– А мужчины всегда подпитывают эту иллюзию.
– Если это делается умышленно, то оправдания им нет, но в мире умышленно делается намного меньше дел, чем некоторым кажется.
– Я далека от того, чтобы объяснять какую-то часть поведения мистера Бингли каким-то хитрым замыслом, – сказала Элизабет, – но не обязательно планировать сделать кому-то плохо или принести кому-то несчастье; достаточно лишь ошибиться – и это приведет к чьим-то страданиям. Свое дело сделают легкомыслие, недостаток внимания к чувствам других людей и отсутствие решительности.
– И ты объясняешь то, что произошло, одной из этих причин?
– Да, последней из них. Но если я буду продолжать, то скажу все, что думаю о людях, которых ты уважаешь, а это тебе не понравится. Пока есть возможность – останови меня.
– Значит, ты настаиваешь на предположении, что на мистера Бингли оказывают влияние его сестры?
– Да, – вместе с его приятелем.
– Не верю. Зачем им стараться повлиять на него? Они желают ему счастья, и если он любит меня, то ни одна другая женщина не сможет сделать его счастливым.
– Твое первое предположение ошибочно. Кроме счастья для него, они могут еще многого желать. Они могут желать ему приумножения богатства и знатности, поэтому могут предпочитать, чтобы он женился на девушке, которая имеет все то, что дают деньги, родовитость и гордость.
– Они, несомненно, хотят, чтобы он выбрал именно мисс Дарси, – ответила Джейн, – но к этому их могут побуждать лучшие, нежели вы считаете, чувства. Они знают ее гораздо дольше, чем меня, поэтому не удивительно, что она им нравится больше. Но какими бы ни были их желания, вряд ли они противоречили желанию брата. Какая сестра считала бы, что имеет право делать нечто крайне противоречивое? Если бы они верили, что он меня любит, то не пытались бы разъединить нас, если бы он действительно меня любил, то им бы не удалось этого сделать. Ты предполагаешь наличие у него именно такого чувства, поэтому тебе кажется, что все ведут себя неправильно и неестественно, а я от этого страдаю. Не мучай меня этой мыслью. Мне не стыдно за свою ошибку; по крайней мере, она – мелочь, ничто по сравнению с теми чувствами, которые у меня возникли бы, если бы я думала плохо о нем или о его сестрах. Позволь мне воспринимать это в самом благоприятном и понятном для меня свете. Элизабет не могла противоречить такому желанию; и с тех пор в своих разговорах они почти не вспоминали имя мистера Бингли.
Миссис Беннет все продолжала убиваться и сетовать по поводу того, что он не собирался приезжать, и хотя почти каждый день Элизабет четко все ей разъясняла, казалось, что замешательство, которое испытывала ее мать, так никогда и не уменьшится. Она попыталась убедить мать в том, во что сама не верила: что его ухаживания за Джейн были всего лишь следствием обычной мимолетной симпатии, которая сошла на нет, когда они перестали видеться. Но хотя на время в вероятность такого предположения поверили, ей все равно приходилось повторять одну и ту же историю каждый день. Наибольшей радостью миссис Беннет послужило то, что летом мистер Бингли непременно вернется.
Мистер Беннет относился к этому делу по-другому.
– Та-а-а-к, Лиззи, – как-то сказал он, – значит, твоей сестре не повезло в любви. Что ж, поздравляю ее. Для девушек это почти так же важно, как жениться. Им нравится время от времени испытывать несчастную любовь. Это дает пищу для размышлений и как-то отличает от подруг. А когда твоя очередь? Джейн опередила тебя, поэтому ты не будешь с этим долго мириться. Твое время пришло. В Меритоне офицеров достаточно для того, чтобы разбить сердца всех девушек в округе. А твое сердце пусть разобьет Викхем. Викхем – приятный парень, поэтому можешь не сомневаться: он непременно тебя обманет, вот увидишь.
– Спасибо, папа, на добром слове, но думаю, что мне подойдет и менее дружелюбный парень. Не всем же быть такими удачливыми, как Джейн.
– И то правда, – сказал мистер Беннет, – но приятно думать, что когда на твою долю выпадет что-то подобное, твоя ласковая и любящая матушка всегда тебя утешит.
Общество мистера Викхема существенно помогало развеять грусть, навеянную почти на всю лонгбернскую семью последними нежданно-неприятными событиями. Они часто с ним виделись, и теперь к другим его добродетелям добавилась еще и репутация человека открытого и откровенного. Все, что Элизабет уже слышала: его жалобы на мистера Дарси, неприятности, которые он от него получил, – все это теперь стало достоянием широкой публики и обсуждалось на каждом углу. Всем приятно было думать, что они всегда недолюбливали мистера Дарси даже еще до того, как что-то стало известно об их отношениях.
Мисс Беннет-старшая была единственным существом, способным предположить существование в этом деле каких-то смягчающих обстоятельств, не известных гертфордширскому обществу. Ее кротость и неизменная доброта всегда стремились найти хоть какие-то оправдания и настоятельно предполагали возможность ошибки, но все остальные осудили мистера Дарси как худшего из людей.
Раздел XXV
Прошла неделя, проведенная в жарких признаниях и планировании будущей счастливой жизни, пришла суббота, и мистер Коллинз вынужден был покинуть свою любезную Шарлотту. Однако, видимо, боль разлуки облегчался с его стороны приготовлениями к приезду молодой, потому что он имел основания надеяться, что вскоре после его последующего возвращения в Гертфордшир будет назван день, когда ему суждено стать счастливейшим из смертных. Со своими родственниками в Лонгберне он попрощался так же торжественно-серьезно, как и в прошлый раз; снова пожелал своим кузинам здоровья и счастья и пообещал их отцу прислать благодарственное письмо.
В следующий понедельник миссис Беннет имела удовольствие встречать своего брата с женой, которые приехали в Лонгберн на Рождество. Мистер Гардинер был умным человеком благородного вида, намного превосходил свою сестру как своими природными способностями, так и образованностью. Дамам из Недерфилда, наверное, было бы трудно поверить, что человек, живший из торговли, причем недалеко от своих оптовых магазинов, способен быть настолько хорошо воспитанным и приятным. Миссис Гардинер, на несколько лет моложе миссис Беннет и миссис Филипс, была любезной, умной и элегантной женщиной, любимицей всех своих лонгбернских племянниц. Особо большая симпатия связывала ее с двумя старшими девушками. Они часто гостили у нее в Лондоне.
Сразу же по прибытии миссис Гардинер принялась раздавать подарки и рассказывать о последней моде. После завершения этого важного дела ей осталось занятие менее обременительное. Теперь настала ее очередь слушать. У миссис Беннет было много оснований пожаловаться, много оснований недовольствовать. С тех пор, как она последний раз виделась с сестрой, они стали жертвами недостойного поведения недобрых людей. Две ее дочери едва не вышли замуж, но потом все кончилось ничем.
