— Ну, Марк! Может мне еще повертеться?
— Зачем? Меня все спереди устраивает. Кайф, — не могу понять, это приколы такие? Ну грудь как грудь. Наверное, большевата для моей комплекции, но для его загребущих рук, которые между прочим уже до этого познакомились с ней, уж точно небольшая. Странно, что сейчас такое неподдельное удивление с его стороны. Марк сглатывает, ведет по моему телу взглядом снизу-вверх и бережно подхватывает на руки. Несет в сторону спальни и опускает меня на кровать. Хочет привстать, но я хватаю его за рубашку и пытаюсь расстегнуть оставшиеся пуговицы. На удивление у меня получается это с легкостью. Снимаю с него рубашку и провожу по его мощным плечам.
— Ты тоже ничего так.
— Да ладно? — наигранно удивляется Марк.
— У тебя в трусах прохладно.
— А вот и не подошла сюда рифма, Марина Евгеньевна, у меня в трусах пожар.
— О Боже, там может хрящ давно спекся?
— В самый раз. Итак, я, конечно, не против посмеяться, но боюсь, что от твоих антисексуальных шуток, у меня эбонитовая палочка, не эбонет. Поэтому на сегодня заканчиваем. Договорились? — киваю в ответ. — Только еще один вопрос без шуток, это важно.
— Мои месячные должны прийти в субботу, но это не столь важно, я уже как два месяца принимаю таблетки и не надо спрашивать зачем и почему. Ты не гинеколог. И если ты поклянешься своим хрящом, что не пихал его ни в одну пещеру без латексных изделий и чист аки младенец, то можешь продолжать. А если нет, то я видела у тебя их в ванной. Наверняка есть и в спальне.
— Ты просто уникальная личность, лапа моя. Я чист аки младенец, остальное потом обсудим. Я тебе справку потом предоставлю.
— Вообще надо бы до, а не после.
— Тсс, — прикладывает палец к моим губам и несильно нажимает на плечи, опрокидывая меня на кровать. Наклоняется ко мне и легонько прикасается к моим губам. Как будто дразнит, но сам же и не выдерживает, углубляет поцелуй, прикусывая мою нижнюю губу. Обхватываю его плечи и начинаю поглаживать. Казалось бы, это всего лишь кожа, а мне безумно приятно его касаться. Кожа к коже. Не знаю сколько мы так целовались, но в один момент я почувствовала, как она напрягся, то ли от того, что держит свой вес на руке, то ли от того, что ему хочется продолжить дальше и вовсе не поцелуи. На секунды он отстраняется от меня, проводит ладонью по моему телу, задевая острые соски, спускается вниз и медленно стягивает с меня белье. Закрываю глаза и чувствую, как Марк возвращается к моему лицу. Нежно поглаживает мою кожу кончиками пальцев, наклоняется и целует меня в шею. Запрокидываю голову назад, чуть выгибаясь всем телом. Марк проводит дорожку поцелуев к груди, немного прикусывает по очереди соски и тут же зализывает их языком. Ласкает и немного сжимает мою грудь, вызывая такими простыми движениями томление внизу живота. Опускает свою горячую ладонь на мой живот и спускается вниз. Сглатываю, не в силах на него взглянуть. Чувствую, как Марк задевает пальцем мой клитор. Неосознанно сжимаю ноги и начинаю часто дышать, в то время, как Озеров продолжает ласкать меня пальцами.
— Открой глаза, — шепчет Марк, вновь наклоняясь к моему лицу. Я тут же распахиваю глаза и смотрю на него. — Что бы ты там ни думала, но ты очень красивая девочка.
— Очень?
— Очень, — накрывает мои губы своими и продолжает ласкать мое лоно. Я уже не понимаю, что делаю. То ли стону, то ли стискиваю его плечи. А может все вместе, но затуманенным рассудком до конца не осознаю своих действий. Точно знаю одно, мне безумно нравится, что он так и везде меня касается. Не знаю сколько так продолжается, но я понимаю, что уже извиваюсь в руках Марка. Как только эта мысль врывается в мое сознание, он быстро целует меня в шею и отстраняется. Сжимаю ноги от накатившего возбуждения, краем глаза замечая, как Марк снимает с себя штаны вместе с боксерами и кидает в сторону. Почему-то сейчас смотреть на него страшно. Озеров вновь приближается ко мне, раздвигает одной рукой мои ноги и устраивается между них. Накрывает мои губы поцелуем, членом упираясь прямо в мое лоно. Надавливает сильнее и немного входит в меня. Смотря мне в глаза входит глубже, и видимо чувствует преграду, но толкается сильнее. Я хватаюсь за его плечи, распахиваю шире глаза и как-то само собой вырывается небольшой вскрик, он останавливается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не сжимайся, — шепчет мне в губы. — Попробуй расслабиться, — киваю в ответ, продолжая стискивать его плечи.
