Я немного сбита с толку.
— Ты не присоединишься? — тихо спрашиваю я. Мне хочется чувствовать его позади себя, чтобы я могла найти в нем утешение. Мне это очень нужно.
— Позволь поухаживать за тобой, — его голос низкий и неуверенный. Мне это не нравится.
Я поворачиваюсь к нему лицом, и сталкиваюсь с остекленевшими зелеными глазами и полным отсутствием эмоций. У меня разрывается сердце. На этот раз я действительно вые*ала ему мозги.
— Мне нужно, чтобы ты был ближе. — Я поднимаю руку и прикасаюсь мокрой ладонью к его щеке. — Пожалуйста.
Несколько мгновений он внимательно наблюдает за мной, словно решая, стоит ли это делать, но, в конце концов, вздыхает и роняет губку, прежде чем встать и медленно раздеться. Ступив сзади меня, опускается, полностью окутывая меня в свой кокон. Я сразу чувствую себя лучше, когда его теплое тело баюкает меня, но не могу его видеть, поэтому переворачиваюсь и сажусь к нему на колени. Взяв его за руки, переплетаю наши пальцы, и мы оба молча наблюдаем за игрой рук друг друга, переплетенные пальцы время от времени мерцают, когда наши кольца ловят отражения воды. Тяжкого молчания больше нет.
— Ава, почему ты мне солгала? — шепчет он, все еще наблюдая за игрой пальцев.
Мои движения на несколько мгновений замедляются, но не останавливаются полностью. Предсказуемый вопрос, и на него нужно ответить.
— Я испугалась. И все еще боюсь. — Это самая настоящая правда, и ему нужно ее услышать. Он должен знать, что вся эта ситуация пугает меня.
— Меня. Ты боишься меня. — Он не вдается в подробности, да ему и не нужно. Я знаю, что он имеет в виду, и он тоже это знает.
— Я боюсь того, каким ты станешь.
— Хочешь сказать, более сумасшедшим, — подтверждает он, не сводя глаз с переплетенных пальцев.
— Беременность еще даже не была установлена, а ты уже обращался со мной как с редкой драгоценностью.
Он тихо выдыхает и прижимает наши руки к своей груди, к сердцу, но все еще не смотрит на меня.
— А еще ты думаешь, что я могу полюбить нашего ребенка больше, чем тебя.
От этих слов я напрягаюсь. Их я отказывалась признавать всякий раз, когда они крутились у меня в голове. Да, я обеспокоена тем, что он будет любить нашего ребенка больше, чем меня. Эгоистично, да, но это пугает меня до смерти. Где-то внутри затаилась неразумная мысль, и теперь я ее признаю. Не так давно я купалась в его любви и была счастлива. Кто бы ни хотел, чтобы его любили так сильно и страстно? Я не готова делить его ни с кем, даже с частью нас.
— А ты бы смог? — тихо спрашиваю я. Не уверена в его ответе. Достаточно видеть, как отчаянно он хочет ребенка.
Его глаза медленно поднимаются, являя печаль, которую я никогда раньше не видела. Или может разочарование. Не уверена.
— Чувствуешь это? — Он прижимает мои ладони к своей груди и крепко держит их там. — Это создано для того, чтобы любить тебя, Ава. Слишком долго оно оставалось бесполезным и ненужным. Теперь же работает на сверхскоростях. Оно наполняется счастьем, когда я смотрю на тебя. Раскалывается от боли, когда мы ссоримся. И дико бьется, когда я занимаюсь с тобой любовью. Может, я переборщил со своей любовью, но это никогда не изменится. Детка, я буду любить тебя также неистово до самой смерти. С детьми или без.
Мои чувства обнажены как никогда раньше. Этого мужчину невозможно любить еще больше.
— Я не хочу лишиться твоей неистовой любви.
Джесси скользит ладонью по основанию моей шеи, притягивая меня к себе, так что наши лбы соприкасаются.
— Ты и не лишишься. Сила моей любви к тебе никогда не ослабнет. Она будет только множиться, потому что с каждым днем мы создаем все больше воспоминаний. Воспоминаний, которыми я буду дорожить, а не которые хочу забыть. Мой разум наполняется прекрасными образами нас, вытесняя остатки прошлого. Прогоняя его, Ава. Оно мне нужно. Мне нужна ты.
— Я у тебя есть, — выдыхаю, опуская руки ему на плечи.
— Никогда больше не уходи от меня. — Он нежно меня целует. — Мне было очень больно.
