— Спасибо, — обрадовалась я. — Давай все-таки вернемся к звонку Монаха. Я тебе честно обещаю, если мы его сейчас же не забудем, у меня начнется жуткий припадок и я окажусь в психушке, навсегда. Папа обрадуется?
— Нет. — А кто будет виноват?
— Кто?
— Ты, конечно. Ты не уберег мое здоровье.
Он моргнул, почесался и долго не отвечал.
— Ты как-то все выворачиваешь, и я за тобой не поспеваю.
— Ты хороший охранник и должен поступать правильно. Давай думай быстрее. Что тебе поручили: охранять меня или упечь в психушку?
— Охранять, — проворчал он.
— Вот и отлично.
Резо ушел, но через полчаса вернулся.
— Я не уверен, — заявил он с порога.
— О Господи… Чего еще?
— Папа сказал: любой звонок…
— А еще сказал: беречь как зеницу ока. Сказал?
— Ну…
— Вот и береги.
— Варвара, — замялся он в дверях, — давай ты ему сама скажешь.
— И что?
— Ничего. Ты скажешь, а я буду молчать. Выходит, мы и здоровье сбережем, и приказ выполним. Идет?
— Идет, — вздохнула я.
«От Монаха надо избавиться, — вышагивая по комнате, думала я. — Причем как можно быстрее. Пока Резо не донес о звонке, а Папа не решил побеседовать с Сашкой».
Жаль, конечно, я готовила ему интересную роль. Орлов мог бы задержать его ненадолго, но мне от этого ни жарко ни холодно, Монаху пора исчезнуть навеки… Например, взлететь на воздух вместе со своей машиной. У него полно врагов, вряд ли кто особенно удивится. Разумеется, Орлов бомбу подкладывать не станет, значит… Скобелев. Бывший спецназовец и алкоголик. Надеюсь, он все еще помнит, что является членом глубоко законспирированной организации. Я рассчитывала, что смогу использовать его только в крайнем случае, но жизнь распорядилась по-своему. Впрочем, может, этот случай и есть крайний. Затевать с ним переговоры по телефону, когда вдумчивый Резо проявляет бдительность, крайне неразумно. Поэтому, немного побродив по дому, я предложила своему стражу:
— Давай покатаемся по городу.
Он с готовностью кивнул, и через пять минут мы уже выехали из гаража на его джипе. В воротах столкнулись с Папой, то есть не с ним столкнулись, а с машиной, и не столкнулись вовсе, а мирно разъехались. Папа приоткрыл окно, а Резо дверь и крикнул:
— Варя хочет покататься.
Папа дал добро, и мы отчалили.
Кататься с Резо в машине то еще занятие. Хоть он мне неоднократно намекал,
Что обращать на него внимание необязательно, в реальности это получалось плохо. Вот и сейчас он сразу же завелся и стал нудеть о специфике своей работы. Я на него поглядывала и вздыхала. Он кого угодно сведет в могилу, и не своими здоровенными ручищами, а языком.
— Я все уловила, — не выдержала я. — А теперь очень прошу: заткнись.
Он обиделся и замолчал.
— Сворачивай налево, — сказала я минут через пять. — Видишь кафе, давай зайдем.
Здесь мы бывали не раз, поэтому Резо не удивился. Пристроил машину и, поленившись ее запереть, зашагал рядом.
— Не боишься, что угонят? — съязвила я, а он посмотрел с удивлением:
— Дураков нет.
Устроившись возле окна, я ела мороженое, а он пил пиво из банки.
— А тебе можно? — опять съязвила я, показав на банку. Он помолчал.
— Думаю, немного выпить можно, — ответил через пару минут, а я вздохнула:
— Завязывай ты с этим делом.
— С каким? — насторожился Резо.
— Думать. Охранникам вредно приобретать такую привычку.
— Тут ты не права, — покачал он головой, а я с опозданием сообразила, что сваляла дурака: сейчас опять заведется. Поднялась и сказала:
— Я в туалет.
Резо тоже поднялся. У двери с буквой "Ж" я на него посмотрела и спросила:
— Пойдешь со мной?
— Нет, — серьезно ответил он. — Здесь постою.
— Как хочешь, а то пошли.
— Нет. Еще кого-нибудь напугаю.
Я вошла в туалет, заперла дверь и бросилась к окну. Кабинка туалета размещалась чуть дальше, а у окна была раковина. Чертыхаясь, я подергала раму. К большому моему облегчению, она открылась, и я протиснулась в окно. При этом зацепилась платьем за какой-то гвоздь, чертыхнулась еще раз и спрыгнула на асфальт.
Телефон был прямо на углу. Я торопливо набрала номер, с неудовольствием глядя на огромную тучу. Погода опять испортилась, с утра дул ветер, а сейчас вдруг заморосило.
— Что за безобразие такое? — возмутилась я и тут услышала голос Скобелева:
— Да.
— Виктор?
