– Хочешь сигару? – с ходу предложил он.
– Уволь! – отозвался Сивере, начиная свой доклад. Выслушав, Герман коротко констатировал:
– Дурак! – потом добавил: – Дважды дурак, потому что рассекретил меня и вызвался на эту тупую дуэль. А из чего вы будете стреляться? Из пальцев? Лучше плеваться. Кому попали в глаз, тот убит.
– Я думаю, ты что-нибудь сообразишь. Выбор оружия за мной. Ведь он меня вызвал, не я.
– Трижды дурак. Оставил бы эту головоломку ему. А вот насчет Оленьки дело плохо. Это очень серьезно. Кто же она, черт подери, такая? А о каком футляре шла речь?
– Я почему-то решил, что это – футляр от очков Матвея Матвеевича. Возможно, он что-то в нем прятал. За что и убили.
– Дурак в четвертой степени.
– Да хватит тебе ругаться! Вообще уйду.
– Ладно, не обижайся. Тут все так запутано, что даже мне не разобрать. Кури, поумнеешь!
На сей раз Сивере все же соблазнился предложенной сигарой.
– А что Оленька тебе предлагала взамен?
– Трахаться с ней от рассвета до заката и от захода до уката, – ответил Александр Юрьевич, умолчав о предложении в отношении Анны Горенштейн. Не хотелось путать компот с мухами.
– Стерва! – диагностировал Прозоров. – А ты знаешь, что Пастер, кажется, первым провел такой опыт: удалил у спаривающихся лягушек головной мозг. И что вышло? Они уже не реагировали ни на что, не пили, не ели, так и издохли в соитии. Вот почему все сумасшедшие так сексуально возбудимы. Поберегись.
– Ладно. У меня не выходит из головы одно: что может храниться в футляре? Почему Дембовичи шли по его следу? Может, это они и убили Матвея Матвеевича? Но в Комамберова-то стреляли другие, из монастыря. Дембовичи были вместе со мной, на экскурсии.
– А сообщников исключаешь? Мне, например, очень не нравится Багрянородский. А он, кстати, оставался здесь, в гостинице. Я вообще подозреваю, что это профессиональный киллер, просто очень искусно притворяется клоуном.
– Почему так думаешь?
– Руки. Руки выдают. Очень твердые. И глаз. Острый. Все видит. И все про всех знает. И заметь – у него тоже любовная связь с Оленькой. Якобы случайно.
– Верно, это она там хохотала у него в номере, когда я ошибся дверью.
– Надо бы тебе прощупать ее как следует. Понимаешь как?
– Сам же предупреждал меня насчет лягушек.
– Дело требует, – усмехнулся Прозоров. – Иначе они нас обоих завалят. Теперь-то им уже известно, что мы – старые приятели.
– Да что я вам всем – герой-любовник, что ли? – разозлился Сивере.
– Не ори, услышат.
В этот момент дверь распахнулась, очевидно, от удара ноги. На пороге стоял Макс, поигрывая автоматом.
– Собирайтесь! – угрюмо проворчал он. – Куруладзе требует.
Глава 6. Рукописи Комамберова
1
Комиссар Куруладзе собрал всех постояльцев гостиницы в библиотечном зале. Здесь были также хозяин «Монастырского приюта» со своими домочадцами, а также Вазген и Мушни. Лица у всех были очень встревоженные, никто не знал, что происходит, в воздухе стоял монотонный шум. Но понемногу собравшиеся затихли. Куруладзе поднял руку, выступил на середину зала.
– Чего вы такие смурные? – произнес он. – Успокойтесь. Дело близится к финалу. Я досконально изучил, что здесь произошло, и теперь с уверенностью могу утверждать, что разобрался в случившемся. А некоторые скептики уверяют, что есть такие преступления, которые не будут раскрыты никогда. Они ошибаются.
Куруладзе взял зубами трубку и победоносно обвел взглядом присутствующих. Он отлично умел держать театральную паузу, во время которой напряжение возросло еще больше. Затем продолжил:
– Так вот, я раскрыл это запутанное дело. Вернее, целую серию их, которые нельзя объединить в одно. Итак…
Вновь последовала минутная пауза.
– Итак, никаких преступлений не было!
Его заявление прозвучало, как разорвавшаяся если не бомба, то петарда. Все снова зашумели. Комиссар горделиво молчал, раскуривая трубку.
– Тихо! – прокричал Макс. Опять наступила тишина. Теперь всем было крайне любопытно, что же последует за этим.
