«Нива» проехала мимо подъезда метров на двадцать и. развернулась на пятачке у трансформаторной будки. Здесь телка паркует свое «ведро» — старую «двойку». Скоро уж должна быть, если никуда после работы не поедет и в пробках не застрянет. А так — дело плевое. Конь из-под арки даст знать, когда она будет подъезжать. Сама в руки придет. Тачка — к тачке, дверь — в дверь. Мокрушник с понтом курит у задней распахнутой двери. Ему и мужика заломать пустяк.
Пять секунд — и она в машине. Дальше просто, кольнуть ей маленько «пьяненького». А через полчаса уже в конторе. Там пусть Конь резвится. Боксер посмотрел на часы: скоро…
Пока все складывается удачно. Радио в машине передает информацию по дорожной обстановке. На ее маршруте пробок нет. Кажется, дождь вот-вот пойдет. Тоже плюс: разгонит старух со скамеек и балконов. Номера, конечно, поменяли, но чем меньше глаз, тем лучше.
— Давай, Конь, пошел.
— Ща, в натуре, дождь начнется, — нехотя отозвался детина ста десяти килограммов весом.
— Под аркой дождя нет. Пошел, — скомандовал Боксеру, слабинки своим быкам он не давал.
Конь вылез из машины, и в салоне сразу же стало свободнее. Первые капли упали на крышу и запыленный капот.
***Профи стремительно падал в черную дыру, И с этим уже ничего нельзя было поделать. Такие «провалы», как он называл их сам, бывали нечасты и непродолжительны. Но они были страшны…
Последнее, что он увидел — близко-близко — глаза Андрея. Он что-то кричал черной дырой рта, но голоса Профи уже не слышал и падал, падал в темноту.
— У тебя есть лекарство? — кричал Андрей. — Ну, держись! Ответь, у тебя есть лекарство? Что тебе дать?
Сергей привалился к холодильнику, веки закрылись, в правой руке дымилась сигарета. Петров аккуратно вынул ее из безвольной руки, затушил в пепельнице. Машинально посмотрел на часы: за годы службы неистребимо въелась идиотская привычка фиксировать время происшествий.
Ну, вот и все! Полный дурдом! Выбрал, блин, исполнителя главной роли. Нужно быть полным кретином, чтобы пригласить на операцию, на настоящую боевую операцию, человека со сложной черепно-мозговой травмой. Андрей вспомнил свой давний разговор с врачом, лечившим Профи. Нейрохирург, красивый молодой татарин с угольно-черными глазами, говорил честно и жестко:
— Да не знаю я, когда вы сможете с ним поговорить. Возможно, никогда. Если выживет, может остаться дураком. Животным. Растением. Понимаете? После таких травм… — он махнул рукой и ушел.
«А дураком оказался я», — подумал Петров. Когда он утром шел за Профи, то просто хотел «посмотреть». При удобном случае — поговорить. Но осторожно, ознакомительно. События развернулись по-другому, судьба распорядилась по-своему. Андрей, профессионал, оценил, как его вычислили, как повязали. Оценил и поверил в Профи. Пэтэушник! Лох!
Андрей придвинул к себе телефон, набрал «ОЗ». Черт его знает, может и помереть… Для диспетчера «скорой» назвался соседом.
Профи дышал прерывисто, по бороде стекала неопрятная струйка слюны. Если помрет — худо дело. Андрею здесь находиться не следовало. Он решил, что дождется приезда «скорой» — въехать они могут только через арку, из окна хорошо видно, — и уйдет чуть раньше врачей, оставив дверь открытой. Извини, друг, большего для тебя я сделать не могу!
Андрей взял со стола кусочек картона с адресом Котова, убрал в бумажник. Потом стер «пальцы» с тех предметов, к которым прикасался. Их было немного: телефон, пепельница, стол и спинка стула. Замок и ручка двери — потом. Андрей встал сбоку от окна, прикрытый шторой так, чтобы видеть арку и не светиться самому. Он ждал «скорую» и думал, что делать дальше. Ничего путного в голову не приходило. А что тут вообще может быть путного? Полный абзац! Операцию надо сворачивать. Это только в кино герой в одиночку решает все вопросы. В жизни такие номера не проходят. Серьезное дело требует серьезной подготовки. Замочить Котова можно, в принципе, и без помощников. Но этого мало. Нужно сначала узнать про этого «Валеру». Тем более что «Валера», видимо, и есть «Черный».
Да, ни хрена из этого не выйдет. Котова нужно допросить, а ты — уже рядовой гражданин, и никакого права на это у тебя нет. Значит, необходимо делать все это втихую, нелегально, т. е. незаконно захватить, незаконно, с применением насилия (без этого не обойтись!) выбить информацию. А после этого… Профи мог бы убить Котова по праву. Незаконно, но по праву. А ты? Ну ладно, ладно! Сегодня же сливаю всю информацию в ФСБ, пусть занимаются…
Профи застонал. Андрей бросил на него взгляд. Так смотрят на сломавшийся инструмент. Жаль, дескать, хорошая была штуковина. Теперь придется новую покупать.
