На экране консоли управления высветилась надпись о включении генератора первичных токов. Сейчас он введёт в работу среду, потом система, получив внятный отклик, передаст ей управление, а генератор будет отдавать только макрокоманды. Такая логическая схема была сложной и слегка затрудняла эксплуатацию, но зато обеспечивала безопасность. Без подтверждения машина из орудия превращалась в небольшую металлическую тюрьму. Но куда опаснее было то, что снова лишить нервное волокно управления в случае неполадки было невозможно. Вернее, оно само могло этому воспротивиться. Такой шаг был очень рискованным, но он имел обоснование. Схема контроля серьёзно замедляла работу нервного волокна. Его результаты при этом были даже хуже, чем показывал искусственный интеллект людского производства. Испытания теряли всяческий смысл, и поэтому пришлось идти на риск, ограничившись лишь тем, чтобы не дать среде самой получить управление тогда, когда ей заблагорассудится.
Первичный биоток пробудил среду. Ответ последовал незамедлительно и был удовлетворительным — машина приподнялась и распрямилась, блеснув габаритными огнями. Сначала она выполнила серию движений руками, затем в работу вступили ноги и робот зашагал вперёд. Достаточно ровно, как будто так было всегда. Машина вовсе не интерпретировала программу так, как ей вздумается, а чётко выполняла команды, которым её обучили.
Робот несколько раз прошагал по полигону, выполняя повороты, развороты и прочие манёвры в разных вариантах. Затем очередь дошла до боевых позиций. Машина приседала на колено и вытягивала вперёд руку, на которой в конечном варианте тоже должно будет быть оружие. Она широко расставляла ноги, принимая слегка чудаковатую позицию. Но зато это положение было оптимальным для атаки ракетами, расположенными в плечевых оружейных блоках.
Чарпер следил за тем, как действует робот. В целом это было неотличимо от того, как если бы им управлял обычный искусственный интеллект или человек. Но все присутствующие здесь знали, что это только минимум возможностей. Машина может значительно ускориться без вреда для конструкции, а если её усовершенствовать в угоду новым условиям, то и ещё больше. Волокна миуки в этом отношении будут отличным подспорьем. Правда, была одна загвоздка — сами насекомоподобные двигались быстрее земных машин, но не настолько, насколько это было можно по предположением учёной группы. Выходило, что их нервное волокно имело предел, причём достаточно невысокий, либо они по каким-то причинам не использовали весь его потенциал. А их упрекнуть в непрочности конструкций было нельзя, значит, причины в чём-то другом.
— Ускорь его, — сказал Чарпер, когда машина отработала стандартную испытательную программу, — на двадцать процентов пока что.
— Хорошо, — ответил Брайан.
Когда машина остановилась, рыжий изменил настройки системы управления. Потом был повторный запуск. Робот выполнял всё то же, только гораздо быстрее, и снова без сбоев. На лицах членов группы была усталость, как будто они всё это видели уже много раз и абсолютно уверены в результатах эксперимента, а посему не понимали, для чего нужно всё прогонять с начала. Сейчас в их задачи входила дополнительная проверка уже проделанной работы и мониторинг всех систем в действии. Учитывая стабильность хода эксперимента, это было несколько утомительно, но без этого обойтись было нельзя, и они это понимали.
Затем программа была ускорена ещё раз, потом ещё и ещё. На десять процентов в каждом новом заходе. И вот, когда при ускорении вполовину программа снова начала запускаться, все ожидали вполне стандартного хода испытания, но машина вновь начала проявлять свой норов. В движениях появилась агрессия. Особенно это касалось боевых переходов. Хоть в программе это и не уточнялось, но инопланетный интеллект как будто бы сам это понимал. На экране, показывавшем нагрузки на шасси, стали проскакивать красные метки.
— Она начала интерпретировать по-своему, — сказал Чарпер, как будто это было то, чего он очень ждал.
— Но только сейчас, — стал оправдываться Брайан, — и она всё равно всё выполняет. Чем-то даже лучше.
Несмотря на оправдывающийся тон, Брайан говорил верно. Чарпер и не думал признавать это провалом. Совсем наоборот, ему вдруг начало казаться, что в данной конкретной ситуации она просто выбирает оптимальный путь. По её мнению, программа может быть выполнена ещё быстрее и более оптимально, но сообщить она об этом никак не может, разве что выполнить. Её своенравие представлялось ему теперь выходом из ситуации. Но почему до этого она сбоила и на более медленных режимах? Слишком мало испытаний, слишком мало.
— Увеличьте подачу плазмы, — сказал Чарпер, — на пять процентов.
