выходили из отеля. Я бы на её месте вела себя также: Эйлор выглядел бесподобно. Он был во вчерашнем костюме, но последний как-то особо сидел на Чарли этим днём. Скорее всего это было из-за того, что Эйлор надел другую бабочку.
Мы вчетвером сели в такси и отправились за город — в так называемый замок, где и проходил бал. Мы ехали долго и успели поспать в такси. Через полтора часа машина подъехала к большим воротам и остановилась. Мы рассчитались с водителем и покинули машину. Мужчина средних лет стоял недалеко от входа и, как я поняла, проверял наличие имён прибывших гостей в списках приглашённых на бал лиц.
Мы подошли к этому мужчине в белой рубашке, Саша и Чарли по очереди представились, проверяющий нашёл их фамилии и попросил спортсменов представить своих спутниц. Мы с Лотти назвали свои данные. Мужчина вписал их в специальный проходной лист и впустил нас на территорию особняка.
Парковая территория перед самим замком напоминала усадьбу дворян начала девятнадцатого века: высокие кусты, искусственные пруды и невысокие декоративные деревья. Меня восхищал парк, зимой он был очень красив.
Пройдя через парк, мы подошли ко входу в особняк. Это был большой трёхэтажный дом с высокими потолками и украшенными скульптурными узорами наружными стенами. Вероятнее всего, я бы отнесла эту постройку к стилю ампир.
Ещё один мужчина средних лет в белой рубашке стоял возле дверей и открыл её, когда наша компания заходила в дом. Мы вошли в просторную парадную. Огромная люстра, висящая на высоком потолке, обрамляла комнату желтоватым светом и придавала помещению атмосферу таинственности.
К нам подошёл мужчина лет сорока с приветливой улыбкой, и я узнала в нём Якова Норманна, зачинщика бала.
— Добрый день, Алекс, Чарли! Добро пожаловать, — говорил Норманн, — я рад, что вы прибыли. Это Крис, моя супруга, и моя дочь Милли, — биатлонист указал на женщину его возраста и девушку лет семнадцати, стоящих рядом с ним, — Представьте мне, пожалуйста, ваших очаровательных спутниц.
— Софи, Шарлотта, — сухо сказал Раевский.
— Яков. Приятно познакомиться, дамы! — Приветливо сказал норвежец и улыбнулся нам.
Норманн с женой отошли от нас и пошли к другим только что прибывшим гостям. Милли осталась стоять напротив нас. Она робко подошла к Чарли и полушёпотом спросила: «А Артур здесь?»
— Он приезжает через три дня, Милли. Увидитесь уже там. Ты ведь едешь с отцом?
— Да, конечно. Спасибо, Чарли. — С этими словами поникшая Милли ушла от нас и присоединилась к родителям, приветствующих очередных гостей.
Мы прошли в следующую комнату. Это был гардероб, где мы сняли верхнюю одежду и повесили её в специально отведённый шкаф. Выйдя из гардеробной, мы оказались в столовой. В середине комнаты был большой овальный стол, вокруг которого были расставлены массивные белые стулья, сделанные будто бы из мрамора. Их число едва не доходило до сотни. На столе, напротив большинства стульев, стояли карточки с фамилиями гостей. Не все стулья были заняты в этот вечер, поэтому Яков попросил персонал отнести излишнюю мебель в специальное помещение на третьем этаже. Изначально гостей должно было быть больше, но многие не смогли явиться на бал по разным причинам: тренировки, нежелание и другие обстоятельства. Итого на бале было около семидесяти человек.
В противоположном краю столовой стоял круглый стол, сделанный в том же стиле, что и первый. Но этот стол был значительно меньше. Вокруг него было расставлено одиннадцать стульев, но напротив них карточек не было.
— Этот стол для детей и подростков. Там не спортсмены, а братья, сёстры или дети в некоторых случаях. Должны были быть некоторые юниоры, но они не смогли приехать из-за того, что у них сегодня гонка. Если бы Артур приехал на бал, он был бы там. Смотри, видишь Милли сейчас разговаривает с девушкой в платье цвета морской волны. Это Элина Шварц, дочь тренера сборной Германии. — Объяснил мне Чарли.
— А почему Артур не здесь? — поинтересовалась я.
— Он получил травму во время тренировки несколько недель назад. Он пропускал старты в региональном кубке. У него на руке гипс, и он сам посчитал, что он будет здесь лишним.
— Почему? Разве он не может без танцев тут присутствовать? Что ему помешало?
— Он сам. Он боится показаться обузой, не хочет мешать остальным.
— А с чего он взял, что он мешает?
— Я не знаю, он сам убедил себя в этом, и не принимает никаких аргументов. Мы его еле уговорили на Чемпионат приехать.
— Но из-за сломанной руки запираться дома — очень странно. Не находишь?
— Я тоже так думаю, Софи, — Сказал Эйлор и поправил чёрную бабочку у себя на шее, — скорее всего, он стесняется и боится показаться ограниченным и слабым.
— А он вернётся в спорт?
— Не в этом сезоне. Через несколько месяцев его рука восстановится, и, если Артур сам этого захочет, к началу следующего сезона он может её разработать и вернуться в строй.
Когда все лишние стулья были убраны, мы обошли стол и нашли наши карточки. На двух было написано «Aleksandr Raevskiy», на двух других — «Charlie Aylor». Слева от меня сидел Саша, справа пока не было никого, но на карточке было написано «Yuliya Mishina». С её фамилией была только одна карточка — вероятно, она была без спутника.
Я повесила свою сумку на спинку стула, отведённого мне, и мы вчетвером пошли к знакомым и незнакомым нам лицам самых разных национальностей и убеждений. Я была взволнована — бал начинался.
В течение получаса все гости были в сборе. Норманны прошли во главу стола. Лотти сидела возле Крис, которая сидела рядом с мужем.
— Мир! Товарищество! Взаимоуважение! — Провозгласил Яков Норманн, этими словами дав старт балу.
Я была удивлена количеством и разнообразием блюд, представленных нам. Я подметила, что возле каждого из них была карточка, но я не могла разглядеть написанное.
— Саш, что это за карточки? — Спросила я у спортсмена.
— Знаешь, сколько здесь различных блюд? Сорок три. Столько же стран принимает участие в Чемпионате мира. Возле каждого блюда есть карточка, на которой написано название блюда и изображён флаг той страны, чьё это национальное блюдо. Вот, смотри: борщ. Видишь? Флаг Украины и надпись «Borsh».
Я поблагодарила Сашу и начала знакомство с кухнями разных стран. Я попробовала норвежский ракфиск, итальянское спагетти и германские колбаски.
Минут двадцать мы обедали, а потом многие разбрелись по различным комнатам особняка. Яков и Чарли с Крис и Лотти пошли на диван в гостиную и сели возле камина. Саша предложил присоединиться к ним.
«Садись, Софи» —
