Прошёл час, Сона вновь теряла терпение. Скорее всего, он знает о её визите, но не хочет тратить время на докучающую ему смертную. Волшебного колокольчика у неё больше не было, а бог слышать молитвы не спешил.
Тогда девушка подошла к лавочнику, торгующему искусно вырезанными из дерева статуэтками Духов, рассчитывая на то, что, получив «его частичку», сможет вызвать бога позже:
– Господин, продаёте ли вы статуэтки Духа войны?
– Конечно, красавица. Вот тут, смотри, – он указал на статуэтки разъярённого быка, саблезубого дракона с венцом на голове и поверженную лань. – Которая тебе нужна?
– А почему их несколько?
– Потому что у войны много лиц. Есть те, кто разоряет, их ведёт Дух-завоеватель Лин[186] – дракон, рвущий своими когтями и клыками, увенчанный славой завоеваний. Есть тот, кто защищает, его покровитель – Дух-защитник Чэн Чян[187], разъярённый бык, сбрасывающий со своей спины всадников, стремящихся его усмирить. Он врывается в ряды врагов и топчет их. А есть те, кто страдает от незаслуженного, их в мир упокоения сопровождает скорбящая Шан Син[188] – поверженная Лань, освобождающая погубленных и забирающая боль из их тела, души и разума.
Действительно. Каждый видит войну по-своему. Для кого-то она – средство достижения цели: нужна территория, ресурсы, рабы, улучшение политики; для других – возможность проявить себя и самоутвердиться: генералы и правители-завоеватели мечтают, чтобы к их имени посмертно добавили титул, будто он пригодится; для третьих война – это вынужденная мера, когда на тебя нападают и ты должен защищаться. И обязательно все они что-то теряют: здоровье, покой, жизнь, любимых, душу. Ни для одной стороны война не проходит бесследно. Она калечит всех, просто по-разному.
Девушка указала на фигурку Духа-дракона, ведь, по словам бога войны, именно этот образ ведёт главнокомандующего Ю Ху. Пара медных монет, добытых Ми Лу с целью прикрытия, и у девушки теперь есть вещица бога.
– Это ты так меня вызвать пытаешься? – забирая фигурку из её рук, поинтересовался Красный бог.
– Спасибо, что пришёл.
– Ты же понимаешь, что эта безделушка ничего не значит?!
– Ты же пришёл.
– Я часто тут.
– Думала, ты только тут.
– Это не последняя страна, находящаяся «под моим покровительством».
Хон Сиан вернул Соне изображение одной из своих ипостасей:
– Ты пришла ответить на мой вопрос?
– Я хотела спросить у тебя совета.
– Как невежливо, – возмутилось существо. – Я ответил достаточно, но что ты дала мне взамен?
– Конечно, я отвечу на твои вопросы. Но это слишком сложно.
– Будешь врать людям, а не мне, – с выражением изобличающей неприязни оборвал её бог. – Ты боишься, что, когда дашь ответ, я исчезну. Да. Так оно и будет. Я позволяю тебе себя использовать, но врать мне не смей!
– Извини…
– Ты ничем не отличаешься от всех этих дураков. Такая же двуличная мерзость! Посмотри, – он направился к молящемуся возле статуи лисы. – Он не видел меня, но молится, о чём-то просит, а я не могу разобрать. Даже не хочу вникать! Он не идёт работать, не ищет себе достойную жену, а точнее, не может её получить, потому что сам не достоин. Он не создаёт себя, а хочет всё от меня чудом! Так не будет ли самая лучшая моя помощь в том, что я попросту его не услышу?! Ничего ему не дам, а значит, он сам пойдёт и будет это добывать, если хочет жить! А если нет, то мир станет чище! Мне противно! Вы думаете, что самые высшие существа? Что всё вам ведомо и только вы можете управлять всем? Мне до омерзения смешно смотреть на ваши попытки!
Они оба молчали: девушка – подбирая слова, Красный бог – остывая. Он смотрел куда-то сквозь Сону, затем ухмыльнулся и продолжил:
– Видишь ту статую речного Духа?
Сона обернулась в сторону, куда ей указал мужчина.