Брайан кивнул. Оператор уже выполнял поручение. Все присутствующие надеялись, что это приведёт робота в чувство, однако усиление впрыска неожиданно дало обратный эффект. Робот ускорился ещё больше. Как раз настала часть программы с боевыми позициями, и он исполнял их очень агрессивно. Суть оружейных систем машина представляла плохо, потому что уменьшала задержки между переходами, в которых по замыслу должен был быть выстрел. Его время всегда оставалось одинаковым, но инопланетный интеллект проявлял здесь своенравие, даже несмотря на то, что до этого в программе эти блоки не ускорялись. В любом случае машина мыслила, а небольшие огрехи были неизбежны. Их не удастся вывести ещё долго, но когда это произойдёт, земляне получат в свои руки очень продвинутый механизм.
Одна машина может по значимости перекрывать целый отряд, а если сохранить численность армий, то их боевая мощь возрастёт в несколько раз. Придётся перекроить всю логическую часть тактики, но возможности, которые обретут новые дивизионы, того стоят.
— Нам нужно больше волокон, — сказал Брайан, когда машина отработала очередной ускоренный цикл, — они выносливее. И потом, когда она работает по своему, она как будто бы считает, что находится в привычном теле.
— Будут тебе волокна. Вы с её логикой разберитесь.
— Нужно больше испытаний, — сказал Хонкок, — и новый робот.
— Вам всё предоставят. На сегодня выключайте и пересылайте мне данные.
Чарпер уже направился к выходу, когда услышал чертыхание оператора. Машина не переходила в состояние покоя. Он быстро развернулся и снова подошёл к главной консоли.
— В чём дело? — спросил он.
— Не знаю. Команда не проходит, — удивлённо ответил оператор.
— Почему? — резко спросил Чарпер, на один момент подняв глаза на машину.
— Не знаю.
Оператор судорожно манипулировал элементами интерфейса. Он знал, что подобный сбой мог произойти только в том случае, если бы внезапно закончилась биоплазма миуки, но она ещё оставалась, да и система бы предупредила заранее.
— Такое уже бывало?
— Нет, — покачал головой оператор.
— Точно? Или вы об этом умолчали? — строго переспросил Чарпер.
— Точно, — сказал Брайан.
Это был очень серьёзный поворот. Впервые машина напрямую отказалась подчиниться, причём в самом важном моменте — моменте, когда её собирались выключить. Пожелай она сейчас исполнить какую-нибудь команду на своё усмотрение, ей бы это удалось. Учитывая её обученность, она могла действовать и без указаний первичного генератора. Да, робот не выберется с полигона, не сможет никому навредить, но сам факт того, что он способен это сделать сейчас ужасал.
Наконец габаритные огни погасли и все облегчённо выдохнули. Пока что это можно было, хоть и с натяжкой, списать на случайный сбой, но сбой очень неприятный. Чарперу очень не хотелось однажды заглянуть в зрительные сенсоры машины и понять, что он замышляет что-то, что отличается от данных ей команд. Что она спосбна на что-то, и её мысли тебе не подвластны. Нет, в холодных металлических глазах вряд ли можно было что-то прочитать, но это ощущение непременно бы возникло, только на более глубинном уровне.
— Последний блок пометить красной меткой и собрать в него всю телеметрию. Особенно датчиков среды, — холодно скомандовал Чарпер, снова направляясь к выходу.
— Хорошо, — испуганно ответил Брайан, провожая его глазами.
Последней мыслью Чарпера, перед тем, как он закрыл дверь, было то, что нужно проверить остальные проекты на предмет похожих происшествий. Даже если ничего не отражено в отчётах, нужно будет поговорить лично и спросить прямо. Может статься, что они просто не придали этому значения. Но ведь если это проявилось, скажем, у второго проекта, то это уже нельзя считать простым сбоем. Два раза у двух разных машин — это уже тенденция. А по пути домой нужно проверить системы безопасности. Он не сомневался в том, что всё в порядке, но проверить хотел.
Глава пятнадцатая Симбионт
Перк давно не надевал костюм испытателя, и сейчас, вдыхая аромат свежей формы, испытывал воодушевление. Чемберс протестовал против такого расклада, и даже чуть было не сделал из этого административную проблему, но Перку удалось уговорить его. Марк аргументировал свой протест тем, что не подобает координатору быть испытателем, и что он, пользуясь своей властью, запрещает это. Стоун выдвинул встречный протест, сказав, что знает об этой машине всё, и как младший технический координатор, не согласен отдавать её в руки стороннего испытателя, поскольку у того уйдёт время даже на то, чтобы изучить органы управления. Дело было даже не в сроках. Возможности этого робота были настолько велики, что даже одна почти незначительная ошибка пилотирования могла привести к поломке. А это дорогостоящие волокна, коих и так было израсходовано непозволительное множество. Не говоря уже о том, что им заново придётся отлаживать работу новой связки, а Марк не понаслышке знает, что такое калибровка волокна.
