Медленно открываю глаза, мгновение разглядываю сюрприз, а потом разворачиваюсь и несусь к выходу…
Ирен перехватывает меня у двери, подныривает под локоть и закрывает телом дорогу. Я поднимаю ее за талию, переставляю к стене и тянусь к ручке. Но подруга оказывается шустрее. Одно движение — и она поворачивает ключ в замке и забрасывает его в декольте.
Точный расчёт.
На меня нападает столбняк. Тупо смотрю в ложбинку между аппетитных половинок, а мозг по привычке просчитывает варианты. Если полезу за ключом, Ирен обязательно воспользуется моментом, скинет свой блестящий халатик (наконец я разглядел, во что она одета) и останется голышом.
Чем закончится этот испытанный веками приём, неизвестно, потому что неожиданно делаю открытие: совершенно не хочу прикасаться к ее телу. Не вызывает прежнего желания и возбуждения.
И что будет тогда? Война в социальных сетях и в сми?
– Ириша, можно, я уйду? — пытаюсь смягчить своё пренебрежение сюрпризом, но не узнаю свой хриплый голос. — Сегодня не готов к презенту, — протягиваю раскрытую ладонь.
– Тим, что с тобой? Ну, ты даешь! Не ожидала от тебя такой реакции.
Ирен уже не смеется. Ее лицо перекошено гримасой, ярко-красный рот кривится, словно сведенный судорогой.
И я прихожу в себя. Что со мной? Куда несусь? Это мой дом, моя спальня, моя жизнь. Никогда не решал проблемы бегством, разве что в детстве, но там и обстоятельства были другие.
— Прости. Я смертельно устал, не хочу принимать судьбоносные решения в таком состоянии.
— Вижу. Ты словно заторможенный. Чем вы в компании занимаетесь, если доходите до такого состояния?
Она делает шаг ко мне, я — назад. Спиной упираюсь в стену, дальше пути нет. Ирен нежно касается моей щеки, гладит ее пальцами, тянется губами. Резко поворачиваю голову.
– Не надо. Я пока не понимаю, что происходит.
– Ты о чем? — она невинно хлопает ресницами, игривое настроение возвращается к ней.
– Об этом.
Показываю на комнату, потом включаю верхний свет, задуваю по одной свечи, но обхожу спальню: пока еще не готов в нее вернуться.
– Это сюрприз. Потому и звала так настойчиво домой. Не в холле же компании я должна тебе предложение делать.
— Что? Какое предложение? — замираю на месте, не закончив работу. Несколько хилых огоньков колеблются на полу.
Я смотрю на не Ирен, и мне кажется, что ослышался, понял неправильно. Вот она сейчас откинет волосы с обритой стороны, соберет их в хвост и скажет, что пошутила, репортерское исследование закончилось провалом.
– Об этом! Разве плохо? Покажи мне мужика, которого так баба встречает! Во всей Москве не найдёшь такого.
Она хватает меня за руку и второй раз за вечер тащит в спальню. Ох, как не хочется туда идти! Как не хочется! Еще первое впечатление от увиденного не исчезло из памяти.
Застреваю в проходе. Ни за что не пойду дальше, пока Ирен не уберёт это безобразие, разложенное на моей кровати.
А там на белом шелковом покрывале алыми лепестками роз выложено огромное сердце. Оно пылает в центре кровавым пятном, а мне кажется, что это место моей казни.
Маты рвутся с языка, но застревают в горле. Не могу выдавить ни слова, только тошнота поднимается из желудка. Надо же додуматься до такого!
А по краям этой отвратительной каши из лепестков, не могу подобрать другого слова, стоят крохотные свечи. Ирен не успела их зажечь, поэтому смотрятся они бедными сиротками, брошенными хозяйкой.
В центре сердца – серебряный подносик, а на нем – две коробочки из ювелирного магазина.
Ирен подлетает к кровати, берет одну, раскрывает и сует ее мне под нос. Я отшатываюсь, разглядев в подушечке обручальное кольцо.
— Ты что делаешь? Убери немедленно! — мотаю головой.
— Тим, женись на мне. Я созрела, поняла, что не могу жить без тебя, — ластится Ирен, заглядывая в глаза.
— Увы, зато я перезрел, — срываются с губ слова. — Ты выбрала для предложения неудачный момент.
Она неожиданно опускается на одно колено, как добропорядочный джентльмен, полы халатика разъезжаются до самой развилки, оголяя бедро. Я вижу, что на подруге нет нижнего белья, и отвожу глаза.
— Ты просто устал. Дорогой, стань моим мужем.
— Ира, прекрати это представление. Я пойду, отдай ключ.
Что творится сейчас в душе, словами не передать. Там настоящий смерч из эмоций и чувств. Если бы Ирен предложила такое ещё полгода назад, наверное, согласился бы.
А что? Знакомы с детства, плюс семь лет в отношениях. Вполне достаточно времени, чтобы узнать каждую мелочь друг о друге, принять недостатки и оценить достоинства. Семья, основанная на дружбе и взаимопонимании, намного крепче, чем созданная в пылу страсти.
Но…
Это «но» сейчас мешает. Я не чувствую в себе ни капли любви, только усталость и глухое раздражение оттого, что заперт в собственной квартире с женщиной, решительно настроенной женить меня на себе.
Ну, не полицию же вызывать, ей богу! И врезать не могу ей, чтобы пришла в чувство, рука не поднимается. Вот попал! Надо забрать у неё ключ. Хотя…
Бреду к гардеробу, где в ящике лежит запасной комплект. И как сразу не догадался!
— Значит, ты решил меня бросить? — шелестит сзади безжизненный голос.
— Нет. Просто время ушло, когда я хотел страстно создать с тобой семью.
— Страстно хотел? Надо же! А мне забыл об этом сказать? Все время пропадаешь на работе. Никак остановиться не можешь!
— Ты тоже трудоголик, — нащупываю ключи и сую их в карман.
От облегчения даже руки дрожат. Теперь нужно выбраться из квартиры.
— Да, мы оба с тобой карьеристы! Это нормально! Но зато есть общие интересы, мы понимаем друг друга.
— Нет, ты не права, — иду к прихожей, Ирен семенит за мной. — Мы как два одиноких корабля в одном море: каждый плывет своим курсом,