— Все нормально, продолжай, — сама приподнимаю бедра ему навстречу.
Марк наваливается на меня всем телом, утыкается мне в шею, и буквально всасывается в нее, начиная медленно двигаться во мне, я же зарываюсь своими пальчиками ему в волосы. Он явно сдерживается и деликатничает, чем несказанно меня бесит. Мне и так больно, а эта медлительность не прибавляет мне райских наслаждений. Из нас двоих сейчас от этого словить кайф может только он один, но с таким, не пойми откуда взявшимся, контролем, кажется, и ему это не светит.
— Озеров, прекрати сдерживаться, ты мужик или кто? — открываю глаза и с вызовом смотрю на него.
— Ну ты и паршивка.
— Пожалуйста, делай так, как тебе хочется, — тяну его на себя и впиваюсь в его губы. Марк приподнимает мои бедра выше и начинает двигаться быстрее, глубже и до конца. Толчок, еще один, и я чувствую, как привыкаю к нему. Боль уже не такая сильная, а Марк видимо входит в раж. Вместе с непрекращающимися толчками начинает целовать мои скулы, шею, наверняка оставляя засосы. Почему-то от этой мысли мне становится неимоверно приятно. Озеров ускоряет темп и через несколько толчков кончает с хриплым стоном, утыкаясь мне в шею. Сама не понимаю почему улыбаюсь, словно умалишенная. Но надо признать, что все это делает меня безумно счастливой. Марк приподнимается и целует меня в губы.
— Ты как? — перекатываясь на бок интересуется обеспокоенный Озеров.
— Фердипердозно.
— Даже так? — улыбаясь произносит Марк.
— Нет, конечно. Где мой оргазм, Озеров?
— Ну, ты не наглей. Ты где видела, чтобы с первого раза оргазмировали? В книжонках сопливых? Сожги их на хрен, не бывает такого. С раза третьего улетишь, я тебе обещаю.
— На Мальдивы?
— В Оргазмоландию. А может и со второго.
— Здорово, буду ждать. На самом деле я шучу. Все было очень даже ничего. Честно. Я ж не дура там какая-нибудь, когда тебе впервые всаживают деревянный кол, вряд ли это может быть что-то сродни: Ааа, оооо, ещееееее, ну и все в этом духе.
— Во-первых, — сквозь смех проговаривает Марк. — Если бы я всадил в тебя кол, ты бы на месте померла. А во-вторых, буду знать, что симулировать у тебя не получится.
— С чего бы это я померла?
— Ты же ведьма.
— Дурак, — ударяю его в грудь. — Это вампиры умирают от осиного кола, а ведьм сжигают на костре.
— Ой, точно. Видимо кровь отлила к нижней голове и усе.
— Что усе? — копирую его специфический говорок.
— Башкатус не варитус, а членус не дремлютус.
— Не надо мне больше сегодня. Пусть дремлет, — сквозь смех проговариваю я, натягиваю на себя простынь.
— Иди сюда, — притягивает меня к себе, и я оказываюсь у него на груди. — Я и не собирался сегодня. К сожалению, и завтра.
— Ты такой благородный.
— А то, — начинает перебирать мои чуть влажные волосы, тем самым расслабляя меня. И мне почему-то хочется спать, а еще в душ.
— Марк?
— Ммм?
— Мне надо в душ.
— Пойдем вместе, — хотела бы я сказать ему, что никакого «вместе», уж мыться я точно буду одна, но из этого ничего не вышло. Я банально опешила от того, что в считанные секунды вновь оказалась у него на руках, только уже полностью голой, ни носков тебе, ни сорочки. Марк ставит меня в душевую, включает воду и заходит ко мне. Черт, я впервые не знаю куда деть руки.
— Марин, расслабься.
— Ага.
— А ты какие цветы любишь больше всего? — поглаживая мои плечи, заинтересованно спрашивает Марк.
— Ты уже спрашивал, все хороши, главное не гвоздики.
— Ну что-то ты же должна любить больше.