У Петрова возможности купить новую «штуковину» нет. Есть, конечно, человек, даже два, на которых он может положиться. Но втягивать их в преступление, хоть и «во имя Справедливости», Андрей не мог.
Профи снова застонал и что-то невнятно пробормотал. Дрогнули и открылись веки.
— Ну, слава богу, — сказал Петров, — очухался. А я уж испугался. Подумал, ты того… зажмуриться решил. Как себя чувствуешь?
Сергей пытался что-то сказать. Получалось плохо. Правой рукой он начал тереть лоб.
— У тебя есть какие-нибудь лекарства?
— Там… в холодильнике… синяя коробка. Андрей распахнул дверь «Минска», синяя коробка лежала на средней полке. Он снял пластиковую крышку и поставил коробку перед Профи:
— Которое тебе?
Профи выбрал две разные баночки, из каждой взял по таблетке. Петров дал воды.
— Что это с тобой такое? — без интереса спросил он.
— Ничего… иногда бывает, — ответил Сергей.
— Вот что… Слушай, Серега, скоро приедет «скорая»…
— Зачем? — сказал Профи своим обычным голосом, и Петров удивился тому, как быстро он приходит в себя.
— Затем. Я вызвал… Значит, так: про наш разговор забудь. Не было ничего. Лечись. Я пошел.
— Нет, партнер, постой, — Сергей поднялся со стула. — Что-то я тебя не понял.
«Где эта гребаная „скорая“?» — со злостью подумал Петров и автоматически посмотрел в окно. В арку въезжала серая «Нива» с тонированными стеклами. Андрей впился в нее взглядом. Номер? Не тот. Он было повернулся к Профи, но уже через секунду вновь смотрел в окно. Машина медленно катилась по разбитому асфальту. За темными стеклами ничего нельзя было рассмотреть, но майор уже узнал длинную и широкую царапину на заднем правом крыле и два хлыста антенн. Этого не должно быть, но это есть.
— Что ты тыквой крутишь? — услышал он голос Профи. — Разговор только начинается.
«Нива» доехала до маленькой стояночки у трансформаторной будки и красиво развернулась. Тонированные стекла с видимой стороны наполовину опустились. С водительского места, вертясь, вылетел окурок.
— Стой, Серега, — сказал Петров, — посмотри-ка туда. Только аккуратно, из-за шторы.
После фразы «Все забудь или лечись» Профи уже не доверял «партнеру». Отвлечь внимание, перевести стрелку — ментовские штучки для лохов. Но в голосе майора было нечто, что бывший секьюрити опознал, как сигнал тревоги. Он посмотрел в окно.
— Видишь «Ниву»?
— Ну и что? Она и вчера здесь стояла. Я как раз Зойку высматривал. Она машину там же ставит, у будки. — Профи потянулся за сигаретой. — Объясни, партнер, в чем дело.
— А раньше она в вашем дворе появлялась? — быстро спросил Петров.
Он уже включился в работу и сейчас пытался понять, за кем — за ним или за Профи — приехали бойцы Котова. В совпадения он не верил.
— Раньше не видел, — отозвался Сергей. Голова у него все еще болела, но уже меньше. — За тобой, что ли, хвост?
Из машины вылез здоровенный бугай в джинсовой куртке и вразвалку пошел вдоль дома. Петров начал догадываться.
— Нет, — сказал он, — не за мной. Зоя скоро вернется?
Сергей посмотрел на него внимательно, потом взглянул на часы.
— Минут через десять-пятнадцать. — Он немного помолчал и спросил:
— Кто такие и что им нужно?
Начинался дождь. Бугай дошел до арки и там остановился.
В одном из кабинетов следственной службы ФСБ трое мужчин просматривали видеокассету. Запись начиналась с эффектной панорамы «Золотого миллиарда» и продолжалась сто сорок четыре минуты. Заканчивалась титрами: «Григорий Лившиц», написано русскими и латинскими буквами и номер гришкиного телефона. Оператор он, действительно, оказался толковый. Можно сказать — талантливый.
В массе отснятой ерунды (интерьеры клуба: холл, два зала, бар, бильярдная, люстры, свечи, камины, изысканно сервированные столы, разодетые гости со своими подружками, вышколенные официанты, охраняемая стоянка, заполненная иномарками, и тому подобное) офицеров интересовали только два конкретных человека. Первый час просмотра оказался бесплодным: ни Котов, ни Берг не мелькнули в кадре ни разу. Уже появилось опасение: не хотят светиться и умело избегают камеры. Не исключено, что кассета окажется «пустышкой».
