Еще одним событием, лично для меня не очень приятным, был разговор с бывшим мэром Меримора. Тип оказался скользким. Очень скользким. Но из разговора выяснил, что существовала группа дворян, заинтересованных в отсутствии реальной власти в герцогстве. Каким-то боком эта группа была связана с дворянами империи. Но кто они и зачем им нужна анархия, мэр был не в курсе. Хотя денежки ему капали очень даже неплохие. В особенности за третирование герцога и нагнетание вокруг него нездоровой атмосферы. Решил пока не выпускать эту скользкую личность из своих рук. Вдруг он забыл сообщить нечто важное. Пусть еще посидит, подумает, авось что-то и вспомнит.
Вечером, когда мы ужинали, в зал вошел барон Иен фон Брег. Возле него стояла девочка лет десяти. Рядом с бароном она была совсем крохой, но не по-детски умные глаза говорили о ее сообразительности. Поздоровавшись с присутствующими, Иен обратился ко мне:
– Вот это, Кевин, и есть мое рыжее недоразумение. Разреши представить тебе Миранду, мою дочь.
– Папа! Мы же договорились, – топнула ножкой девчонка.
Барон смутился, но, взяв себя в руки, произнес:
– Извините, ваше сиятельство. Разрешите представить вам баронессу Миранду фон Брег. Вашу невесту и будущую жену.
Завершив фразу, он незаметно мне подмигнул.
– Папа! Я же просила тебя… – снова подала голос Миранда.
В зале послышались смешки, а баронесса покраснела, но не спряталась за отца, а начала внимательно всматриваться в лица тех, кто засмеялся. От ее взгляда они очень быстро успокоились. Это был взгляд человека, прожившего долгую и нелегкую жизнь. Хотя как ей удалось покраснеть еще сильнее, да еще на фоне рыжих волос и веснушек, не представляю!
Их пригласили поужинать с нами, но барон решил отказаться, мол, устал с дороги, да и не мылся. Но Миранда направилась прямиком к столу. Она подошла практически ко мне и уставилась на дворянина, занявшего стул справа от меня. Тот сначала сделал вид, что не заметил, но малышка стояла и смотрела на него в упор. Не выдержав, дворянин поинтересовался:
– Я могу чем-то помочь, баронесса?
– Вы совсем грубиян или притворяетесь? – прозвучал встречный вопрос.
В зале повисла гробовая тишина. Народ пытался переварить происшедшее.
В это время Рыжик повернулась в мою сторону и иронически поинтересовалась:
– И надолго этот господин занял мой стул?
Ну и что можно было ответить на этот вопрос? Я удивленно посмотрел на сидящего рядом аристократа.
– Сударыня, уже не одно десятилетие это место принадлежит моей семье. Почему вы называете это место своим?
– Согласно уложению империи о дворянах, справа от мужа или будущего мужа сидит супруга или невеста. Вы к кому из этих двоих относитесь?
Вопрос прозвучал настолько по-детски наивно, что весь зал захохотал. Смеялись все, даже дворянин, которому был адресован вопрос.
Ситуацию спас наставник. Он подошел к столу со стулом, или правильнее сказать – креслом, похожим на мое, и поставил справа от меня. Потом обратился к малявке со словами:
– Барышня, подозревая о вашей преданности имперским традициям, ваше место временно отдали на хранение, дабы никто не смог покуситься на принадлежащее вам по праву.
Эти слова звучали настолько двусмысленно, что народ снова невольно заулыбался, барон тихонько захрюкал, а красавица, фыркнув, забралась в кресло и принялась за ужин. Притом проделала все это настолько аристократично, что я невольно залюбовался. Мои манеры по сравнению с ее манерами – это поведение солдата в трактире.
Повернувшись в мою сторону и увидев мой заинтересованный взгляд, баронесса выдала фразу, которая вернула меня к действительности.
– Хватит глазеть на меня, а то в глаз получишь… ваше сиятельство…
Самым интересным в этой ситуации было то, что произнесла она все очень тихо. Настолько тихо, что никто, кроме меня, не услышал. Красавица, а она действительно была очень симпатичной на вид девчушкой, мило улыбнулась и как ни в чем не бывало продолжила прерванную трапезу.
Я выпал в осадок! Так получить по шее, притом в первые минуты знакомства, скажу честно, не ожидал. Мне почему-то с трудом верилось в слова барона Иена о том, что эта малявка очень не похожа на ангелочка, а больше смахивает на его антипод. Действительность меня ввергла в шоковое состояние.
