минул без малого час, а я имела новый замок на двери и довольного мастера в кухне, допивающего чай из огромной кружки. Я присмотрелась к нему внимательнее, но завести разговор не решилась. Если я ему покажу камеру, он сопоставит смену замка, тогда лишних разговоров и, не дай бог сплетен, не избежать. А оно мне надо? По всему выходило что нет. Я сунула ему деньги за замок и поторопила:
— Паш, спасибо тебе большое, выручил. Ты извини, но мне ещё в офис нужно успеть до закрытия.
— Да, конечно, идем, — поднялся он. — На Очеретина когда будем переделывать?
— Блин, — стукнула я себя по лбу и схватила телефон. — Хорошо, что напомнил.
«Первое: приношу извинения за столь интимные подробности моей личной жизни. Уверяю, моего участия в изготовлении этих снимков нет и быть не может. Адресовать вам такое послание мне бы и в голову не пришло. Второе: наши договорные отношения ещё в силе? Или мне лучше связаться с вашим помощником?»
Я бегло перечитала текст и отправила. Определила в сумочку камеру и вслед за Пашкой вышла из квартиры. Ответ пришёл, когда я уже садилась в машину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Мне не нравится твой официальный тон. Это значит, что твой ответ — нет?»
«Сожалею, но — да, ответ именно таков»
Пауза в пару минут и новое:
«Макс будет ждать на Очеретина завтра, в десять утра. Передаст ключи и научит пользоваться сигнализацией»
Поздравляю вас, Юлия Викторовна, вы только что потеряли одного из лучших ухажеров. Не то чтобы я всерьез расстроилась, но его внимание, так или иначе, было приятно. Своего рода терапия. Только успела об этом подумать, как пришло новое сообщение:
«Надеюсь, пока меня не будет, ты разберешься в своей «личной жизни». Ты очень красива на этих снимках»
«Надо же… ещё не всё потеряно», — хмыкнула я и нажала на газ.
Шумилова встретила на парковке, садился в машину. Я приткнула свою через две и бросилась к нему, выкрикивая на ходу:
— Петр Сергеевич, мне нужно с вами поговорить!
Мужчина захлопнул свою дверь, а потом перегнулся к пассажирской и распахнул её мне:
— Сядете? Или лучше выйдем, машина холодная…
— Лучше в машине, — забралась я. Пока он включал зажигание, вытащила из сумки камеру: — Петр Сергеевич, что вы можете сказать об этой штуке?
Шумилов взял её из моих рук, повертел и протянул, возвращая:
— Камера, как камера, таких сейчас на китайских сайтах ведрами. Почему она вас так заинтересовала?
— Находилась там, где ей не место. Подскажите, как она работает?
— Да, собственно, кроме интернета особо ничего и не нужно. Устанавливаете камеру, где требуется наблюдение, прямо на телефон или планшет скачиваете специальную программу и всё. Круглосуточное видеонаблюдение готово.
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, — попросила я и продолжила: — Чтобы понять, куда с этой камеры уходит сигнал, одной камеры мне недостаточно, так?
— Так.
— Если я захочу её установить, скажем, вот в этом дворе, мне потребуется обеспечить интернетом и камеру?
— Разумеется, — подтвердил он и снова протянул руку: — Дайте.
Я вернула ему устройство, он откинул крышку и, к моему удивлению, вытащил из камеры сим-карту:
— Пожалуйста, вот вам и интернет. Хороший четыре джи сигнал и всё отлично работает.
— Надо же, до чего техника дошла. Петр Сергеевич, теперь у меня к вам просьба. Сможете установить владельца этой малышки? — кивнула я на сим-карту. Он ответил «попробуем» и убрал её в свой бумажник. — А новости по нашей девушке есть?
— Сергеева улетела на новый год в Тайланд, не сидится этой егозе дома, и вернется только завтра.
— Значит не она…
— То, что она не исполнитель погрома, это определенно.
— И не зачинщик, — горько вздохнула я. — Не теряйте на неё время, Петр Сергеевич.
— Вам что-то известно?
— Нет, шестое чувство, — отмахнулась я. — Просто уверена. Спасибо вам, как появятся новости, наберите меня сразу. До свидания.
— Всего хорошего, Юлия Викторовна.
Оказавшись в своей машине, я её запустила, но с места трогаться не спешила. Требовалось поразмыслить и сделать выводы. Кто и когда мог беспрепятственно попасть в квартиру и установить камеру? Первым на ум приходил Глеб, хоть и идея эта была поистине бредовой. Причин отравлять мне жизнь я не видела. Ни одной. Да и не в том загвоздка, просто — не верю.
А почему я кладу все яйца в одну корзину? Может это камера никак не связана с событиями, произошедшими ранее, с этой дурацкой куклой, записками, погромом. Что если это все-таки Глеб? Здрасьте-приехали. Этак и себя подозревать начну. А что, тоже вполне себе версия: может у меня проявляется временное помутнение рассудка, сопровождаемое провалами в памяти?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Точно, — постучала я по рулю. — Именно сейчас у тебя временное помутнение рассудка.
Стоп. Отец обнаружила у порога. Я была уверена — пытался позвать на помощь. Теперь же, всё выглядит иначе: квартира не заперта, а если отец смог отпереть замок, значит мог бы и распахнуть дверь… Кому он мог открывать дверь? Соседям, Глебу, наверняка, участковому… Ума не приложу кого ещё включить в этот список, слишком давно нас никто не навещал. Светка! Он мог открыть Светке!
