— Думаю на денек ей хватит этого корма. Ты знала, что им нельзя капусту и бразильские орехи? От капусты их видите ли пучит, а про орехи я вообще молчу, это же каким надо быть дебилом, чтобы кормить крысу бразильским орехом? А, Мариш?
— Не знаю.
— Вот и я не знаю. Все, поилку я ей тоже заполнил. Я тут подумал и решил, что согласен тебе слезы подтирать, ну и ясен пень ПМС перетерпеть. В общем, все серьезнее некуда, — Марк потирает одной рукой подбородок и улыбается. — Симпатичная сорочка. Ну все, пойдем.
— Куда?
— Ко мне домой. Ты извини, но я не смогу спать на этом диване. Спине должно быть комфортно, — Марк подходит ко мне, берет с вешалки мое пальто и накидывает на меня.
— Марк, я в ночнушке, с почти голыми ногами и не застегнутым пальто. Ты рехнулся?
— Нет, — берет ключи с полки и закидывает меня на плечо. — Теперь все готово.
Наверное, нормальный человек по меньшей мере брыкался бы, кричал, обзывался, а мне почему-то смешно. Одной рукой Марк закрывает дверь и спускается с моим смеющимся телом вниз. Укрывает мои ноги своим пальто, и мы выходим на улицу. Проходит метров сто, и усаживает меня на заднее сиденье такси. Обходит с другой стороны и садится рядом. Тут же кивает водителю, и мы трогаемся с места.
— Не холодно? — поворачивается ко мне.
— Я бы сказала, благодаря твоим действиям жарко.
— Это еще хрящ любви не в деле, — подмигивает мне и притягивает к себе. Что я там говорила на себя, дура? Ну и ладно…
Глава 25
Что такое сумасшествие и как с этим бороться? Понятия не имею и в ближайшее время вряд ли с этим разберусь. Я в сорочке, носках и не пойми с какой прической на голове. Надеюсь, там все же не взрыв на макаронной фабрике. Черт, а какие на мне трусы?! Чуть раскрываю пальто, но вовремя себя одергиваю, да какая разница, все равно он их снимет. Главное чистые и без дырок. Господи, ну и мысли.
— Тебе холодно?
— Что?
— Ты головой потряхивала.
— Нет, я не замерзла.
— Ну чего ты врешь? Молодой человек, включите, пожалуйста, подогрев сидений, — обращается Марк к таксисту.
— Не надо, — хватаю Озерова за руку. — Я же сказала, мне не холодно.
— А чего тогда трясешься?
— Я не трясусь, а одергивала себя от дебильных мыслей по поводу того, какие на мне трусы. Так понятно?
— Вполне, — усмехается Марк. Снова притягивает меня к себе и шепчет на ухо. — Не боись, я все равно их быстро сниму.
— Не поверишь, я подумала о том же.
— Чувствуешь? — Марк поднимает вверх руку и начинает водить ей по воздуху. — Мы уже понимаем друг друга без слов.
— Чувствую, что ты создаешь вибрации воздуха. Демонстрируешь мне какой-то запах? Но кроме стеклоочистителя здесь ничем не пахнет.
— Убью тебя когда-нибудь.
— А как же взаимопонимание? — вместо того, чтобы что-то сказать в ответ, Марк прикладывает палец к моим губам, как бы завуалированное «молчать». А потом начинает очерчивать края верхней губы, переходит на нижнюю, слегка приоткрывая ее.
— У нас и так полное взаимопонимание, ты хочешь треснуть меня, а я тебя. Временами. Но чаще тебе хочется сделать другое, правда, рамки, гордость и кое-что еще не позволяют тебе этого. А вот я могу позволить себе не только это, — чмокает меня в нос и отстраняется.
Смотрю на его смеющиеся глаза и не могу поверить в то, что все происходящее реально. Еще совсем недавно я и подумать не могла о нем в качестве моего мужчины. А сейчас моя рука сама тянется к нему. Поглаживаю его колючие щеки и впервые так близко рассматриваю его лицо. Кому скажи не поверят, но мне нравятся его едва заметные морщинки на лбу и маленький шрам над бровью. Неужели он пусть не навсегда, но станет моим? Чудеса, ей Богу. Тянусь к его шее и вдыхаю его запах.
— Ты определенно вкусно пахнешь.