Решил сгоряча ничего не предпринимать. Когда нервные клетки возвратились в адекватное состояние, согласился с правильностью принятого решения. Ведь если сейчас при всех унизить это чудо в платьице, зуб даю, что уже завтра я об этом пожалею! Если же своими поступками, речами или косыми взглядами наживу себе врага, то лучше… О том, что лучше, решил не думать. Поэтому сделал вид, что ничего не заметил, и попытался выйти на контакт с этой врединой.
– Уважаемая баронесса… – начал свою речь.
– Миранда, – прозвучало в ответ.
Немного растерялся и решил уточнить:
– Извините, баронесса…
– У меня есть имя. Ми-ра-нда. Надеюсь, ты сможешь это запомнить, мальчик?
Эти слова в исполнении столь взрослой особы звучали, извините, немного… даже не знаю, как описать это. Но они опять прозвучали тихо. Так, что только я их услышал. А с лица девчушки не сходила милая улыбка.
Решил проглотить и этот наезд, поэтому продолжил:
– Миранда, хотел спросить, как прошло ваше путешествие в Меримор?
На меня посмотрели как на больного, который спросил, насколько вкусным было лекарство. Примерно так истолковал для себя ее взгляд. Сначала не понял причину такой реакции, но потом вспомнил свое путешествие на местном транспорте и согласился с таким отношением к способу передвижения, доступному на этой территории.
– Согласен. Вопрос был глупый. Но, может быть, вы предложите более приятную тему для разговора?
– Чем же ваше сиятельство интересуется? – услышал в ответ.
Вопрос был скорее из разряда «мне интересно», чем из разряда «давай поприкалываемся». Вспомнил последние уроки с моим ходячим «информаторием» и сообщил баронессе:
– В данный момент изучаю политическую географию герцогства и империи.
На меня уставились два ясных глаза Миранды. Казалось, они спрашивали: «А ты не шутишь?» Даже появилось чувство, что она тоже может быть не из этого мира. Но тут ожидало горькое разочарование. Хотя, может, это и к лучшему? Расплодилось тут разных попаданцев, как блох…
– А я только простую географию начала изучать. И то папа говорит, что я еще маленькая.
Потом, как бы передразнивая отца, заговорила:
– Солнышко, тебе еще рано забивать свою головку разной умной ерундой. Тебе еще в куклы нужно играть. Еще успеешь…
Но, не рассказав до конца, какие морали читал ей отец, шмыгнула носом и заявила:
– А мне знаешь как хочется все это узнать! В мире столько всего интересного! А куклы… Пусть в них простолюдины играют, если им нечего больше делать.
Вот это удача! Даже не рассчитывал на то, что моя невеста будет настолько любознательной. Это просто необходимо использовать в своих, в смысле в семейных, интересах.
– Миранда, – заговорщически зашептал ей, – у меня есть шикарный учитель. Мы с ним почти каждый день занимаемся. Если хочешь, могу упросить твоего отца, чтобы он разрешил нам учиться вместе.
Нутром чувствовал, что барон будет рад сбагрить эту ходячую проблему на мои хрупкие плечи. Мол, твоя невеста, вот и расхлебывай.
– А сможешь? – недоверчиво спросила Миранда.
– Смогу! – ответил со всей доступной мне убежденностью. – Но будет одно условие.
Сказав эту фразу, замолчал. Мне было очень интересно, как девчушка отреагирует на то, что нужно чем-то пожертвовать, чтобы что-то получить.
– Ну и что за условие? – с кислой миной прозвучало в ответ минуты через две после заданного вопроса.
Значит, сильно не покомандуешь. Хотел сначала сказать, чтобы слушалась меня во всем, но раз такой поворот событий, будем менять условия.
– Учиться прилежно и от занятий не отлынивать! – выдал то, что, по моему убеждению, должно было ей понравиться.
– Согласна!!!! – выпалила мигом повеселевшая красавица и бросилась мне на шею.
Потом резко отстранилась, покраснела и уткнулась в свою тарелку.
Когда ужин подошел к своему логическому завершению, ко мне подступил барон и тихо, чтобы не услышала дочь, поинтересовался:
– Кевин, не просветишь меня, что это было?
– А что вас больше всего интересует? – переспросил, делая вид, что не понял подоплеки вопроса.
– Она даже меня не обнимает! Говорит, что уже взрослая и ей это не нужно, – поделился он.
– Понимаете, Иен, я пообещал ей, что уговорю вас на одну страшную авантюру, – сообщил ему, мило улыбаясь.
Лицо Ветерана посерьезнело, и он, как на допросе, голосом, от которого мне стало не по себе, произнес:
– И на какую глупость она тебя раскрутила?
– Барон, я вам скажу, но это страшная тайна…
Он уставился на меня, как на врага народа.