– Это даже не река, а лужа, называемая озером. Его статуя слишком мала, потому что и почитают его мало. А это, между прочим, мой самый могущественный брат, который однажды явился какому-то из их правителей, спасая его перевёрнутую лодку. И тут же рыбаки и прачки побежали разносить новость, о том, что у них появился собственный Дух, защищающий деревню. Они кланяются тем, кого создали сами, поэтому не способны увидеть истину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Некоторые глупы от рождения или отсутствия нужного воспитания, а добрый человек может быть вынужден причинить зло.
– О нет, дорогая. Что вынуждает детей ради праздного любопытства быть жестокими? Вы считаете их невинными, и потому они безнаказанно творят то, за что взрослый расплачивается своей жизнью или годами в неволе.
– Они ещё не понимают.
– Они понимают, если их учить. А как же учёные, создающие массовое оружие и болезни? Они что? Хотя ты права. Вы делаете это, потому что примитивны. Что дети, что взрослые. Все живёте одинаково, вами всегда движет лишь одно – инстинкт самосохранения. А что вам сохранять? Человечество живёт и создаёт только для себя.
– Как же заповедники?
– В них не было бы нужды! Ты знаешь, как прекрасна природа?! Знаешь, почему? Потому что она может справиться и без человека. А человек без неё – нет. Вы – паразит, который умирает вне тела носителя. И уничтожаете друг друга только из-за потакания своим низменным желаниям. И скажи мне, для чего живёт каждый из вас?! Можешь не отвечать, я сам скажу: для существования общества. Это организм, пережёвывающий вас, но и без него вы не можете. Вы отдаёте свои силы, время, здоровье, личность на что? Чтобы сделать так, как требует от вас большинство, чтобы им и вам было комфортно. А, когда вы превращаетесь в изношенный винтик, вас просто выкидывают. Чем вы лучше муравьёв или крыс?
– И как же это исправить? – Сона не понимала, почему она должна это выслушивать, однако точно знала, что ей нужно расположить существо к себе, чтобы добиться его помощи. Скорее всего, он прав, даже она делает это с выгодой для себя.
– А вы можете изменить свою природу? Ты не изменишь человечество. Каждая нация в каждое время наступала на одни и те же грабли, вновь и вновь, а знаешь почему? Почему муж и жена ссорятся или родители губят будущее детей? Потому что внутри каждого из них нет порядка. Всего-то привести в равновесие себя, и уже не нужны будут ни войны, ни гнев, ни слёзы горя.
– Ты хочешь сказать, что нужно изменить себя?
– Ты думаешь, что это банально? Но это самое сложное. Все вы стараетесь найти виновного в своих бедах где-то на стороне. Сколько эта истина бродит по миру?! И человечество исправилось?! Знаешь, что дико? Они привозят к моему храму кучу цветов, купленных на деньги с продажи рабов. На них же покупают убранство и драгоценности жрецам. Оно мне надо? Я могу в любой момент оказаться, где только пожелаю, и уж точно увижу стоящее больше, чем это убожество. И я сказал бы это, если бы мог им явиться. Но моё наказание именно таково! Я хожу среди них, но никогда не бываю услышан.
«Он что, изливает мне душу? Показывает, как ему плохо, рассказывая о причинах своей ненависти? Он настолько одинок… Брошен родным отцом, заставившим его нести наказание за то, что их мнения разные. За то, что ненавидит достойное ненависти. Да, люди достойны презрения так же, как и любви. Он обижен. И искал того, кому может это рассказать, неважно, даже если это буду я».
– …Не удивлюсь, если наш Бог такого же мнения о нас.
– Кажется, тебе больно, обидно… – Соседи уже начали оглядываться на беседующую с самой собой чужестранку.
– Ты здесь самая умная?! Поменьше говори, чтоб твои сородичи не приняли тебя за блаженную или не принесли мне в жертву. Один так договорился. Фанатики сначала ему поклоняться начали, а потом решили, что если каждый получит кусок от него, то сам станет ему подобным. Да ты не бойся, не здесь это было. Тут люди хоть немного образованнее. Может, хоть предостережение тебя мне засчитают в доброе дело и позволят вернуться, как только отец научится ходить.
После этих слов Сона почувствовала себя вновь среди врагов, устрашающих и беспощадных. Лишь Красный бог ей был другом и защитником, вот только он её отталкивал.
