превратились в молоденьких красавиц.
Аплодисменты не смолкали.
Кэрн вручил каждой из них зеркальце, они увидели себя и от изумления сели на траву.
— Достаточно! — заявил Кэрн журналистам, — теперь можете убрать камеры и подойти ко мне.
Кроме журналистов несколько десятков керинчан тоже зашли в сад посмотреть на шоу. Услышав слова президента, часть зрителей в испуге бросились к калитке. Они кричали: "Безумие! Не трогайте нас! Мы хотим жить!"
Похоже, Гин не единственный не обрадовался чуду.
Кэрн с лёгким удивлением посмотрел на них:
— Это временно, они ещё сами попросят о помощи.
Оставшиеся журналисты окружили Кэрна, он по очереди дарил каждому из них тепло, исцеляя от всех недугов.
Из его сада уходили прекрасные девушки и молодые люди. Вилли и Лутте тоже не остались без внимания. Внешне они почти не изменились, но чувствовали себя полными жизненных сил.
Сотни людей окружили сад Кэрна, им приходилось ждать, но он принял каждого. К нему приводили совсем стареньких людей, которым было очень тяжело ходить. Но возвращались они от него юными и очень счастливыми. У меня кружилась голова от всех этих чудес. Сам Кэрн был в хорошем расположении духа, он смеялся, шутил и к каждому относился с большой нежностью.
Ближе к вечеру Гин ворвался в сад в бешенстве:
— Что вы тут делаете! — заорал он на Кэрна, — две тысячи человек покинули Кернию, узнав о том, что творит президент!
— Гин не стоит так волноваться, они вернутся! — уверенно заявил Кэрн.
Гин хотел ещё что-то возразить, но увидев суровый взгляд Назиды, помчался прочь из сада.
Когда вышли звёзды, сад наконец опустел.
Назида бросилась в объятия сына:
— Спасибо, сынок! Я счастлива!
Но она вдруг отстранилась от него:
— Надеюсь, ты теперь будешь продолжать свое дело!
Кэрн обнял ее и с улыбкой сказал:
— Мама, пока у меня есть дар, я буду отдавать себя людям, и завтра, и после завтра и…. в любой другой день.
— Вот теперь, я узнаю своего сына, доброго, заботливого, готового на все ради других.
Она поцеловала Кэрна и покинула сад. Лутте помчался ее провожать, весело напевая:
— Нет прекрасней той минуты, чтоб пройтись с Назидой Лутте.
— Кэрн, спасибо вам за все! — сказал Вилли президенту, — я не ожидал от вас такой доброты к нам. И простите меня за туннель и за мое отношение к вам.
Кэрн не выдержал и обнял его:
— Вилли, все в прошлом!
Они вместе уселись на траву, и Кэрн внимательно посмотрел в глаза моему мужу.
— Нужно что-то решать. Я не хочу быть узурпатором.
— Сейчас не время для выборов. После таких чудес, люди вас не отпустят.
Я была полностью согласна с мужем:
— Керинчанам нужно время, — робко сказала я, — а нам хотя бы немного спокойствия.
— Алла, тебе точно нужно спокойствие! — согласился Кэрн, и поднялся с травы, — старайся поменьше волноваться, а то девочки переживают.
Я тоже резко встала. Взгляд Кэрна был загадочным.
— Вы серьезно? — спросила я Кэрна.
Он кивнул:
— Я не очень хорошо умею предсказывать будущее, но прекрасно вижу трёх ваших дочек.
После всех его чудес, не верить ему было бы большой глупостью.
Вилли весь светился от счастья, он поднял меня на руки и закружил в объятиях.
Глава 78
Этот вечер врезался мне в память на всю жизнь. Мы возвращались из сада и чувствовали себя самыми счастливыми на свете. Муж то и дело целовал меня, говорил комплименты, восхищался природой и благородством Кэрна.
Мы гуляли целую ночь и только под утро открыли дверь своего домика. Правда, войти мы туда не успели, поскольку нас окликнул взволнованный голос Лутте:
— Пойдемте быстрее спасать президента! Он полностью обезумел!
— Что случилось? — воскликнул Вилли.
Но вместо ответа учёный схватил нас за руки и куда-то потащил.
— Мы заболтались с Кэрном до утра, — запыхаясь начал объяснять он, — и я остался ночевать в его саду. Он поднялся в четыре утра и помчался куда-то как ошпаренный. Не знаю, какая моль его укусила. Он твердил постоянно только одно: "Керинчане не должны уезжать из Кернии!"
— А куда ты нас ведёшь? — перебила я ученого.
— Вас звёзды разума лишили, о бедные мои друзья,
Не так уж сильно вы грешили, но вас спасти, увы нельзя.
Куда бегут все керинчане, чтоб сотни дней потом скучать?
Взлетают в небо, чтоб в печали в чужих просторах ночевать.
Моё сердце сжалось от этих слов. Нас всё-таки решили наказать! Может, Кэрн не такой добрый, как нам показалось.
— Лутте, ты о чем? — дрожащим голосом спросила я и крепко сжала руку мужа. Вилли тоже побледнел.
Но Лутте, посмотрев на наши испуганные лица, расхохотался:
— Я о том, что вам обоим недоступно логическое мышление! Куда бегут люди, если хотят оказаться в другой стране?
— В аэропорт! — хором ответили мы.
— Ну, и как вы думаете, где сейчас может быть Кэрн?
Мы с Вилли начали смеяться вместе с великим учёным. Наверное, звёзды действительно лишили нас разума, раз мы не понимаем очевидных вещей.
Солнца уже высоко поднялись над Кернией, и оттуда дарили нам приятный ласковый свет. Повсюду пахло спелыми ягодами. Я протянула руку к какому-то кустарнику и набрала пригоршню сладких красных шариков.
— Аккуратнее! — остановил меня муж, — а вдруг они ядовитые.
Лутте только усмехнулся в ответ:
— Ой, не доверяете вы нашему президенту, совсем не доверяете!
Он наклонился ко мне и залпом съел все ягоды с моей руки.
— Ты прямо как домашний зверёк, — сказала я ему, улыбаясь.
— Ну что вы стоите! — возмутился Лутте, пережевывая сладкие плоды, — нам надо спешить в аэропорт! А вы тут ягодками полакомиться решили.
— Лутте, а зачем нам бежать за Кэрном, — зевая проговорил Вилли, — пусть он сам разбирается с керинчанами. Мы ему вряд ли в этом поможем.
— Нет, вас действительно покинул разум! — констатировал Лутте, — я боюсь, что он сам улетит вслед за ними, и скинет на нас Кернию. Вы этого хотите?
— Но почему он должен так поступить? — не выдержал Вилли, — Лутте, мне кажется, это ты немного сошел с ума.
Учёный махнул на него рукой и потащил нас обоих за собой.
Нам бы сейчас домой, выспаться отдохнуть после ночной прогулки. Но Лутте не переспорить.
Совсем скоро перед нами предстало небольшое каменное здание. Еще недавно мы выходили оттуда потерянные и испуганные.
Лутте открыл небольшую дверь, и мы вошли внутрь. Старушки с чемоданами сидели на скамейках и громко ругались:
— Почему наш рейс перенесли на пять часов! Это же несправедливо!
Я подошла к самой громкой женщине в