Устраиваюсь удобнее у него на коленях и притягиваю его к себе, крепко обнимаю, прижимаюсь губами к его уху и шепчу:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я безумно тебя люблю. Отчаянно. И никогда не перестану, никогда. — Я целую его в ухо. — До самого конца.
Он поворачивает ко мне голову, ловя мои губы.
— Хорошо. А то у меня сердце сжимается.
Я слегка улыбаюсь, Джесси подкрепляет свое счастье поцелуем, погружаясь в воду, пока я не растягиваюсь у него на груди. Мы целуемся, долго-долго. Это нежно и мило, но сейчас это то, что нам обоим нужно. Чистая, непримиримая, сильная любовь. Могущественная вещь. Она подчиняет нас обоих.
Джесси отстраняется и обхватывает мое лицо ладонями.
— Позволь мне искупать тебя.
— Но мне удобно. — Я просто хочу лежать у него на груди до тех пор, пока вода не остынет и не придется освобождать гигантскую ванну.
— Нам будет удобно в постели, и ты сможешь заснуть в моих объятиях там, где тебе и положено быть.
Я хмурюсь.
— Еще даже не середина дня… — я замираю. — Я не вернулась на работу!
Пытаюсь слезть с него, чтобы позвонить Патрику, но меня быстро удерживают и притягивают обратно к его груди.
— Я позаботился об этом. Расслабься, леди.
— Когда?
— Когда привел тебя домой. — Он усаживает меня себе на колени и поворачивает, доставая из воды губку.
— И что ты ему сказал?
— Что ты заболела.
— Такими темпами, меня скоро уволят.
Я вздыхаю и наклоняюсь вперед, опуская отяжелевшую голову между приподнятых коленей и позволяя Джесси лениво выжимать губку, пропитывая меня водой с головы до ног. Тишина приятна, мой разум безмятежен. Закрываю глаза и вбираю любовь, которая вливается в меня вместе с водой из губки. Вот насколько это мощное чувство. Оно может преодолеть любое препятствие, вставшее между нами, будь то неодушевленный предмет, вроде обычной губки, или живой, дышащий человек, вроде Коралл или Сары… или Микаэля. Ничто и никогда не сможет разлучить нас… кроме нас самих.
Закончив ухаживать за мной, Джесси заворачивает меня в полотенце и усаживает на туалетный столик.
— Сиди здесь, — мягко приказывает он, прежде чем запечатлеть целомудренный поцелуй на моих губах и оставить сидеть и хмуриться.
— Куда ты? — кричу ему вслед.
— Просто жди.
Слышу, как он шуршит бумажным пакетом и вскоре снова стоит передо мной, протягивая его мне, слегка приподняв брови.
— Что это? — спрашиваю я, чуть туже затягивая полотенце.
Сделав глубокий вдох, Джесси открывает пакет и отдает его мне, чтобы я могла взглянуть. Бросаю на него любопытный взгляд и наклоняюсь вперед, чтобы заглянуть внутрь. Как только узнаю содержимое, вскакиваю с потрясенным «ох!».
— Ты мне не веришь? — Моя боль очевидна.
Он закатывает глаза и достает тест на беременность.
— Конечно, верю.
— Тогда зачем тебе пакет с… — я хватаю его и переворачиваю вверх дном, в раковину падают маленькие коробочки. По очереди выкладываю их на столешнице. — Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь. Зачем тебе восемь тестов на беременность?
Я снова перевожу взгляд на своего безумного мужа и машу одной из коробок у него перед носом.
Он смущенно пожимает плечами и отбрасывает коробку.
— Их по два в упаковке.
— Шестнадцать? — восклицаю я.
Он принимается открывать одну из коробок.
— Иногда они показывают ошибочный результат. Просто, чтобы удостовериться. — Он вытаскивает палочку и подносит ее ко рту, срывая зубами пластиковую упаковку, и сует ее мне. — Смотри, тебе надо пописать вот на эту часть.
Джесси снимает колпачок с кончика, указывая на единственную непластиковую часть палочки.
— Я делала тест у доктора, Джесси. Я знаю, как это работает. Почему ты не хочешь поверить мне на слово?
Его губа скользит между зубами, и он принимается ее нервно жевать.
— Я верю, но мне нужно увидеть это своими глазами.
Чувствую обиду, хоть и не имею на это права. Я уже ввела его в заблуждение и играла с его безумным разумом. Нельзя винить его за желание официального подтверждения.