— Это ты? — Могу поклясться, он обрадовался. Чудеса, да и только. — Я тебе звонил несколько раз…
— Извини, нет времени. Меня интересует машина одного человека и сам человек, конечно, тоже. — В рекордно короткие сроки я поведала, где найти ту самую машину и кто в ней должен сидеть. А потом полезла в окно. Вполне возможно, что Резо уже надоело торчать у двери и мы с ним встретимся возле раковины.
Ничего подобного, туалет пуст, правда, Резо тихо скребся в дверь.
— Сейчас, — мученическим голосом отозвалась я и взглянула на себя в зеркало. Так и есть, волосы в мелких бисеринках дождя. Я быстро умылась и пригладила волосы мокрыми руками. Открыла дверь, мой страж хмурился и моргал. Молча мы проследовали к столу. Здесь его разобрало.
— Тебе нехорошо?
— С чего ты взял?
— Ты умылась и волосы мокрые.
«До чего ж глазастый».
— Нехорошо, — покаялась я. — Душно здесь. Голова закружилась.
— Я уж беспокоиться начал. Думал, может, ты сбежала.
— Куда? — Глаза у меня только что не вылезли из орбит.
— Ну… может, у тебя какое дело, а ты не хочешь, чтобы я о нем знал.
Я уставилась на него и сидела так довольно долго.
— У меня нет дел. Вообще никаких.
Он кивнул, при этом мыслей в его голове вообще не было.
«Знал бы ты, олух, что за судьбу я тебе уготовила, на руках бы носил… Впрочем, он и так понесет, стоит только сказать».
— До меня не дошло, ты кто вообще: охранник, тюремщик или нянька?
Он опять обиделся:
— Я охранник. Но это не так примитивно, как ты себе представляешь, потому что моя работа…
— Все, заткнись, — отрезала я.
— Напрасно ты так к этому относишься, — все-таки проворчал он, глазки-бусины стали грустными.
— Да ладно, это я от духоты вредничаю. Поехали домой.
Теперь оставалось только ждать: выполнит приказ тайной организации Скобелев или хватит ума сообразить, что все это липа чистой воды?
Вечером мы с Папой играли в шахматы, а Резо сидел рядом и хитро на меня посматривал. Дважды подмигнул, потом принялся кашлять. Я вздохнула и сказала Папе:
— Сегодня мне Саша звонил.
— Какой Саша? — не понял он.
— Резо его Монахом зовет.
— А-а. И что?
Я пожала плечами.
— Не хочу я об этом рассказывать.
— Ну не хочешь и не надо… Он тебе нравится? — помедлив, все-таки спросил Папа.
— По-моему, мы не подходим друг другу, — осторожно ответила я. — А как вы думаете?
— Не подходите, — согласился Папа. — Я еще в прошлый раз заметил, Сашка все возле тебя крутился. Парень он… как бы тебе сказать… шальной, словом… Такой девушке, как ты, с ним одни неприятности… — И вдруг спросил:
— Вы ведь раньше встречались?
Папа имел в виду встречу трехлетней давности, из-за которой я пострадала, это немного успокоило. Я долго думала, прежде чем ответить:
— Не знаю. Я многого не помню. Часто пытаюсь вспомнить, но не могу. Что-то темное… и страшное.
Папа внимательно наблюдал за мной и в целом остался доволен. Но одна мысль в его голове меня насторожила. Дураком Папа точно не был.
Чуть позже, отправившись в кухню за молоком, я случайно услышала разговор Папы с Резо и замерла на месте соляным столбом.
— О чем говорили, слышал? — спросил Папа.
— Сашку не слышал, — ответил Резо. — А она дважды ответила «нет» и один раз «да».
На цыпочках я вернулась в комнату, пытаясь прийти в себя от удивления. Резо соврал хозяину, можно сказать, отцу родному. То, что болтал Сашка, он мог в самом деле не слышать, но мои ответы наверняка выучил наизусть.
«Чудеса», — подумала я, укладываясь спать и пообещав себе завтра как следует пошарить в его мозгах. Решив однажды, что его мысли способны доконать любого, я от Резо старательно отгораживалась, а теперь пожалела об этом. Что-то я в парне проглядела.
Утром я встала рано и сразу же направилась к бассейну. В доме была тишина, Папа почивал, охрана передвигалась на цыпочках, а я устроилась под зонтом с книжкой в руках, кутаясь в махровый халат по причине утренней прохлады. Резо мог появиться в любую минуту, я ждала с нетерпением, очень мне хотелось послушать его мысли. И вскоре услышала, да такое… Ничего подобного мне даже в голову не приходило, и уж вовсе невероятно, что это пришло в голову ему.
Он мечтал, и эти мечты впечатляли. Я даже книгу выронила и повернулась, чтоб посмотреть: может, это кто-то другой пасется поблизости? Резо сидел в своем кресле в тенечке, увидев, что я повернулась, сказал:
— Доброе утро. — А я ошалело кивнула.