– Я сказал, что преступлений не было, но с одной оговоркой, – произнес Куруладзе. – Почти. По крайней мере, не было намеренных убийств. Итак, пойдем по порядку. Смерть Матвея Матвеевича. В его крови был обнаружен яд земляной жабы – буфотоксин. Сохранять его можно только в специальных капсулах, это очень непростой процесс. Но кто вам сказал, что старик был именно отравлен? Наши полицейские медэксперты сообщили мне, что этот яд очень близок по своей структуре к кроталотоксину, способному убивать в дозе тридцать пять миллиграммов. А я ведь сам бывший учитель биологии и знаю, что именно такую дозу выделяет гремучая змея при укусе. И если земляные жабы на людей не нападают, то гремучие змеи – увы! – в наших горах водятся. И на человека, особенно неосторожного в горах, могут напасть. Несчастный старик пал жертвой именно такого покушения, или, сказать точнее, покусания. К тому же он был почти слепой, ходил без очков и вполне мог сам спровоцировать змею, приняв ее за какую-нибудь палку. С этим все ясно.
Поскольку все молчали и были буквально убиты такой логикой, комиссар продолжил свой монолог.
– Следующая смерть – господина Комамберова. Я выяснил, что полгода назад у подножия горы проходили соревнования лучников и стрелков из арбалета. Международные состязания. Вполне вероятно, что какая-то часть стрел, выпущенных в «молоко», были унесены воздушными потоками в различных направлениях. Какие-то из них были заброшены очень далеко, в ущелье. Теперь следите за моей мыслью. Одна стрела застряла между камней, торцом вниз, острием – вверх. В таком состоянии она находилась несколько месяцев, поджидая своего рокового часа. Комамберов, безусловно, оступился на тропинке, поскольку не держался за страховочный трос. Он полетел вниз и напоролся горлом именно на эту стрелу. Так или иначе, старик непременно разбился, но обломок стрелы создал видимость эффекта убийства из арбалета. Вот и все. А его жена на следующий день покончила с собой от горя. Тут двух мнений быть просто не может.
– Браво! – в полной тишине произнес Прозоров. Комиссар снисходительно улыбнулся, вынув изо рта трубку.
– Поздравления потом, – сказал он. – Труднее всего мне пришлось с загадкой исчезновения и гибели – а это уже несомненно – братьев Афониных. Но недаром я изучал специальную литературу. Вот, к примеру, в одном маленьком итальянском городке есть дорога, ведущая в горы, но, если положить на асфальт бутылку, она сама покатится вверх. Это зафиксировано видеокамерой. В чем тут дело? Обман зрения. Искривление грунта, а также крупные залежи магнитной руды. Что-то в этом роде.
– Или миражи в пустыне, – подал голос Багрянородский.
– Именно, – кивнул комиссар. – То, что происходит за десятки километров, кажется совсем рядом. Братья Афонины действительно отправились в горы на прогулку, но без альпинистского снаряжения. Они им пренебрегли, мы позднее обнаружили его в мусорном баке. Что же случилось? Афонины заблудились в скалах, полезли на опасную тропу и сорвались. Сначала один, потом другой. Тел мы, разумеется, не нашли и не могли найти. Потому что искали не там! Под кабиной фуникулера, у смотровой площадки. А ведь то, что вы все видели – падение из кабины, – был мираж, передача иллюзорного изображения на расстоянии. И свои собственные крики ужаса вы приняли за животный крик одного из Афониных.
– Ну и ну! – тихо произнес Сивере, еле сдерживая смех. Но комиссара уже невозможно было остановить.
– Идем дальше, – воодушевленно продолжал он, размахивая трубкой и вышагивая по залу. – Последняя смерть двух несчастных молодых людей. Да, их застрелили из помпового ружья. В городе, как вы знаете, сейчас происходят некоторые волнения. В окрестностях и в горах бродят вооруженные банды. Есть там и совершенно не подконтрольные никому боевики, есть и одиночки-абреки. Вот почему я распорядился выставить в «Монастырском приюте» охрану. Вазген и Мушни будут пока сторожить ваш покой. Мы никому больше не позволим доставлять неприятности нашим дорогим гостям и туристам. Но в тот роковой день, когда часть постояльцев принимала сауну, на территорию гостиницы проник один из абреков. Очевидно, он был в сильно отмороженном состоянии: горы все-таки. Поэтому те, кто был в сауне, и приняли его лицо за морду пингвина. Я почти уверен, что он не хотел никого убивать.
К чему? Он искал приют, тепла и ласки. Но… ежедневное напряжение, стрессы, холод, палец постоянно на спусковом крючке… Короче, ружье неожиданно выстрелило…
– Два раза, – коварно подсказал Прозоров.
– Да, два раза! – невозмутимо ответил Куруладзе, поглядев на него. – Бывает и больше – от страха. Роковая случайность – нелепая смерть, больше ничего. В испуге от содеянного террорист бежит. Но сейчас его ищут и обязательно изловят. Вот, собственно, и все. Мы его, разумеется, накажем по всей строгости, но я хочу сейчас сказать главное. Преступников и убийц среди вас нет! Отныне вы можете спать спокойно. Смертей больше не будет. Это вам я говорю – Григор Куруладзе.
