скрыла своё лицо за подаренными пионами.
Когда мы вернулись к парням, Саши ещё не было. Я приветливо улыбнулась Чарли, он ответил мне широкой улыбкой. Всё-таки ему очень шёл официальный стиль. Я подошла к Нику, шепнула ему: «Они будут счастливы». Он посмотрел на меня, улыбнулся и кивнул. Даже если он, как и я, хотел бы видеть Шарлотту с Сашей, он тоже был рад за подругу. Ник был уверен, что его брат ещё обретёт своё счастье. И я тоже так считала.
Наконец пришёл и Раевский. К этому моменту мы все замёрзли и устали.
— Почему так долго, Алекс? — Не выдержала Лотти.
— В музее я быстро посмотрел экспозицию, познакомился с культурой и жизнью викингов. Я вышел из музея почти час назад, но забыл надеть шапку. Какая-то девушка узнала меня и подошла ко мне. Я дал ей автограф, после ко мне также подошли ещё человек пятнадцать. Все хотели задать мне вопрос или получить подписанную карточку, некоторые фотографировались. Потом ко мне подошёл молодой парень и заговорил со мной на русском языке. Он спросил у меня, почему вокруг меня столько народу. Я с улыбкой ответил ему, и на его лице так забавно отразилось удивление.
— И ты думаешь, что ты кажешься крутым? — Я не выдержала и перебила Раевского. — Люди на самом деле любят тебя, они восхищаются тобой, а ты насмехаешься над ними! Это низко и подло, Саш.
— Мне кажется, ты не совсем права, — возразил Ник, — Саша к ним не относится снисходительно и высокомерно. Он не отказывается от автографов, он отдаёт часть себя поклонникам.
— Но внутри у него заложено мнение, что он выше этих людей.
— Софи, — вмешался Саша, — я не виноват, что мой рост составляет почти два метра, и я действительно выше их. — Я закатила глаза и выдавила из себя улыбку. — Но, если серьёзно, я так не считаю. И я удивлён, что ты могла так подумать. Именно тебе я доверяю свои переживания, ты знаешь о моём отношении к окружающим больше всех.
— Антхольц… Я помню, Саш. — Я вспомнила слова Ника, сказанные около пруда, напротив подмосковной деревни: «Он очень сильный, но эта сила его убивает». — Я верю, что это не так. Но я вижу совсем другое. Оболочку. И когда я сталкиваюсь с этой оболочкой, меня сразу прорывает, и я не успеваю задуматься о том, что внутри всё может быть иначе.
Саша положил свои руки мне на плечи. Он понимал меня, и я чувствовала его поддержку. Вся наша компания зашла в музей. Как только мы вошли в здание, каждый из нас стал активно греться, потому что морской ветер был сильный, и все мы замёрзли.
Мы бегло просмотрели содержимое этого и других двух музеев. Уже начинало темнеть, поэтому мы поехали обратно в город. Мы поужинали в кафе и пошли в отель.
Я достала своё платье из шкафа и приготовила его к балу. Вечером все собрались в комнате Саши. Мы пили чай и разговаривали. Ник и я сидели на большой кровати, Лотти и Чарли расположились на диване, а Саша занял кресло. Он пристально вглядывался в свою комнату и пытался что-то подметить.
— Чарли, подойди сюда, — когда Эйлор подошёл, Раевский продолжил, — смотри, с этого места номер похож на нашу комнату во Франкфурте.
— Да, согласен. Хоть мне тут нравится, я уже успел соскучиться по франкфуртской комнате. Может, я иногда и жалуюсь на условия, но за годы я привык именно к тому месту, оно стало мне вторым домом.
— Алекс, Чарли, — спросила Лотти, — а что из себя представляет этот бал? Я так понимаю, вы уже были на подобных мероприятиях. Может, расскажете нам с Софи.
— Бал — это светское мероприятие, — отвечал Эйлор, — которое традиционно проводится раз в год. Члены сборной страны, принимающей чемпионат мира, тянут жребий. И один из них устраивает вечер, цель которого — сплочение биатлонистов и развитие товарищеских отношений среди спортсменов.
— Да, это так, — подтвердил Саша, — бал — это образное название, на самом деле это похоже на банкет в крупной компании. Люди знакомятся друг с другом, весело проводят время. Изюминкой вечера становится вальс, в котором все пары обязаны закружиться: не зря всё-таки бал.
— То есть, — уточнила я, — каждый год бал проводится в разных странах, верно?
— Да, и это бесподобно! Ты знакомишься с культурой стран, проводишь хорошо время и заряжаешься энергией перед предстоящими стартами.
Чарли рассказал забавную историю с прошлого бала, во время которого он перепутал супруга швейцарской биатлонистки с чехом, хозяином бала, и благодарил ничего не понимающего швейцарца за тёплый приём и вкусные угощения. Чех потом так долго над Эйлором смеялся!
— Саш, подожди, а ты ведь сейчас тренируешься и со сборной, и во Франкфурте, верно? — Поинтересовалась я.
— Да, я со сборной немного тренируюсь. Основная нагрузка у меня с франкфуртскими тренерами. Мне с ними привычнее и комфортнее. К тому же, если я планирую окончательно переезжать в Германию, я должен с ними наладить максимально тесный контакт.
— Ты собираешься переезжать? — Спросил Ник. Он был шокирован этой новостью.
— Да, года через три я бы хотел переехать в Германию навсегда и посещать Россию изредка, чтобы видеться с родственниками.
— А гражданство ты менять не будешь? Выступать будешь за какую страну?
— За Россию.
— Извини, — вмешался Чарли, — но, на мой взгляд, это лицемерие. Если от России у тебя только паспорт, какое право ты имеешь представлять эту страну? Я твёрдо убеждён, что какой флаг ты поднимаешь на пьедестале, в той стране ты и живёшь.
— То есть, ты никогда не хотел переехать в другую страну? — Поинтересовался Раевский, в его глазах сверкнул огонёк.
— Нет. Я размышлял об этом некоторое время назад и пришёл к выводу, что, максимум, я способен переехать в страну, откуда родом будет моя избранница. Если она, конечно, не из Германии. — Произнеся эти слова, немец улыбнулся.
— Я недавно читал про одного спортсмена, — продолжал Чарли, — по национальности он был немцем, гражданство у него было российское, а жил он в Италии. Может быть, я придираюсь, но мне было неприятно читать про его махинации. Я не знаю, что в биатлоне — не интересовался, — но один знакомый-футболист рассказывал мне, что большинство членов его команды живёт в Швейцарии, хотя почти все они англичане. Я понимаю, что у каждого есть право выбирать, где и как ему жить. Но я считаю, что это прежде всего неуважение к своей стране — представлять её, но жить в другой. Если переезжать и менять при этом гражданство —