— Я облился феромонами. Как знал, что тебе понравится, — какой же он дурачок, первое, что пронеслось в моей голове, когда Марк стал расстегивать верхние пуговицы своей рубашки, при этом подмигивая мне. Не хватало еще стриптиза в такси. Отворачиваюсь, не в силах смотреть на этого улыбающегося гада и смотрю в окно, на стекле которого, за считанные секунды образовались капли дождя. Это даже не дождь, а, судя по характерному звуку, ливень. Когда только успел пойти? А еще более интересно, как мы дойдем до дома. Только я об этом подумала, как машина притормозила около подъезда Озерова. Марк выходит из машины и открывает дверь с моей стороны. Без единого слова вновь берет меня на руки и быстро несет в сторону подъезда. А на меня находит очередной приступ смеха и не прекращается он до тех пор, пока Марк не шлепает меня по попе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Цыц!
Марк одной рукой пытается достать ключи из кармана и открыть ими дверь, но судя по матерным звукам, получается у него это с трудом. Все же ему это удается и дверь открывается, нащупывает выключатель и наконец-таки комнату озаряет свет. Марк ставит меня на пол и быстро снимает с себя верхнюю одежду. Я тоже стягиваю с себя пальто, при этом наблюдая за Марком, с волос которого стекают капли дождя. С полурасстегнутой рубашкой и с мокрыми волосами этот гад выглядит еще более сексуально. Впервые в жизни я понимаю, что хочу мужчину. Нет, не мужчину, а конкретного, рядом стоящего, мужчину. Привстаю на носочки, обхватываю его лицо, и сама тянусь его поцеловать. Несмотря на то, что его губы в этот раз совершенно холодные, мне безумно приятно. Марк подхватывает меня на руки и куда-то несет. И нет, это оказывается не спальня, а ванная. Сажает меня на стиральную машину и отходит в сторону.
— Я мылась час назад, ну может чуть больше.
— Ну ты даешь, я тебя сюда не за этим привел, — сквозь смех проговаривает Марк. Берет полотенце и вытирает им мои чуть влажные волосы, а после не забывает и о своей мокрой шевелюре. Черт, у меня уже губы сводит от улыбки. А когда Марк кидает полотенце в сторону и принимается за мои носки, ко мне возвращается неконтролируемый смех. — Мариша, это просто ходячий секс-шерстяные носки и ночнушка.
— Прекрати, — бью его кулаком в плечо, но ему хоть бы хны. Марк стягивает с меня носки и отшвыривает примерно туда, куда и полотенце. Ведет рукой по обнаженной ноге и задирает ночнушку, оголяя мои бедра. Странное ощущение, мне страшно, но нет никакого чувства стеснения.
— Марк, я хотела тебе сказать, что у меня уже был парень. В смысле был секс, — стоп кадр. Руки Марка останавливаются примерно на середине живота и дальше не двигаются.
— Как был?! С кем? С тем одноклассником?
— Нет. На первом курсе университета с одним парнем, — Марк опускает мою ночнушку и ставит руки по бокам от меня.
— Неожиданно. Ну хорошо, что с одним, а не с табуном.
— Ты расстроен?
— Что за глупости, — кривит лицо Марк. — Нет, конечно, кому нужны эти девственницы? Не было их и не надо.
— Да?
— Конечно.
— Ну не надо, так не надо, — отталкиваю от себя Марка и спрыгиваю со стиралки.
— Ты чего?!
— Я пошутила насчет секса. А так как девы невинные тебе не нужны, пойду-ка я босая домой.
— Ну ты и… убью, — хватает меня за руку и притягивает к себе. — Чтобы больше так не шутила.
Марк снова хватается за мою сорочку и тянет ее вверх. Я закрываю глаза и поднимаю руки вверх. Прохладный воздух тут же касается моей кожи. Вместо того, чтобы открыть глаза, я так и стою как вкопанная, ощущая тяжелый взгляд Марка. Сжимаю руку в кулак и чего-то жду. Неужели там все так плохо?
— Охренеть, — распахиваю глаза и смотрю на Марка, который судя по всему смотрит на мою грудь. — Что ты там говорила-район груди? Да здесь и вправду район. С ума сойти. Ты что ее раньше забинтовывала? Шикарно. Признавайся, Мариша, где ты такую грудь взяла?
— Из внутриутробного развития.
— Да… развитие оно такое. Черт, как на таком маленьком теле выросла такая грудь?
— Прекрати!
— Ясное дело почему крыса не хотела вылезать из твоей рубашки. Наверное, это все-таки крыс. Сукин сын, узрел раньше меня.
